Запутались в собственных сетях

Разрабатываются и соответству­ющие «мягкие» схемы, обеспечи­вающие этот подъем. Об одной из них мы начали разговор статьей «Свет или кошелек» («РФ сегодня», № 9), анализируя социальные нормы потребления электричества (СНП). По ним нам предстояло расплачиваться за потребленные киловатты уже с 1 июля. Идею, хотя министерства — раз­работчики и кураторы — утверждали до недавнего времени о ее безуслов­ной необходимости, полезности и раз­умности, явно не поняли и не приняли массы. Учитывая это, правительство отсрочило переход на СНП на два го­да — на 1 июля 2016-го. Полученная передышка принципиально ничего не меняет, подчеркивается во многих от­кликах на статью «Свет или кошелек».

Раздражение россиян усилила по­пытка чиновников выдать ежа за ужа, рычаг повышения стоимости энергии за механизм социальной защиты насе­ления. Поэтому, видимо, и появилось желание заменить раздражающий тер­мин нейтральным. Выступая на Петер­бургском международном экономи­ческом форуме, министр энергетики Александр Новак предложил называть СНП разноплановым тарифом. И доба­вил: в мире приветствуются разнопла­новые тарифы. Уточним и мы. Совсем недавно министр энергетики, как и его коллеги, обосновывая СНП, тоже ссылались на опыт развитых цивили­зованных государств. И не лукавили. Во многих странах действуют и СНП, и разноплановые (дифференцирован­ные) тарифы. СНП — это социальная помощь бедным, позволяющая им более-менее сносно жить. Разнопла­новый тариф — скорее инструмент принуждения к энергоэффективности. Устанавливаются зоны с разной вели­чиной тарифа.

Перед Россией проблема сокраще­ния спроса на все более дефицитную электроэнергию, как на Западе, не стоит. Мы до сих пор не нагружаем сполна созданные в дореформенную пору генерирующие мощности. В на­шей стране проблема не производства, а потребления. Его рост и экономикой, и населением сдерживают высокие та­рифы. Активное ограничение спроса бумерангом ударит по всему энерго­комплексу. Но эта чисто теоретиче­ская угроза никого не пугает.

Тут прямая связь: неконкурентоспо­собная энергетика — неконкуренто­способная экономика. Вряд ли удаст­ся «отыграться» и на населении. Его доля в общем расходе электроэнергии (12-13 процентов — в сетях ее больше теряется) — минимальная — в 5 раз меньше доли промышленности. В раз­витых же странах в быту энергии рас­ходуется больше, чем на производстве. И понятно, почему — у многих россиян нет средств на хорошие просторные квартиры, современное оборудование, приборы, улучшающие жизнь. Боль­шинство из них использует электриче­ство для удовлетворения только самых насущных нужд. Еще сильнее ужать, ограничить их круг почти невозможно. Россиянин потребляет электроэнергии в 8 раз меньше, чем норвежец, в 5 — чем финн или американец, в 2,5-3 раза — чем экономный немец. Получается, задача «социального» нормирования потребления электроэнергии — отнюдь не побуждение к ее экономии и не со­кращению спроса на нее.

В действительности СНП — это но­вая, современно оформленная схема, позволяющая энергетикам увеличить сбор денег за прежнее количество энергии, поставляемой населению. Если проще — поднять стоимость ки­ловатта. Начиная реформу отрасли, правительство обещало будущим ин­весторам, что они окупят свои вло­жения при быстром росте тарифов — называлась даже конкретика: в 2-3 раза. Это единственное обещание, реа­лизованное в послереформенные годы. Тарифы для населения выросли в 3,8, для промышленности — в 2,7 раза. Но инвестиций, значит, и развития ТЭКа, как не было, так и нет.

По расчетам первого зампредседа­теля Комитета по бюджету и налогам Государственной Думы, доктора эко­номических наук Оксаны Дмитрие­вой, электроэнергетика по-прежнему инвестируется из федерального и регионального бюджетов. В 2008 го­ду финансирование из федбюджета за счет вложения в уставные фонды компаний составило 35 миллиардов рублей, в 2009-м — 67 миллиардов, в 2010-м — 24 миллиарда, в 2011-м — 31 миллиард, в 2012-м — 99 миллиардов. Итого 256 миллиардов.

Гонка тарифов прикрывается лад­но скроенными и потому на первый взгляд убедительными мифами и вре­менно смягчается различными схе­мами субсидирования потребителей электроэнергии. Два самых распро­страненных мифа (об энергорасточи­тельности россиян, о тарифах и дота­циях) мы проанализировали в матери­але «Свет или кошелек» («РФ сегодня», № 9). Поговорим о следующих.

Миф № 3.

Спасительное субсидирование

Перекрестное субсидирование — от­нюдь не открытие отечественных ре­форматоров. Используется оно давно в рыночной экономике, в плановой — тоже. Заглянем в словари. «ПС» — это убыточная поставка товаров или услуг, ущерб от которой поставщик компенсирует за счет прибыли от ре­ализации других товаров или услуг. Даже в справочниках отмечается, что такие схемы имеют много теневых моментов. В электроэнергетике ПС — это снижение тарифов одним по­требителям за счет повышения дру­гим. Если конкретно — тарифы для промышленности устанавливаются на 15-20 процентов больше, чем для населения. Об этом «перекрытии», как о великом благе, нам напомина­ют едва ли не ежедневно. Цена ПС, подсчитанная Федеральной службой тарифов, 230 миллиардов рублей в год — сумма, вызывающая уважение. Георгий Кутовой, авторитетный энер­гетик, проектировавший крупнейшие советские энергокомплексы послед­них лет, курировавший энергетику в Минэкономразвития при Евгении Ясине, считает оценку заниженной в 2-3 раза. «Используя схемы субсиди­рования, мы концептуально загнали себя в угол. Рассматриваем население каким-то особым потребителем — на всех уровнях всячески ограничиваем его: и по объему электроэнергии, и по ее стоимости. В очередной раз регуля­тор — государство — пытается сделать благое дело негодными средствами. СНП не избавят население от пере­крестного субсидирования».

Сибирский аналитик Александр Богданов более резок: перекрестное субсидирование — это «камень, тяну­щий вниз отечественную энергетику».

Аналитик выделяет восемь видов ПС. Субсидирование затрат на про­изводство электроэнергии за счет те­пловой. Субсидирование потребителей электроэнергии за счет потребителей тепловой. Субсидирование затрат на обеспечение резерва электрической и тепловой мощности. Субсидирование населения за счет промышленности — пятое в его перечне.

Надо извиниться за обилие техни­цизмов, необходимых, чтобы понять состояние ТЭКа и степень его рыночности. Хитроумие схем запутывает, искажает реальную экономику, пока­затели, по которым оценивают ее. Ре­алии отражаются в них как в кривых зеркалах. Один лишь пример. Переход от раздельного производства электри­ческой и тепловой энергии к комби­нированному позволил бы сократить расход топлива ГРЭС на 40 процентов, котельными — на 70-80.

Казалось бы, социальная направ­ленность снижения стоимости элек­троэнергии для населения за счет повышения ее для промышленности несомненна. Использовать эту схе­му начали в середине лихих 90-х при крайней бедности россиян и разрухе большинства предприятий. В «тучные» годы жизнь более-менее вошла в при­емлемые нормы, а ПС осталось. По­чему? Редактор «Промышленных ве­домостей», аналитик Моисей Гельман дает неожиданный ответ. Перекрест­ное субсидирование наиболее выгодно самим энергетикам, государству и ме­нее всего — населению. Оно, вопреки общепринятому мнению, никаких суб­сидий (безвозмездного денежного или товарного пособия) не получает. Госу­дарство вынуждает промышленность доплачивать за потребляемую нами электроэнергию. Но свои затраты она включает в себестоимость продукции. Покупая товары, мы возвращаем им все затраты сполна.

И только тут вступает в действие государство — взимает НДС и за до­бавленную в цену продукции стоимость «нашей» электроэнергии. Иными словами, предприятия нам предостав­ляют кредит, проценты за который собирает государство. И общая сум­ма, нас все-таки 143 миллиона, за год набегает неслабая. По данным ФТС, в 2011 году (более позднего анализа, к сожалению, не нашел) она составила 42 миллиарда рублей. В 2012 и 2013 годах объем ПС увеличивался на 8-9 процентов. Значит, и НДС вырос до 50 миллиардов. Как-то не принято гово­рить, что ПС распространяется и на все бюджетные организации — феде­ральные, региональные, муниципаль­ные. Государство обязывает промыш­ленность кредитовать себя, да еще берет проценты (НДС) за то, что его кредитуют. Борьба за отмену пере­крестного субсидирования идет шест­надцатый год без какого-либо успеха. Значит, оно действительно кому-то выгодно. По решению правительства схему ПС должны были «закрыть» еще в 2000 году. Намечались еще несколь­ко сроков. Короче, она пережила по крайней мере четыре правительства. Пятое, Дмитрия Медведева, все-таки намерено покончить с ней. Названы конкретные даты. До 2015 года стои­мость киловатта для населения будет на 20 процентов ниже, чем для про­мышленности. В 2020-м они сравня­ются, а в 2030-м обгонят — в 1,7 раза выше. Выйдем, как говорится, на ев­ропейский уровень.

Миф 4.

СНП — спасение россиян

У правительства своя «дорожная кар­та» сокращения и постепенной ликви­дации ПС. Это переход на социальные нормы потребления электроэнергии. Осуществима ли эта «карта»? По мне­нию сотрудников энергетического центра «Сколково», осуществима. Но при двух условиях:

— навести порядок в электросете­вых компаниях, добиться прозрачно­сти тарифов в них;

— разработать адекватные нормы потребления.

Энергетический центр, пожалуй, впервые детально проанали­зировал движение средств при пере­крестном субсидировании. Иссле­дование, которым руководил Игорь Ряпин, выявило весьма характерные для ПС, помните, словарь предупреждал, «теневые моменты». Общий объем субсидирования в 2011 году 324 мил­лиарда рублей, с НДС — 382,2 милли­арда. (По данным тарифной службы, 205 миллиардов, с НДС — 247 милли­ардов. — Прим. ред.) Основная сумма (264 миллиарда — 80 процентов всех средств) включена в тарифы по пере­даче электроэнергии — отдана сете­вым компаниям. Эти деньги входят и в состав ставки на содержание сетей, и в компенсацию потерь электроэнер­гии. Четких, ясных, внятных критериев распределения средств нет, подчерки­вают исследователи. Так называемый котловой метод, используемый сетевиками, не позволяет проследить обо­снованность финансовых потоков.

Из-за искажения тарифов крупные компании платят за передачу электро­энергии в 3-7 раз больше, чем евро­пейские предприятия, присоединен­ные к магистральным ЛЭП, подчер­кнули исследователи. Иными словами, государство или наведет порядок в сетевом хозяйстве, или вся экономика окончательно запутается в нем… Еще одно примечательное замечание. При субсидировании обеспеченное домо­хозяйство «получает» в месяц 500 ру­блей, более бедное — 226. Деньги, как известно, идут к деньгам.

И самое важное замечание иссле­дователей — адекватность социальной нормы. Жаль, но они не оценили коли­чественно эту «адекватность». Ректор Московского института энергобезо­пасности и энергосбережения Влади­мир Толмачев более конкретен: — приемлемая норма — 200 кВт.ч на человека в месяц. СНП — это показа­тель уровня и качества жизни россиян…

Эксперт Института экономики го­рода Дмитрий Гордеев менее оптими­стичен. Он уверен, что свет нам бу­дет обходиться все дороже и дороже. Устанавливаемый пороговый уровень (социальная норма) существенно ниже реальных, естественных потребностей людей. И он не ошибся. Социальные нормы прошли опробование в шести регионах (назвать его экспериментом нельзя даже с большой натяжкой. На­чалось опробование в сентябре про­шлого года, а в декабре уже подводили итоги). Каждая территория имела свой пилотный проект. Причем разработаны они были до принятия постановления

Правительства России о СНП и не со­ответствовали его основным положе­ниям. Во Владимирской и Нижегород­ской областях установили соцнорму 50 кВт.ч, в Ростовской области — 96 кВт.ч, в Орловской — 190 кВт.ч в месяц.

Вряд ли можно говорить о каком-то обосновании норм — в Нижегородской и Орловской областях они различают­ся в четыре раза. Разительно расходят­ся между собой и тарифы. Во Влади­мирской области киловатт в пределах нормы стоил 2,98, при ее превышении — 3,76 рубля. В Нижегородской — 2,72 и 4,84, в Забайкальском крае — 2,28 и 3,78, в Красноярском крае — 1,83 и 2,97, в Ростовской области — 3,50 и 3,89, Ор­ловской области — 2,96 и 3,68 рубля. Прежде чем взяться за расчеты пла­тежа своей семьи, учтите откровенное лукавство разработчиков СНП из Ми­нэнерго и Министерства строительства и ЖКХ. Норма в 50 кВт.ч на человека — это норма для первого члена семьи, для второго будет 40, для третьего — 20, для четвертого — тоже 20 (или 12, в разных регионах по-разному). Фак­тически энергетический паек строится по прогрессивно убывающему прин­ципу. Правда, не уточняется, по како­му принципу ведется расчет членов семьи. Вероятно, разработчики взяли за основу метод подсчета прожиточ­ного минимума. Для трудоспособного человека он оценивается в 8200 ру­блей, для пенсионера — в 6354, для ре­бенка чуть побольше — в 6634 рубля. Но тут хоть критерий оценки ясен. При наделении СНП — это откровен­ная дискриминация членов семьи, не имеющая никаких оснований, но пре­следующая четко прописанную цель — урезать количество нормированных, более дешевых киловатт-часов. И тем самым вынудить как можно больше семей докупать дорогие — дополнять электропаек. Один из инициаторов и «проводников» СНП исполнительный директор НП ЖКХ «Развитие» Андрей Чибисов публично уверял, что по­давляющее большинство россиян не пострадают от социального нормиро­вания. По его словам, тарифы в пре­делах СНП будут на 4 процента ниже обычных, а сверхнормативные — на 3 процента выше. Зачем же в таком слу­чае было огород городить? Подлинная разница в тарифах «пропечатана» в пи­лотных проектах, которые приведены выше. Недавно экспертная группа РБК выяснила: в регионах, реализовавших пилотные проекты, тарифы на сверх­плановое электричество повышены на 65-90 процентов.

Иначе и быть не могло. Журнал «Эксперт» рассказал, как в министер­ствах рассчитывалась основа СНП. В 2012 году население потребило 130 миллиардов кВт.ч (12,6 процента всей выработанной электроэнергии) общей стоимостью 606 миллиардов рублей. Примерная средняя норма планировалась в объеме 2/3 годового потребления — 606 кВт.ч. Или 87 мил­лиардов кВт.ч на всех россиян стои­мостью 203 миллиарда рублей. Чтобы избежать перекрестного субсидиро­вания, оставшаяся электроэнергия должна стоить 7,8 рубля за киловатт. Это значит, что расходы среднерос­сийской семьи из 2,7 человека на электричество возрастут в 1,7 раза и составят 5,8 процента среднедушевого дохода. У жителей ЦФО они превысят 8 процентов. Так что пилотные про­екты вобрали в себя всю суть замысла авторов СНП. И вопреки их увере­ниям со всех трибун нормирование ударило не по богатым, не по «узкой прослойке энергорасточителей», а по самым незащищенным россиянам — по многодетным семьям, по семьям, живущим вместе с бабушками и де­душками, имеющим инвалидов.

Никто из чиновников даже не из­винился за неоправданную спешку, непрофессионализм, в конечном сче­те за нанесение морального и матери­ального ущерба миллионам россиян. Зазвучали, правда, новые обещания — обратим внимание, поправим, доба­вим. Если поверить им, то при расчете СНП будут учтены около сотни фак­торов — от географо-климатических до особенностей дома или квартиры, льгот по коммунальным услугам. Во­прос — не будут ли забыты эти обе­щания? В феврале Дмитрий Медведев отложил введение всеобщего норми­рования на два года. Массовое их вне­дрение начнется с 1 июля 2016 года. Регионы делают свой выбор. В Санкт-Петербурге планируется начать экс­перимент с 1 июля 2015 года. Норма на человека — 130 кВт.ч. Для двух в двухкомнатной квартире — 235 кВт.ч, для трех в трехкомнатной квартире — 405. Прежнее прогрессивно-убыва­ющее обеспечение. При равной доле всех семья из 5 человек имела бы на 150 кВт.ч больше.

СНП и социальная защита — отнюдь не понятия-синонимы. Не случайно руководители Минсоцзащиты не уча­ствовали, во всяком случае, публич­но, в дискуссиях и спорах, вызванных ими. В западных странах социальное нормирование потребления комму­нальных услуг — опробованный и вы­веренный механизм поддержки тех, чьи доходы ниже средних. В России их более 65 процентов населения. Такое количество никакой поддержкой не охватить — казны не хватит. Видимо, совершенно правы аналитики, оцени­вающие СНП как способ вывода части ресурсов, в частности электроэнергии, из регулируемой коммунальной сферы и пустить в свободную продажу. Но и этот вариант вряд ли позволит сокра­тить объем перекрестного субсидиро­вания. Чем меньше энергии смогут по­купать россияне, тем больше средств государство будет вынуждено направлять по различным схемам в электро­энергетику.

Сухой остаток от мифов

Нельзя не согласиться с заместите­лем министра экономики Андреем Клепачем.

— По мере перехода к экономике с доминирующей долей среднего класса перекрестное субсидирование сойдет на нет. Сейчас средний класс — 20-26 процентов населения, бедных — око­ло 13, богатых — 5-7 процентов. Все остальное большинство малообеспе­ченные. К 2025 году средний класс со­ставит половину населения. В таких условиях субсидировать потребление тепла, электроэнергии, газа не будет смысла…

При таком росте доходов россиян действительно не будет смысла ни в ПС, ни в нынешней навязываемой сверху системе СНП. Одно «но» — из­вестен прогноз Андрея Клепача о том, что экономика России еще лет 15-17 будет развиваться с темпами не более 2 процентов. Но при таком длитель­ном застое среднего класса не при­будет. Первый прогноз исключает вто­рой. Остается единственный вариант — снижение издержек, теневых схем в электроэнергетике, ее правовое и ор­ганизационное укрепление, контроль за расчетом тарифов.

Рост тарифов в электроэнергетике вдвое опережает официальный индекс инфляции. Количество работающих в ней по сравнению с советским вре­менем выросло в 1,5 раза. Заработная плата энергетиков обгоняла среднюю по стране на 20 процентов, сейчас — на 60. Явное увеличение издержек, произ­водство электроэнергии не растет, под­держивается неоправданным ростом тарифов. Американский исследователь рынка электроэнергии Питер Ван Дюрен утверждает:

— Поставив фирму в рамки «из­держки плюс прибыль», регулятор (государство) подрывает основопола­гающие стимулы рыночного процесса — отпадает необходимость в миними­зации самих издержек.

Наши естественные монополии, не только электроэнергетика, «поставлены» именно в такие льготные рамки.