Нерешительность парламента опрокидывает страну

Есть такой неписаный закон — фанатичное стремление к чему-либо, желание достичь чего-то любой ценой не приближает, а удаляет от желаемой цели. Как говаривал один мой старший товарищ: «Работай лучше, и тебя обязательно заметят». Более десяти лет я работаю в Совете Федерации и, так уж сложилось, по жизни становился участником многих ключевых событий. При этом, как правило, занимал нишу, которая многим не по вкусу - человека, решающего оргвопросы, разгребающего документы, делающего скучную рутинную работу. Это, как ни странно, позволяло лучше увидеть то, что для многих проходило мимо глаз.

Совет и «Федерация»

Признаюсь честно — никогда не думал, что стану членом Совета Федерации. В 1999-м году помогал молодому депутату от ЛДПР Леониду Маркелову на региональных выборах в Государственную Думу. До этого я уже поработал там около года полномочным представителем Правительства РФ и увидел в этом человеке незаурядного перспективного политика. Тогда на выборах против него «сыграли» грубо — включился административный ресурс, имели место многочисленные нарушения… Выборы мы проиграли, но всю нашу команду и меня лично это только «завело». Решили, что обязательно должны взять реванш на губернаторских выборах в Республике Марий Эл. И в 2000 году Леонид Маркелов, победив во втором туре действующего президента, возглавил этот регион.

Хотя мне самому лет было относительно немного (чуть больше сорока), «тренерская» работа мне была больше по душе, чем представительская — было понимание, что надо готовить молодых политиков для дальнейшего их продвижения во власти. Но губернатором было принято решение направить меня на работу в Совет Федерации. И пришёл я в палату регионов в переломный для нее период.

В начале 2000-х верхняя палата переживала смену поколений — губернаторов и региональных спикеров сменяли представители властей субъектов РФ. Конфликт двух поколений чувствовался порой довольно остро — не все «ветераны» могли хладнокровно смотреть, как власть неумолимо перетекала к новым сенаторам. Большую роль в этом сыграло создание неформальной группы «Федерация», о которой сегодня уже все подзабыли. Под её «крылом» объединились несколько молодых политиков — такие, как Валерий Горегляд, Михаил Маргелов, Михаил Одинцов и другие. В их числе оказался и ваш покорный слуга. Вполне естественно, что нас, активных новичков, старожилы недолюбливали. Помню, как нам выделил небольшой 444-й кабинет, где располагался штаб группы. В эту маленькую комнату с двумя телефонами набивалось много народа. Но, к изумлению бывалых сенаторов, несмотря на многие неудобства, у нас всё стало получаться.

Первая же знаковая победа «Федерации» буквально шокировала старожилов: Михаил Маргелов выиграл голосование за пост главы международного комитета у кандидата, выдвинутого руководством Совета Федерации. Пусть искренне уважаемый мною Егор Семёнович Строев на меня не обижается, но никто этого не ожидал! Не слишком погрешу против истины, если замечу, что победа Маргелова открыла дорогу на руководящие должности перед новыми членами Совета Федерации.

Но главная интрига того времени была другой — кто возглавит палату регионов? Циркулировала масса слухов, домыслов, прогнозов. Но никто не предполагал, что эту должность займёт питерский политик из всё той же группы «Федерация» Сергей Миронов. И знаете, что он сделал в первую очередь, став председателем? Ликвидировал группу «Федерация»! И объективно это было абсолютно правильным решением — группа, которая на «переходе» создала ядро нового Совета Федерации, свою роль выполнила.

Миронов — политик-боец и геолог-романтик

У меня сохранились все черновики кадровых предложений Сергею Миронову. В том числе и мои рекомендации. Так вот - кандидатура Торшина как вице-спикера изначально не предлагалась и не рассматривалась вообще! Меня это, кстати, вполне устраивало. Потому предложение Сергея Михайловича было крайне неожиданным — совершенно не собирался я идти в руководство палаты! Но отказываться от таких вызовов считал и считаю малодушным. И не только поэтому.

Сейчас понимаю, почему Сергей Миронов сделал такой выбор. Каждый день заниматься трудоёмкой протокольной рутиной может только человек определённого склада. Кроме того, такого заместителя никогда не страшно оставить «на хозяйстве». Замечу, что точно такую же роль при Борисе Грызлове исполнял Олег Морозов. И, представьте, у нас с ним поразительное сходство биографий — разница в датах рождения две недели, оба имеем опыт штабной работы в ЦК КПСС. Даже брак у обоих второй, у обоих - владение музыкальными инструментами и «нестоличное происхождение». Вообще найти человека на роль «второго номера», если хотите, «играющего тренера» в любой команде очень трудно. Порой труднее, чем найти «первого». Такой человек должен смирять свои амбиции, чтобы не завидовать и не присваивать себе успехи руководителя, должен уметь нести скрытые от публики организационные тяготы и не боятся «черновой» работы.

Если говорить о Сергее Миронове, то он — политик сверхнетипичный. Геолог-романтик во главе верхней палаты парламента — явление для нашей страны уникальное. Незаурядные личные, душевные качества притягивали к нему разных людей. Опыт руководящей депутатской работы у него был, работоспособность - феноменальная, мог трудиться по 15 часов в сутки. Плюс — сильнейшая интуиция! «Такой человек многое может, - подумал я. - Надо ему помочь организационно-протокольно, а остальное — он сам».

И ещё. Миронов по жизни — боец. Неудивительно, что один из его любимых фильмов - «Гладиатор» с Расселом Кроу. Когда в Совете Федерации решались острые вопросы, он всегда мне напоминал главного героя этой картины - Максимуса, чей девиз «Делай как я, и мы победим!».

«Ядерная» кнопка для голосований

Не могу сказать, что моя работа с момента вступления в должность вице-спикера кардинально изменилась - к высоким нагрузкам мне не привыкать. Великий вратарь Лев Яшин рассказывал об одном случае: выступая за сборную мира, он увидел, что защитник откатил ему мяч, даже не посмотрев, где вратарь находится. Просто катнул и побежал от ворот. Яшина это сначала покоробило — игрок мог хотя бы крикнуть, предупредить его, что пас отдаёт! Но потом Лев Иванович, как сам он позже написал, понял: защитник сделал так, потому что считал — на уровне сборной мира вратарь «по определению» является профессионалом, «читающим» эпизод. И потому он всегда должен находиться в той зоне, где может оказаться мяч.

С годами я хорошо понял — так же, как вратарю в футболе, так и первому вице-спикеру в парламенте необходимо быть профессионалом, «читать» ситуацию. Спикеры, под началом которых я работал, как правило, не предупреждали, что уезжают в командировку - график у меня есть, а за его изменениями должен следить сам. И отчитываться перед председателем палаты за участие в каждом плановом мероприятии просто не принято — если дали поручение быть там-то, значит, я там и есть. Звонить с отчётом принято только в худшем случае — когда меня в назначенном месте не оказалось, или произошло что-то неожиданное, экстраординарное.

Хотя в парламенте работаю давно, но не могу привыкнуть к пустым упрёкам. Не раз приходилось сталкиваться с мнением, что в палате регионов, мол, вялые обсуждения, что все при принятии законов просто «берут под козырёк»… Очевидно, что высокий градус дискуссии не может быть показателем её разумности. Но и в Совете Федерации случались горячие эпизоды. Так, в 2002 году один раз во время спора с сенатором В. Вешняковым, я и С. Попов встали и предложили ему выйти и поговорить за дверьми зала заседаний. Со стороны это выглядело крайне скандально, но мы-то «выяснять отношения» с оппонентом в рукопашную, конечно, не собирались. Хотели разъяснить ситуацию тет-а-тет - вынесение такого резкого разговора на общее обсуждение рисковало заразить зал бациллой «базара», чего в палате регионов всегда старательно избегают.

Разговор по существу, долгая предварительная подготовка решений — это природа Сената и изменять её, на мой взгляд, нельзя. В Бразилии, например, это даже архитектурно можно увидеть: крыша нижней палаты напоминает котёл, где «варятся» парламентские страсти, а покрытие верхней ассоциируется с крышкой, которой этот котёл должно накрывать - чтоб эмоции сильно не расплёскивались.

Но глубоко ошибается тот, кто думает, что у нас в кулуарах эмоции не бушуют - ещё как бушуют! Вспомните, какие баталии были в Совете Федерации, когда в 1999 году законодатели целый месяц блокировали назначение генпрокурора! Иногда ловишь себя на ощущении, что при том или ином голосовании нажимаешь ядерную кнопку. Самое страшное, что взрыв ты не увидишь и не знаешь даже, где он произойдёт. Целый ряд таких законов приходилось принимать, и это крайне тяжёлый момент в нашей работе, но нерешительный парламент опрокидывает страну в регресс. Да, есть небесспорные законы. Но, чтобы идти вперёд, необходимо их принимать.

Приведу пример. Был период, когда мне посчастливилось поработать в команде самого молодого в истории премьер-министра России Сергея Кириенко. Ему удалось собрать талантливых динамичных людей, которые могли справиться с ситуацией дефолта. Но ключевые документы, которые надо было принимать в один день, парламентом «забалтывались» и принимались за две недели. А время тогда уходило беспощадно — когда антикризисная команда начинает действовать, все ветви власти должны работать как часы. Так происходило в США, Японии — да во всех странах! И если бы не задержка законов в парламенте, то возможно, дефолт удалось бы предотвратить или значительно смягчить его последствия.

Не нравится гимн — идите в буфет!

Одним из наиболее радостных переживаний во время работы в Совете Федерации для меня, безусловно, стало возвращение государственного Гимна страны. Вопрос этот решался очень непросто — даже когда мы гимн утвердили, некоторые сенаторы демонстративно не вставали, когда он звучал. Пришлось беседовать лично с каждым из них: «Если не нравится, посидите пару лишних минут в буфете, попейте кофейку. Лучше опоздать на заседание, чем устраивать демонстрацию». Надо отдать должное коллегам - «показательные выступления» во время Гимна России в зале прекратились.

Для меня же возврат гимна стал, если хотите, некоей компенсацией за развал страны, в которой я родился, которой присягал на верность в армии. Этот гимн сопровождал все этапы моего карьерного и личностного роста. Родился я на Камчатке, в несуществующем уже посёлке Митога на берегу Охотского моря. Кстати, около него можно прожить всю жизнь и плавать не научиться — вода круглый год держит температуру 3-4 градуса. Отец мой не имел высшего образования, но детей сумел воспитать. Брат мой добился высоких результатов в естественных науках, работает в Тимирязевской академии, я занялся законодательной работой. А сейчас не уверен, что люди из камчатского села имеют те же возможности для самореализации, что получили мы с братом в своё время. Поэтому гимн России — это часть моей надежды на лучшее будущее нашей страны.

Антипод этой радости — акты терроризма. Не знаю почему, но после теракта на Дубровке мне было предельно понятно — террористы от нас не отстанут. Понял, что по следующему теракту обязательно будет парламентское расследование — и стал готовиться (образцы документов, правовая база расследования и т.п.). Сегодня из тех чеченских боевиков лишь одного пока не ликвидировали. И это отнюдь не Доку Умаров — выставочный, по сути, экземпляр, а Мовлади Удугов. Серьёзный зверь. Всех остальных боевиков уже отправили куда следует, и ни одного из них не жалко. Хотите верьте, хотите нет, а Беслан у меня лично отнял несколько лет жизни. Это для меня очень личное переживание…

Последние пять-шесть лет наши спецслужбы уничтожали лидеров бандформирований ещё до того, как они «поднимали голову». В итоге амирами у боевиков уже становятся 23-летние молодые люди — до зрелого возраста в нашей стране террористы не доживают. Но, с другой стороны, на фоне этих успехов люди расслабились. Не хочу никого пугать, но у меня есть основания полагать, что и сейчас угроза терактов полностью не снята. И, судя по тем процессам, которые я, будучи членом Национального антитеррористического комитета, имею возможность наблюдать, эта угроза намного серьёзнее, чем прежде — действует уже не централизованные относительно крупные банды, которые можно «просчитать», а «мелкоячеистая» сеть. Требований политических никто не ставит, «смертники» иногда выходцы из благополучных семей — задача по предотвращению стала намного сложнее, чем раньше.

Как человек, который этой темой занимается несколько лет, убеждён, что первая задача здесь - не новые спецсредства и оружие, а работа по смягчению нравов в обществе. А гонка вооружений с террористами, соревнование, кто из нас жёстче и злее, проблему не решит.

Человек результата

С приходом на пост Председателя Совета Федерации Валентины Матвиенко только крайне предвзятый человек мог бы отказать ей в целеустремлённости. Новый спикер - женщина, которая очень внимательно относится к сказанным словам, которые не расходятся с делом. О её непреклонном характере много говорят, но лучше, как говорится, один раз увидеть. Когда шла реструктуризация палаты, после чего число комитетов и комиссий сократилось втрое, на Матвиенко оказывалось давление и «сверху», и «снизу», и «сбоку». Чего греха таить, на этом уровне власти «сирот» нет - за каждого сенатора кто-то да просил, чтобы оставили на прежней «клеточке». Но она это выдержала и от своей линии не отступила ни на шаг!

Стиль её руководства я понял сразу. Если Валентина Ивановна поручит: «Сходить в Госдуму и решить вопрос», то лучше не «сходить», а «сбегать», то есть сделать это максимально быстро. Уже через пару часов она позвонит, спросит как дела и не примет оправданий типа «не дозвонился», «был занят другим делом» и т.п. Она — человек конкретного результата.

При сверхплотном рабочем графике Валентина Ивановна умудряется всегда быть в форме и выглядеть комильфо. Как ей удается находить на это время и силы - непонятно! Надо сказать, что спуска она не даёт ни себе, не другим. Характерная деталь, на которую обращают внимание многие — явка сенаторов на заседания при новом спикере серьёзно выросла.

Помню эпизод, когда один из журналистов в материале по резонансному законопроекту очень некорректно попытался «подставить» Валентину Ивановну. Я тогда выступил в прессе, чтобы поддержать и защитить нашего спикера. И за это получил от Валентины Ивановны серьёзный «нагоняй» - она мне популярно объяснила, что способна себя защитить сама. Приведу и ещё один пример, показательный для нынешнего Председателя Совета Федерации. В прошлом году я представлял доклад о праве на оружие для граждан России. Узнаю, что Валентине Ивановне был «звонок друга» - лучше, чтобы Торшин эту тему сейчас не поднимал. Она перезвонила мне и спрашивает: «Готовишь презентацию доклада?» - «Готовлю». - «Специалисты придут?». - «Да, все подтвердили участие». - «Журналистов уже позвал?», - «Да» .- «Тогда проводи». В этом вся она — что бы ни случилось, на полдороги обоз не разворачивать! Хотя сама Матвиенко — последовательный противник «легалайза» оружия в России. Но главный приоритет для неё — не допустить, чтобы кто-то из коллег «потерял лицо», сохранить порядочность по отношению к людям, которых она может критиковать, но при этом относится к ним с неизменным уважением.