Война с черными археологами продолжается
Древнее культурное наследие, скрытое на дне морей, законодательно не защищено
Об этих по-прежнему тревожных вопросах шла речь в беседе обозревателя нашего журнала и директора Института археологии Российской академии наук, академика РАН Николая Макарова
- В начале двухтысячных годов на раскопках древнего селища Минино в Вологодской области Вы рассказывали мне о своих невеселых встречах с черными копателями, когда тишайшее, в моем представлении, занятие поиска артефактов на Русском Севере закончилось дуплетным выстрелом из двухстволки. Два мужика, самозабвенно копавшиеся на берегу Белого озера, издали высмотрели вас, приближающимся к суше на резиновой лодке, и отнюдь не собирались уступить зону своей пиратской активности. «Ты, академик, свое уже нарыл, - крикнул тогда один из кладоискателей, наводя ружье на вас. - Дай и нам поковырять!..» Шестнадцать лет прошло. А ваша профессия по-прежнему сродни службе в подразделениях особого риска.
- В экспедициях бывает всякое. В тот раз все обошлось. А про историю экспонатов последней выставки можно писать приключенческие рассказы: это и зимние погружения наших водолазов на дно Керченского пролива, и раскопки могильников, которые находятся в поле зрения грабителей, стремящихся опередить ученых, и долгие раскопки, казалось бы, малоинтересных, «бедных» памятников, неожиданно завершившиеся яркими находками.
- Можно ли хотя бы приблизительно оценить масштабы расхищения археологических памятников отечественного прошлого?
- Говорить о долях или процентах я не берусь, но совершенно очевидно, что масштабы подобной грабительской деятельности в России наших археологических памятников остаются высокими. После принятия новых редакций Федерального закона «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» активность грабителей несколько снизилась, поскольку закон предусматривает достаточно строгие наказания за расхищение археологического наследия. Но в последнее время стало очевидно, что правоохранительные органы не слишком настойчиво используют нормы законодательства для защиты археологического наследия, и грабительство вновь оживилось. Мы постоянно встречаем его следы на тех памятниках, где ведем работы. Котлованы, оставшиеся в культурном слое после извлечения из него древних вещей, к сожалению, обычная примета средневекового поселения. Некоторые находки порой всплывают на грабительских сайтах. Правда, сейчас черные копатели стали осторожнее, выставляют свою добычу в Интернете не так открыто, как прежде. Нельзя сказать, что для борьбы с копателями ничего не делается, по моим сведениям, по фактам расхищения древностей возбуждено около двадцати судебных дел, но хотелось бы, чтобы противодействие такого рода криминалу было более системным и последовательным.
- Одна из сенсаций выставки — найденный под Юрьевом-Польским серебряный клад, датируемый концом XIV — началом XV века. Это более полутысячи серебряных монет древнерусской чеканки. Подобных находок весьма немного, и опять же причина — в налетах псевдоархеологов-нелегалов, которые без помех обзаводятся оборудованием, позволяющим буквально заглядывать в земную толщу. В этой связи неизбежен вопрос: может быть, имеет смысл законодательно запретить свободную продажу металлодетекторов?
- Я не сторонник драконовских мер, но при этом считаю, что бесконтрольная доступность подобных дорогих игрушек в российских условиях безусловное зло. Ученые становятся заложниками коммерческих интересов тех структур, которые производят и продают подобную технику. Многие из тех, кто берет в руки металлодетектор, не в полной мере осознают разрушительные последствия их несанкционированного использования на археологических памятниках. Так что ничего плохого не вижу в том, что свободная продажа металлодетекторов может быть ограничена.
- Заместитель председателя Комитета Совета Федерации по науке, образованию и культуре Сергей Рыбаков на открытии выставки упомянул о новых законопроектах, связанных с археологией. Он, в частности, говорил: таящееся под водой культурное наследие у нас законодательно никак не защищено…
- Древности, скрытые на дне морей, действительно часто имеют неясный правовой статус. А сейчас, когда Россия гораздо шире, чем прежде, представлена в Причерноморье, эти пробелы необходимо устранить. Археологические объекты во внутренних водоемах защищает Федеральный закон №73, сохранение наследия на дне морей связано с более сложными правовыми коллизиями.
- Всем хорошо памятно странное поведение некоего голландского музея, не желающего вернуть музеям Крыма представленные ими для временного показа скифские древности…
- Проблему необходимо решать на международно-правовом уровне. Мы выступаем в этом вопросе не как специалисты по правовым вопросам, а как научные эксперты. Зато мы, археологи, сегодня пополняем крымские музейные собрания новыми экспонатами, появление которых в какой-то мере компенсирует временные, как хочется верить, утраты. На нашей выставке представлена античная керамика, найденная аквалангистами близ Керчи, а главное — терракотовая голова эллинского божества — одно из лучших произведений античного искусства, которое было найдено в Северном Причерноморье за последние десятилетия. Это не просто находка года. Это находка, которая войдет в историю античного искусства!
- От этих уникумов ни одно собрание не откажется, но мне приходилось не раз слышать, и в том числе от ваших коллег, что музейщики нередко, так сказать, со скрипом принимают от археологов их находки.
- Многим музеям сегодня не хватает помещений для хранилищ, рост фондов требует дополнительного пространства, а прием на хранение новых археологических коллекций предполагает большую работу по их описанию и вводу в электронные каталоги. Зачастую музеи просто не готовы к тому, чтобы взять на хранение большие объемы новых материалов, для них это тяжелая нагрузка. Но пополнение музейных собраний археологическими коллекциями — это не передача отдельных уникумов, которые тут же займут свое место в экспозициях, это прием на хранение больших массивов древностей, которые не могут быть разделены. Материалы раскопок должны храниться цельно, их нельзя разобщать. Такова мировая практика. Мы сталкиваемся с техническими затруднениями, которые требуют внимания и своевременной реакции, иначе они перерастут в серьезные проблемы для археологической отрасли.
- Примерно лет тридцать назад в «Литературной газете» развернулась оживленная дискуссия о культурном наследии, во время которой было высказано необычное мнение: коль скоро музеи не в состоянии показать все, что они накопили, то не следует ли распродать невостребованные редкости?
- У нас уже и без того столько всего было распродано!.. Нет уж, то, что уцелело, пусть останется в государственных хранилищах. Все цивилизованные страны так и поступают. Понимаете, материальные памятники древности — это же не только выставочные экспонаты. Это форма сбережения знаний о прошлом, как в архивах. Ведь в архивах не все документы интересны для чтения и не все предназначены для немедленной публикации, но это в любом случае — наша память. Археология тоже часть национальной памяти и отношение к ней должно быть соответственным. Негоже от этого отступаться.
- Открывая выставку, председатель Российского исторического общества Сергей Нарышкин особо обратил внимание, что многие находки стали достоянием науки благодаря закону, обязывающему строителей нести ответственность за сохранность археологического наследия в районах их работ. А председатель правления Государственной компании «Российские автомобильные дороги» Сергей Кельбах уверенно заявил, что воспринимает эту обязанность как необходимость совместной с археологами работы… Значит ли это, что прежние шероховатости и даже конфликты в общении со строителями навсегда отошли в прошлое?
- Представители крупных строительных корпораций стали в последние годы значительно внимательнее относиться к археологии. Это не комплимент, это признание того, что реально происходит. Все- таки наша работа немножко меняет людей. Появляется привычка соблюдать закон, планировать археологические изыскания на участках строительства. Законодательство, несомненно, сыграло в этом немаловажную роль. Но… смотрите, что порой получается: право на проведение охранно-спасательных исследований часто сегодня определяется по итогам конкурса. Условием участия в нем является внесение залога, который порой составляет четверть, если не треть полной стоимости работ. У бюджетных учреждений — институтов, музеев, университетов — таких денег нет и очень часто мы просто не в состоянии участвовать в конкурсах. Со стороны это может показаться мелочью, но подобные мелочи часто оставляют вне игры наиболее подготовленных в научном и методическом отношении археологов, работающих в бюджетных учреждениях. Спору нет, закон призван отсечь недобросовестных исполнителей, которые могут исчезнуть вместе с полученными деньгами, ничего при этом обещанного не сделав. По отношению к коммерческим фирмам, зарегистрированным за три дня до конкурса с юридическим адресом на частной квартире, это вполне оправданно, но у нас большой академический институт. Мы не может исчезнуть… даже если бы этого захотели. Будем очень благодарны законодателям, если эти вопросы удастся урегулировать.
- Если не ошибаюсь, одним из доказательств плодотворности такого сотрудничества стали обнаруженные при работах на трассе будущей Центральной кольцевой автодороги шлемы времен Ивана Грозного. Их даже сравнивают со шлемом сына Ивана Грозного из Оружейной палаты…
- Звенигородские шлемы, без преувеличения, — интереснейшая и неожиданная находка. Кстати сказать, они привлекли всеобщее внимание на первой экспозиции результатов наших раскопок, состоявшейся в Доме Российского исторического общества год назад.
Ещё материалы: Сергей Рыбаков , Сергей Нарышкин