Польша покушается не только на памятники, но и на память
Фото предоставлено ПОСОЛЬСТВОМ РОССИИ В ПОЛЬШЕ
Наша страна рассматривает начатую польскими властями «войну с памятниками» как политическое решение, до крайности осложняющее перспективы восстановления нормальных отношений между Россией и Польшей. Так считает Чрезвычайный и Полномочный Посол России Польше Сергей Андреев
- Сергей Вадимович, в каком состоянии сегодня находятся памятники и захоронения советских воинов на территории Польши?
- При освобождении Польши от гитлеровских захватчиков в 1944-1945 годах на ее территории погибло свыше 600 тысяч советских солдат и офицеров. Кроме того, в этой стране, по разным оценкам, погибли и похоронены от 800 тысяч до 1 миллиона и более советских военнопленных. В Польше сейчас насчитывается 657 захоронений советских воинов и военнопленных.
Вне мест воинских захоронений в Польше по состоянию на 1997 год находился 561 памятник советским воинам-освободителям. Сейчас, по данным польского Института национальной памяти, их осталось около 230.
Советские воинские захоронения и памятники находятся в разном состоянии. Во многих случаях за ними заботливо ухаживают местные власти и население, но есть и такие, которые без необходимого ухода постепенно ветшают и разрушаются. В соответствии с взаимными договорными обязательствами в мемориальной сфере Россия и Польша должны финансировать содержание на своей территории захоронений другой стороны. Однако на практике финансирования, выделяемого польской стороной на содержание российских и советских кладбищ в Польше, хватает только на текущий уход и косметический ремонт, а средства на более дорогостоящие ремонтные работы выделяются из российского государственного бюджета. Так, в 2016 году польская сторона выделила на эти цели 478 тысяч долларов США, а российская — 818 тысяч. По мере возможностей участвуют в этой работе и российские неправительственные организации — например, Международный благотворительный фонд «Кронштадтский Морской собор».
За последние годы, к сожалению, участились случаи вандализма против наших мемориалов в Польше: в 2016 году нам стало известно о девяти случаях осквернения захоронений и шести — в отношении памятников, с начала 2017 года таких эпизодов зафиксировано соответственно шесть и два. Наконец, с 2014 года по решениям польских властей вопреки российско-польскому межправительственному Соглашению о захоронениях и местах памяти жертв войн и репрессий от 22 февраля 1994 года были снесены 14 памятников советским воинам, находящихся вне мест воинских захоронений, мавзолей в городе Тшчанка на месте, где, вероятно, все еще находятся останки погибших военнослужащих, и отдельные элементы мемориальных сооружений на двух советских воинских кладбищах.
В июле этого года в Польше приняты поправки к закону о запрете пропаганды тоталитарного строя (так называемому «закону о декоммунизации»), в соответствии с которыми в течение года со времени их вступления в силу (октябрь 2017 года) подлежат «устранению из публичного пространства» все памятники советским воинам, находящиеся вне воинских захоронений.
- Глава МИД Польши Витольд Ващиковский объясняет надругательство над монументами прошлыми конфликтами, вероятно, имея в виду непростую историю наших отношений. Чем, на ваш взгляд, в действительности вызваны такие действия польской стороны?
- Мы рассматриваем начатую польскими властями «войну с советскими памятниками» как политическое решение, наносящее глубокое оскорбление нашему народу и до крайности осложняющее перспективы восстановления нормальных отношений между Россией и Польшей.
Помимо политического, эта ситуация имеет также правовое и морально-нравственное измерения.
В соответствии с российско-польскими межгосударственным Договором о дружественном и добрососедском сотрудничестве от 22 мая 1992 года и межправительственным соглашением 1994 года, которое я упоминал ранее, советские и российские захоронения и места памяти в Польше и польские — в России подлежат сохранению и поддержанию в надлежащем порядке. До 2014 года польская сторона наше взаимопонимание в этом вопросе не ставила под сомнение.
Если же говорить о морально-нравственной стороне этой крайне болезненной темы, то какой бы противоречивой и драматичной ни была многовековая история российско-польских отношений, в ней есть непреложный факт: Польша существует сегодня как государство и польский народ живет на своей земле благодаря Победе Советского Союза над гитлеровской Германией в Великой Отечественной войне.
Эта Победа оплачена жизнями тех советских солдат и офицеров, которые на этой земле погибли. Это в их честь поставлены памятники, которые сейчас хотят сносить. И это напоминания о факте спасения Польши Красной армией хотят убрать с глаз долой, обесценить, растворить в претензиях по поводу всевозможных обид, которые Россия и СССР в разное время наносили Польше. Призывают «избавляться от ложного чувства благодарности» к нашей стране и советским воинам-освободителям. Да еще и делают вид, что не понимают, почему это мы протестуем против сноса «символов коммунизма», от которого-де больше всех пострадал российский народ.
А протестуем мы потому, что в нашей стране люди хорошо понимают: это не просто на памятники покушаются, а на память, стремятся задним числом переписать историю, а своих освободителей переквалифицировать в оккупантов и насильников. Понятно, что мы с этим никогда не согласимся.
- Заместитель министра культуры Польши Ярослав Селин считает, что «Польша понесла самые большие потери во время Второй мировой войны, если говорить о количестве человеческих жертв». А также заявил, что Польша была самой большой жертвой Второй мировой войны, начатой немцами и СССР. Каковы, по вашему мнению, причины такого исторического беспамятства?
- Польша наряду с СССР действительно понесла самые большие человеческие (шесть миллионов погибших) и материальные (38 процентов национального достояния) потери в результате Второй мировой войны. В абсолютных значениях потери СССР намного больше, в относительных — пропорционально довоенным численности населения и национальному богатству — сильнее пострадала Польша. Хотя если соотнести наши потери мирного населения (около 18 миллионов из общего числа погибших 26,6 миллиона человек) и понесенный материальный ущерб с довоенным населением и экономическим потенциалом только тех советских территорий, которые находились под оккупацией или в блокаде и на которых бесчинствовал враг, наверное, получится, что и в относительном исчислении на нашу страну пришлись самые большие жертвы и тяготы той войны.
Что же до обвинений СССР в том, что он несет равную с Германией ответственность за развязывание войны, за агрессию против Польши и ее очередной раздел, то это не беспамятство, а польская версия истории, которая утверждена на государственном уровне, преподается в школах и вузах, распространяется через СМИ. Таким образом средствами исторической политики утверждается представление о Польше как невинной жертве двух тоталитаризмов, которую предали западные союзники (Великобритания и Франция). Стараются не вспоминать о прогерманской и антисоветской политике санационного режима Польши в 30-е годы, о репрессиях против национальных меньшинств, о ее участии в разделе Чехословакии после Мюнхенского сговора, о том, как Польша упорно противилась выстраиванию коллективной безопасности в Европе против угрозы германской агрессии — то есть обо всем том, что, в конечном счете, в сентябре 1939 года в значительной мере и привело Польшу к национальной катастрофе.
- Почему прекратила деятельность польско-российская Группа по сложным вопросам, вытекающим из истории российско-польских отношений? Возможно ли вообще выработать общее понимание прошлого?
- В свое время эта Группа создавалась под эгидой МИД России и Польши для того, чтобы освободить российско-польский политический диалог от обсуждения исторической тематики и чтобы ее обсуждали и искали пути к согласию профессиональные историки. Группа провела большую работу, подготовила ряд глубоких и ценных публикаций, но в итоге по существу стало ясно, что на нашу общую историю мы смотрим все же очень по-разному.
А после 2014 года, когда польская сторона заморозила наш двусторонний политический диалог, который группа была призвана облегчать, отпал и смысл ее дальнейшей деятельности.
Это не значит, что мы недооцениваем диалог между российскими и польскими историками: наоборот, мы всецело за то, чтобы вопросами истории в духе плодотворного взаимного сотрудничества, без недобросовестной политизации, честно и объективно занимались профессиональные ученые.
А вот тратить время в ходе политических переговоров на бесплодные дискуссии с оппонентами, которые пытаются нам доказать, что Россия в прошлом была перед Польшей всегда и во всем виновата, считаем бесполезным и нецелесообразным.
- Как можно защитить хотя бы часть памятников советским воинам? Что делает для этого наша страна?
- Как человек, у которого на Великой Отечественной войне погиб дед, воевали и другой дед, и бабушка — военная летчица, я в полной мере ощущаю всю глубину возмущения, которое вызывает в нашем обществе ведущаяся в Польше «война с советскими памятниками». И у меня нет сомнений в том, что с российской стороны делается все возможное — с использованием политических, дипломатических (в том числе непубличных) средств, информационных ресурсов — для того, чтобы дать этой позорной кампании достойный отпор, привлечь к ней внимание и продемонстрировать всю ее ущербность и безнравственность людям и в самой Польше, и в других странах.
Конечно, мы не можем помешать сносу памятников на территории иностранного государства. За поправки к «закону о декоммунизации» проголосовали все польские парламентские партии, тем самым показав, что влиятельных политических сил, выступающих за нормальные отношения с Россией, в этой стране сейчас нет. Предстоящий год, который отведен для исполнения закона на местах, покажет, в какой мере такие настроения разделяет польское общество в целом.
В любом случае мы должны сохранять холодную голову, выдержку и достоинство. Надо ясно понимать, что усилиями польской стороны наши двусторонние отношения уже низведены до такого уровня, что дальше ухудшать их почти некуда. «Война с памятниками» — это, по сути, политическая провокация с целью толкнуть нас на непродуманные резкие действия, которые искомого результата не дадут, а значит, доставят удовлетворение нашим противникам.
Время от времени выдвигаются предложения о переносе памятников в Россию. Мне представляется, что в отрыве от мест, где они поставлены в память об исторических событиях, которые там происходили, эти объекты лишаются смысла. Кроме того, это полностью устроило бы наших оппонентов, которые не устают нам подбрасывать эту идею: мол, если эти памятники вам так дороги, заберите их себе. Это был бы прецедент, поощрение для тех, кто может попытаться последовать этому примеру не только в Польше, но и в других странах.
Ни в коем случае не следует самим уподобляться тем, кто ведет «войну с памятниками» в Польше, — подобные действия в отношении польских мемориалов в России были бы недостойны нашего народа, его культуры и традиций.
Но тема оскорбления памяти советских солдат-освободителей в Польше должна постоянно оставаться на повестке и международных обсуждений, и наших будущих отношений с этой страной.
Не стоит думать, что наши протесты против действий польских властей — заявления МИД и посольства, демарши на международных площадках — не приносят результата. Даже ближайшие союзники Польши, которые по любому другому поводу готовы ее шумно поддерживать против России, от «войны с советскими памятниками» стараются держаться подальше — уж больно непристойно выглядит эта кампания. И ни одна другая страна не торопится последовать польскому примеру. И пусть не рассчитывают на то, что пройдет время, памятники снесут — и все забудется. Не забудем и не позволим забыть другим.
Из этой ситуации наше общество, как мне представляется, должно, прежде всего, выйти с укрепившейся убежденностью в своей моральной правоте, повышенным иммунитетом к попыткам переписывать нашу историю, предъявлять нам разного рода необоснованные претензии.
- Польша активно препятствует строительству «Северного потока — 2». Чем она это обосновывает?
- Польская сторона утверждает, что «СП-2» — это политический проект, цель которого состоит в том, чтобы усилить зависимость Евросоюза от газовых поставок из одного источника — России, пустить газ в Германию в обход транзитных стран — Польши и Украины и тем самым лишить их дополнительных доходов, оказать на них политическое давление. Экономической целесообразности в «СП-2» якобы нет, потому что для поставок российского газа в европейские страны-потребители существующих транзитных мощностей достаточно, а дополнительные потребности следует обеспечивать за счет альтернативных источников, в том числе сжиженного природного газа (СПГ) из США.
Аргументы в пользу «СП-2» отметаются с порога как «российская пропаганда» — притом, что по существу их опровергнуть нечем: российский газ при доставке по «СП-2» будет намного дешевле; украинская газотранспортная система ненадежна и в техническом, и в политическом отношении; польская сторона в свое время сама отказалась от строительства через ее территорию второй очереди газопровода Ямал — Западная Европа; надежность России как поставщика газа проверена и доказана десятилетиями.
Но польские власти эти очевидные доводы не убеждают. Они декларируют чисто политическую цель «избавиться от нефтегазовой зависимости» от России и полностью переориентироваться на другие источники энергоносителей, невзирая на экономические обременения и издержки. Ну что же, вольному воля.
- Одним из острых в двусторонних отношениях наших стран остается вопрос о российской дипломатической недвижимости в Польше. До осени прошлого года из почти двух десятков наших объектов в этой стране, которыми в свое время располагал СССР, официально перерегистрированы на Россию только три, а право использовать остальные под разными предлогами оспаривается. Как обстоит ситуация сегодня?
- Ситуация с нашей дипломатической недвижимостью в Польше не изменилась. Польская сторона отказывается регистрировать в качестве собственности России объекты, которые были в разное время на законных основаниях приобретены или построены Советским Союзом за свои деньги. Эти вопросы обсуждаются в рамках переговоров между МИД России и Польши. Попытки польской стороны в одностороннем порядке решать их через польские суды мы считаем неправомерными и бесперспективными.
Беседовал Александр Шаров
3372
