Артиллерист императорской армии

Владимир Чуров рассказывает о своём героическом предке

В России с размахом отметили 100-летие начала Первой мировой войны. Память о ней сохранилась во многих российских семьях, чьи предки воевали в империалистическую. Председатель Центральной избирательной комиссии Владимир Чуров всю жизнь по крупицам собирает документальные факты об истории своего рода. Для «Парламентской газеты» он рассказал о своём деде, поручике Владимире Брежневе.

— Мой дед сын артиллерийского полковника и внук генерала. Владимир Иосифович Брежнев окончил Второй Московский кадетский корпус. Но служить не пошёл. А поступил в Технологический институт в Санкт-Петербурге. Но наступил 1914 год… И он перешёл на другую сторону улицы - в Константиновское артиллерийское училище, которое окончил в 1915 году по ускоренному курсу. Выпущен был прапорщиком - и сразу на фронт. Имел к тому времени одну награду - светло-бронзовую медаль для ношения на груди на Владимирской ленте в память столетия Отечественной войны 1812 года.

Сначала дед воевал на западном фронте в Прибалтике и Западной Белоруссии. Командовал артиллерийским взводом в составе 7-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии. Дед сам мне рассказывал о неудавшемся наступлении возле озера Нарочь. Тогда уже поручик Брежнев участвовал в артиллерийской подготовке наступления на южном фланге. Озеро вытянуто в длину, и наши войска наступали двумя группировками: севернее и южнее озера. Дед со своими пушками был южнее. Пушки были самые обычные - полевые трёхдюймовые орудия образца 1902 года. Он вёл наблюдение, сидя на сосне. И близким разрывом снаряда его сбросило с дерева, и дед получил контузию. Он был отправлен в госпиталь. Должен был, я так думаю, получить награду. Обычно в таких случаях давали «клюкву» - орден Святой Анны 4-й степени. Крест на эфесе шашки и темляк из орденской ленты. Но подтверждающие документы мною пока не найдены.

После выписки из госпиталя дед был направлен на формирование 23-го отдельного лёгкого мортирного артиллерийского дивизиона. В армии была острая нехватка орудий большего, чем три дюйма, калибра, и наши британские союзники поставили нам большое количество полевых лёгких гаубиц. Из этих гаубиц и были сформированы лёгкие мортирные дивизионы для усиления артиллерийской мощи стрелковых и конных подразделений.

Дивизион входил в состав 3-го кавалерийского корпуса. Это знаменитый корпус под командованием графа Келлера. Во всех боях под командованием Келлера мой дед участвовал за одним исключением. Я специально проверил этот факт. Дело в том, что в 1917 году корпус был частично переброшен под Петроград для подавления июньских беспорядков, организованных социал-демократами. Лёгкий мортирный дивизион был оставлен на румынском фронте.

Если бы оказалось, что мой дед участвовал в подавлении беспорядков, то он не отделался бы «легко» в 30-е годы. Дед воевал до последнего. До расформирования старой армии. Закончил войну в звании поручика, но и в советские годы гордо писал «в должности командующего арт­батареей на законном основании, в чине поручика, производство в штабс-капитаны не состоялось в связи с отменой чинов». То есть сожалел. «…В белых и иностранных армиях никогда не служил». И поскольку ничего не умел лучше делать, чем воевать, то в марте 1918 года записался добровольцем в Красную армию в Зубцовский отряд. Возле города Зубцова сохранились казармы ещё царских времён, в которых этот отряд и формировался.