Лобачевский заставил великого Гаусса учить русский язык
Тема: Год науки и технологий
«Параллельные прямые не пересекаются», — безапелляционно говорят учителя наивным пятиклассникам. И лишь к старшим классам любители точных наук выясняют, что порой из этого правила бывают исключения. Для этого нужно только выйти за рамки обычной геометрии, которую сформулировал древнегреческий математик Евклид. Первопроходцем этого нового пространства был русский учёный Николай Лобачевский.
«Начала» — так назывался труд Евклида. С него и вправду всё началось. В этой работе грек изложил пять постулатов — недоказуемых, а лишь интуитивно схваченных тезисов о свойствах пространства. Проблема оказалась в пятом постулате, который сводился к тому, что через одну точку вне прямой можно провести только одну параллельную ей линию. Две тысячи лет математики всех стран и народов бились над доказательством этого утверждения, но тщетно.
Занимала эта мысль и студента Казанского университета Николая Лобачевского. Свои поиски он решил вести от противного: предположил, что через точку вне прямой можно провести минимум две прямые, которые не будут пересекать первую. Но ожидаемых противоречий при таком подходе не нашлось. Так Лобачевскому открылась совершенно новая геометрия. Свои рассуждения он сформулировал к 1826 году — в то время он уже преподавал в альма-матер.
Увы, коллеги Лобачевского не осознали величия совершённого им открытия. Зато его прекрасно понял немецкий математик Карл Фридрих Гаусс. Он сам ещё до того пришёл к тем же взглядам на геометрию, что и Лобачевский.
«Но в развитии предмета автор следовал не по тому пути, по которому шёл я сам; оно выполнено Лобачевским мастерски в истинно геометрическом духе», — написал немец в письме одному из своих друзей. Говорят, Гаусс даже начал изучать русский язык, чтобы ознакомиться с деталями открытий казанского гения. И именно благодаря его восторженным отзывам, а также исследованиям Пуанкаре и других маститых учёных геометрия Лобачевского получила признание во всём мире. Увы, случилось это уже после смерти самого математика. Но хотя сам он называл её «воображаемой геометрией», его теория получила практическое применение. На её основе возникла теория относительности Эйнштейна.
Читайте также:
• О чём Менделеев думал 20 лет • Русский химик подарил миру цветную фотографию
Особенно важна неевклидова геометрия в космической сфере, например она помогает рассчитывать параметры работы спутниковых навигационных систем и описывать свойства чёрных дыр.
11017
