Страна их знала в лицо

Страна их знала в лицо

В ближайшем будущем мы, по всей видимости, возвратимся к смешанной системе выборов в Государственную Думу, которая в пропорции 50 на 50 будет включать голосование и по партийным спискам, и по одномандатным округам. Здесь поговорка о новом как хорошо забытом старом не работает. Основательно забыть мажоритарную систему мы ещё не успели.

Именно она на сломе эпох подарила нам парламент, переполненный журналистами, писателями и артистами, парламент, пленарные заседания которого собирали у телеэкранов аудиторию большую, чем число обожателей диковинных по тем временам латиноамериканских сериалов.

Преимущество мажоритарной системы в том, что люди голосуют не за абстрактный партийный список, а за конкретного человека. Отсюда и былое доминирование законодателей-артистов. Их знали в лицо.

Но здесь же и главное уязвимое место такой системы. А что, если в лицо тебя не знают? Конечно, может выручить всё та же партийная принадлежность. Всё-таки она характеризует человека определённым образом и вызывает к нему симпатию или антипатию. Такой механизм прекрасно работает в Соединённых Штатах. Там избиратели голосуют не за партийные списки, а за конкретных кандидатов-одномандатников, но выдвигаемых партиями и прошедших горнило внутрипартийных праймериз.

В итоге трудно сказать, за кого всё-таки этот самый американский избиратель отдаёт свой голос: за конкретного кандидата с его исключительными достоинствами или за партию, которую тот представляет. Попадание в конгресс США беспартийного или представителя какой-нибудь экзотической мини-партии, а их в стране, как бы неожиданно для кого-то такое ни звучало, множество, — явление исключительное.

Так, наверное, будет и у нас. Зачем мне голосовать за Васю Пупкина, о котором я слыхом не слыхивал? Уж лучше за человека, хорошо известного, либо за того, чья партийная принадлежность известна и мне симпатична.

Есть, правда, ещё одна оговорка. Недавние мажоритарные времена взрастили у нас в стране когорту политтехнологов, поднаторевших на изготовлении из пупкиных самых что ни на есть проходных кандидатов на выборах почти любого уровня. Для них вновь могут наступить тучные времена. Но это неизбежные издержки. К тому же погоды сейчас политтехнологи уже не сделают — люди поумнели, а партии окрепли. Хотя свою мзду имиджмейкеры всё равно соберут.

Специальной статистики на этот счёт, судя по всему, не существует, но мажоритарная система, похоже, в мире всё-таки доминирует. Есть, разумеется, и вариации, и смешение жанров. Так, в Финляндии, проголосовав за партию, можно обозначить в её списке имена кандидатов, заслуживающих, по мнению избирателя, первоочередного права попадания в парламент. Такая вот «гибридная» избирательная система. Но существует за пределами Российской Федерации и пропорциональная система в чистом виде.

По партийным спискам, например, голосуют в Израиле и Южной Африке. Применяется такой принцип и на выборах в Европейский парламент. А то, что мы, скорее всего, возвратимся именно к смешанной системе, разумно. Не стоит шарахаться из одной крайности в другую.