Надо ли реформировать Организацию Объединённых Наций

Как можно усовершенствовать Совет Безопасности ООН и сделать всю организацию целиком более эффективной. И почему отношения Москвы и Вашингтона достигли низшей точки со времён холодной войны. Об этом «Парламентской газете» рассказал первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по международным делам, бывший Чрезвычайный и Полномочный Посол России в США Сергей Кисляк.

- Генсек ООН на днях признал структурный кризис в организации и задумался о возможности её реформирования. Согласны ли вы с оценкой Антониу Гутерриша? Как вы считаете, нуждается ли Организация Объединённых Наций в реформах?

- Безусловно, нуждается. Потому что время идёт, меняется обстановка, соответственно требуются реформы для повышения эффективности организации. Кстати,  генеральный секретарь, который на своём посту достаточно недавно, впервые об этом заявил открыто. Но все его последние предшественники иносказательно говорили о том же самом.

Генсек ООН признал неэффективность организации

Более того, многие годы идут консультации и о реформе даже Совета Безопасности ООН — о его расширении, о выборе количества новых членов. Потому что представленность Совета Безопасности должна быть более широкой с учётом изменившегося характера международных отношений.

Россия в этом вопросе занимает достаточно спокойную и конструктивную позицию. Мы проводим консультации, они очень трудные — даже не из-за оппозиции наших западных коллег по отношению к России, а просто потому, что это серьёзный вопрос, очень важный для тех регионов и стран, которые хотели бы стать членами Совета Безопасности. И тут, естественно, возникает здоровая конкуренция, которая не даёт сразу найти решение, которое окажется приемлемым для всех.

Но это процесс — естественный и, я боюсь, не очень быстрый. Потому что уже немало времени на это потрачено, а окончательного результата пока не предвидится. Плюс к этому сама организационная бюрократическая структура ООН в условиях не слишком большого количества инструментов, которые находятся в распоряжении организации, и растущего количества вызовов, которые перед ней стоят, конечно, требуют повышения её отдачи и эффективности. Это нормальный процесс. Я не вижу здесь ничего сверхъестественного. И Россия, как и другие уставные серьёзные, ответственные страны — члены организации, этому содействует.

- Сергей Иванович, охарактеризуйте, пожалуйста, нынешнее состояние отношений между Россией и Соединёнными Штатами Америки.

- Я их характеризую так: это самая низкая точка в наших отношениях после окончания холодной войны. И надо понимать, что не мы  являемся тому причиной. Это линия американцев, которые начинают ощущать, что безраздельное доминирование в мире, которым они наслаждались после Второй мировой войны, уходит.

Происходит это потому, что мир меняется, на авансцену в регионах выходят новые страны-лидеры. И, естественно, то, как мир должен сейчас выстраиваться, не может быть подконтрольно одной стране. Американцы это видят и понимают, но принять этого они не могут. Отсюда реакция, которая нередко выливается в конфронтации со странами, в которых они видят чуть ли не своих соперников. И если вы посмотрите все последние документы американцев об отношениях с Россией, то там мы характеризуемся (кстати, наряду с Китаем) как «ревизионистские» страны.

Конечно, американцы не теряют империю, потому что империи у них нет. Но ощущение абсолютного доминирования постепенно уходит.

Честно говоря, когда я такое читаю, мне бывает немного грустно. Потому что мы не ревизионисты, а мы страна, которая живёт в реальном мире, где у всех государств должно быть право решать, какую судьбу они себе выбирают, как самим выстраивать добрые отношения с соседями и с остальными странами — без диктата и без давления.

Я полагаю, американцам потребуется немало времени для того, чтобы прийти к осознанию, что это будущее, которое неизбежно наступит для всех. Один мой знакомый в этом контексте припомнил эпоху, когда англичане теряли свою всемирную империю, «где никогда не заходило солнце». Они тоже прошли через этот тяжёлый период.

Конечно, американцы не теряют империю, потому что империи у них нет. Но ощущение абсолютного доминирования постепенно уходит. Потому что сейчас появляются новые структуры отношений — новые организации, новые регионы, которые выдвигаются на передний край международной политики. Возьмите даже экономический рост: район самого перспективного экономического роста в будущем, по оценкам всех экономистов, — это вовсе не США и не Европа, это Азия.

- Так может быть, в условиях конфронтации со странами Запада, России стоит выстраивать вектор международной политики с прицелом на Азию?

- Мы Евразия. Конечно, и культурно, и исторически мы страна с большим европейским наследием, и отказываться от него было бы противоестественно. Но при этом развивать более энергично наши отношения с азиатскими странами-соседями — это абсолютно в наших интересах.