Чрезвычайный и Полномочный посол Республики Беларусь в России Игорь Петришенко возложил 4 мая от имени президента братской страны Александра Лукашенко венок к могиле Неизвестного солдата. Корзины алых роз поставлены были и у мемориальных камней в честь города-героя Минска и Брестской крепости-героя.
- В этот день мы вспоминаем всех тех, кто сложил головы на алтарь Победы, — сказал Игорь Петришенко во время краткой пресс-конференции у Кремлёвской стены. — Именно здесь у могилы Неизвестного солдата особенно чувствуешь, что на земле нет ничего ценнее мира, понимаешь, что самое главное — это сберечь мир. Мы отдаем сегодня дань всем ветеранам, которые отстояли нашу независимость. Мы желаем им крепкого здоровья, надеемся, что они с тем же, как и прежде, усердием, с тем же старанием помогут воспитывать патриотизм у подрастающих поколений. Именно патриотизм поможет нашим странам развивать строительство Союзного государства, осуществлять интеграционные проекты, которые позволят нам стать крупнейшими геополитическими игроками в мире.
Ветераны вспоминают…
Я попросил нескольких ветеранов, участвовавших в церемонии возложения, припомнить эпизоды или фрагменты военных путей-дорог. Петр Иванович Артемов рассказал, что о начале войны узнал еще до знаменитой речи Молотова. В июне 1941 года в воздухе воистину «пахло грозой», так что механический завод, где он трудился, работал буквально круглосуточно, в три смены и без выходных, выпуская заготовки для снарядов. В четыре часа утра прервались на то ли очень поздний ужин, то ли на очень ранний завтрак. В подчинении у Артемова было пятнадцать девушек. Все незамужние, у всех планы на воскресенье, ожидавшееся солнечным. Перерыв закончился, как вдруг загромыхали громкоговорители на заводской территории и самые завзятые хохотушки надолго перестали смеяться, потому что узнали про ожидаемую, но все-таки нежданную войну…Артемов на следующий же отправился в Краснопресненский военкомат, записываться в добровольцы. Прорваться к военкому было непросто, а результат беседы огорошил: офицер объявил ему, что специалистам оружейных заводов положена бронь, так что оборонять родину придётся на рабочем месте. Никакие уговоры на комиссара не действовали, правда, в конце концов, он подсказал Артемову пойти к директору завода: мол, если тот отпустит, тогда воинская форма для Петра найдётся. Директора он не без труда, но уломал, стал артиллеристом-миномётчиком и почти дошел до Кёнигсберга. Участвовать в штурме, правда, не довелось — тяжелое ранение офицерскую карьеру прервало. Ушел Петр Иванович в запас капитаном…
А Марианна Федоровна Модорова на самом фронте не была, но вот за линию огня переходила, выполняя задание Центрального штаба партизанского движения, в котором служила всю войну. На мой вопрос, как удалось пробраться в тыл врага, ответила лаконично — лесными тропами. У нее как бы дважды партизанская семья: отец юной тогда Марианны был известным художником. Служба дочери, рассказы ее о тех, с кем она сталкивалась после возвращения в Москву подсказали живописцу взяться за портреты партизан, разными путями добиравшимися ненадолго в Москву. Если бы не он, то облик многих героев могли донести до наших дней только немногие потускневшие да пожелтевшие фотокарточки.
Ценности на все времена
…Часом позднее в посольстве братской страны многие участники Великой Отечественной войны, стали почётными гостями на открытии выставки «Непокорённая Беларусь», уникальные экспонаты для которой предоставил Белорусский государственный музей истории Великой Отечественной войны. Реликвии в витринах и на стендах собрались разные: страшные, трогательные, незабываемые. Не знаю, удастся ли кому-нибудь позабыть кусок колючей проволоки, найденный при раскопках на месте лагеря смерти «Тростенец», или фото, на котором летчик А. Мамкин готовится к взлету с оккупированной территории с юными пассажирами — воспитанниками Пинского детдома. К партизанам он доставлял оружие и снаряжение, а на Большую землю обратным рейсом вёз белорусских малышей.Лично я долго не мог расстаться с копиями партизанских знамен. Подлинники остались в Минске — очень уж опасна для ветхих алых стягов смена обстановки, температуры и влажности. Но и дубликаты дышат историей времени, когда в тылу врага разбрасывали листовки с такими вот частушками:
«В поле цветик-василёчик
Я сорвала спозаранку.
Мой милёнок сокол-лётчик,
А я партизанка!»
