Острая курортная недостаточность

 Возвращаемся в дореволюционное прошлое? Поездки элиты на гря­зи и воды обходились империи по 200 миллионов золотых рублей в год. И еще: раньше почти 300 лет на­зад ученый и путешественник Симон Паллас писал: «Жаль, что в России так плохо распоряжаются дарами приро­ды. Тут выливаются миллионы литров целебной воды, а русские ездят в Ев­ропу».

 

Россия обладает крупнейшим в мире потенциалом здоровья — дарами при­роды, месторождениями минеральных вод, лечебных грязей. Ее уникальный, созданный в XX веке, санаторно-ку­рортный комплекс (СКК) до сих пор не может повторить ни одна страна. Отечественный СКК — общепризнан­ное национальное, культурное досто­яние, разрушается под ударами ры­ночной стихии. До начала реформ его организации были способны помочь 32 миллионам россиян в год. В про­шлом году отдохнули, укрепили здо­ровье уже около десяти миллионов. Количество санаториев, пансионатов с лечением, койко-мест в них сокра­тилось в разы. СКК фактически пере­стал быть частью здравоохранения. Из обязательной в медицине триады поликлиника — больница — санаторий выпало последнее звено.

 

У санаторно-курортного комплекса две функции. Социальная: укрепление здоровья, повышение качества жизни и человеческого капитала. И сиюми­нутная — пополнение казны. Сораз­мерность, приоритетность этих вза­имозависимых функций определяет государство, исходя из своего видения будущего. Или не определяет, полагаясь на всесильную «руку рынка». Судя по состоянию комплекса, он живет по второму варианту. В прошлом году «недодал» и здоровья, и денег. Почти 40 процентов его организаций закон­чили год с убытками…

 

С 2001 года по распоряжению Пра­вительства проводятся всероссийские форумы «Здравница»! Они собирают цвет отечественной курортологии (теоретической и практической), спе­циалистов смешанных отраслей, пред­ставителей власти (законодательной и исполнительной). Более серьезной и объективной площадки для обсуж­дения проблем СКК и выработки ре­комендации для их решения в стране нет. Собранные воедино решения фо­румов — это и аналитический доклад, и «предписание» по выходу из нарас­тающего кризиса. Но аналитика явно никого не интересует. Тем более никто не берется реализовывать предложен­ную «дорожную карту». Об этом ска­зал, правда, более мягко и диплома­тично, на юбилейном форуме «Здрав-ница-2015» президент Национальной курортной ассоциации, директор «Мо­сковского научно-практического цен­тра медицинской реабилитации, вос­становительной и спортивной меди­цины» Департамента здравоохранения города Москвы, академик Александр Разумов:

 

- С сожалением приходится кон­статировать, что наиболее важные проблемы курортного дела, постоян­но поднимаемые на форумах и явля­ющиеся самыми первостепенными и неотложными, по-прежнему не нахо­дят своего решения…

 

О проблемах — позже. Сначала — об истории уникального отечественного СКК.

 

Начало XX века. Ессентуки №17. Воду из этого источника можно пить и сегодня

 

Пример Петра Первого убеждает: за границу можно и должно ездить с ис­ключительной пользой для Отечества. После одной из поездок (в апреле 1717 года) император подписал указ, предписывающий «на манер европ и франций», «искать» в нашем государ­стве ключевые воды, которыми мож­но пользоваться от разных болезней. Поиски начались в разных местах. Как нередко бывает, помог случай. Моло­товой работник кончензерского заво­да Иван Рябьев доставлял болотную руду. Несколько раз попив из родника на болоте, он почувствовал, что пере­стало болеть сердце. В воде оказалось высокое содержание железа — поэтому и назвали ее марциальной, по имени бога войны и железа Марса. Об этом доложили Петру Первому, и по его распоряжению уже через год прямо на болоте были построены деревян­ный дворец, несколько изб, гостиница на 20 «номеров» для приезжих господ. Еще через год по проекту императо­ра поставили церковь святых Петра и Павла.

 

Храм пережил царский курорт (им­ператор любил его и лечился там че­тыре раза). После его смерти первая российская здравница пришла в запу­стение — наследников не интересова­ла карельская глухомань. Почти через 250 лет (в 1964 году) был вторично открыт бальнеологический санаторий с петровским названием «Марциальные воды».

 

Ради объективности уточним: еще в 1644 году в Троице-Сергиевой лавре было замечено благотворное влияние ключевой воды из подземного источ­ника на здоровье. Но и сергиевские, и липецкие, и кавказские воды полу­чили известность и признание позже. Наибольшее — кавказские минводы. В 1803 году правительство своим указом признало Кавказские Минеральные Воды лечебной местностью государ­ственного значения, а в 1835 году при­няло (по примеру Франции) закон о ее охране.

 

Все лучшие курорты находились в государственном ведении и управле­нии. Но после сближения с Европой спрос на них существенно упал. Как писала одна из газет, «русские воды мало привлекают наших больных, ко­торые предпочитают уезжать за гра­ницу, находя там лучшее благоустрой­ство в медицинском отношении и большую дешевизну жизни». Чтобы за­тормозить отток миллионов золотых рублей, тогдашние финансисты реши­ли, что только «эффективные управ­ленцы» повысят привлекательность здравниц. Часть их передали мест­ным властям, часть продали, некото­рые сдали в аренду. Ничего путного из этого не вышло. По утверждению известного врача Курдюмова, хозяе­ва «проводили коммерцию торгашей: зазвать, сорвать, урвать». Казна явно просчиталась: через несколько десяти­летий пришлось забирать разоренные здравницы назад в свое ведение.

 

Принципиально иначе решило про­блему молодое советское правитель­ство. Оно создало единое государ­ственное здравоохранение, важной со­ставной частью которого стал санатор­но-курортный комплекс. Уже 4 апреля 1919 года предсовнаркома Владимир Ленин подписал поистине историче­ский документ «О лечебных местно­стях общегосударственного значения». В соответствии с ним СКК переходил в ведение Наркомздрава. Впрочем, тогда Россия не имела ни одного действу­ющего курорта. Работали всего три здравницы — Старая Русса, Сергиев­ские и Липецкие минеральные воды — и те амбулаторно. Отечественный сана­торно-курортный комплекс создавался с нуля как часть здравоохранения.

 

Через год Совнарком принимает декрет «Об использовании Крыма для лечения трудящихся» и постановле­ние о создании в регионах сети НИИ курортологии. При всех трудностях и проблемах развитие СКК не откла­дывалось на потом. Через 20 лет, в ка­нун войны, в санаториях было 225 000 коек и еще 187 000 в домах отдыха. В 1940 году отдохнули и получили лече­ние около трех миллионов человек, в 1948-м — около четырех миллионов, в 1958-м — пять миллионов. СКК дви­нулся в регионы. Его динамичному развитию способствовала передача большей части санаториев и курорт­ных поликлиник профсоюзам. При всех переменах сохранялась единая государственная политика, обеспечи­вающая доступность лечения.

 

Зачем нам нужен СКК? «Домашний» ответ: чтобы болеть меньше, работать успешнее, жить дольше. Право на здо­ровье — основное конституционное право человека. Покушение на это право — покушение на Основной закон, определяющий благополучие государ­ства и его граждан. Если мы отсекаем треть здравоохранительной цепочки, то преднамеренно понижаем ее эффек­тивность на треть. Это не игра в слова, в логику. Это медицинский факт.

 

Обвал заболеваемости и смертности в 90-е годы, например, связан с потеря­ми здравоохранения в целом и СКК в частности. В 1985 году в него входила 7431 организация, имевшая 1,3 миллио­на коек. Они могли принять на отдых и лечение 32,7 миллиона человек. В 2004 году оставалось 2250 здравниц на 371 тысячу мест, в которых побывали не­многим более пяти миллионов человек. В 2014 году в Государственный реестр занесено 1660 санаторно-курортных организаций. В них получили лечение 5,5 миллиона человек.

 

Что произошло с СКК за двадцать лет реформы? Он потерял единую си­стему управления, финансирования, пережил неправедную приватизацию. Сегодня санаторно-курортные орга­низации имеют Минздрав и еще более десяти министерств и ведомств, реги­оны, муниципалитеты, сотни коммер­ческих компаний, обществ различных форм собственности. И самое глав­ное — санаторно-курортное лечение не входит в государственные медицин­ские гарантии, а пребывание в здрав­нице не является страховым случаем. Повторяется ориентация недоразвито­го капитализма на людей с высокими доходами. На тех, кто предпочитает западные курорты отечественным. Те, кто хотел бы отдыхать и лечиться дома, не едут из-за дороговизны путе­вок и дороги — нет денег. Санатории, а большая часть их построена 40-50 лет назад, не могут реконструироваться, создать современную сферу отдыха, развлечения — нет денег. Сами они в нынешних условиях не заработают, государство помогать отказывается, инвесторов отпугивает фискальная система. При нынешних объемах инве­стиций модернизация СКК завершится через 400 лет… В отличие от здраво­охранения, финансирование которого все-таки увеличивалось, для здравниц не находилось средств даже по оста­точному принципу…

 

- Что делать?

 

- Бороться, — отвечает главный врач санатория «Кисегач», заслужен­ный врач России, доктор медицинских наук Валерий Сорокун. — Бороться за то, чтобы курортам вернули доступ­ность, чтобы заповедные лечебные земли в сохранности передать потом­кам. Их нельзя превращать в подворья чиновников или коммерсантов.

 

Валерий Иванович по специально­сти хирург. Но тяжело заболел сын, и семье посоветовали сменить климат. Так Сорокун и попал в курортные вра­чи, быстро продвинулся по научной служебной лестнице. Вот уже 32 года возглавляет здравницу, превратил ее в санаторный реабилитационный центр. В него направляют больных, перенес­ших острый инфаркт миокарда, слож­ные операции на сердце, крупных сосудах. Он стал клинической базой НИИ здоровья при Южно-Уральском государственном медицинском уни­верситете. «Кисегач» — первый санато­рий на одноименной курортной мест­ности. Еще в 1990 году здесь действо­вало около 30 здравниц, в которых отдыхали, поправляли здоровье почти 200 тысяч человек. Сейчас осталось всего две, помогающие четырем тыся­чам больных. Одна из главных причин кризиса — расхищение заповедных зе­мель. Главврач, коллектив санатория, активисты из регионального обще­ственного движения «За социальный гуманизм» пытаются отстоять чудес­ное место, призванное «оздоравливать здоровых и ставить на ноги тяжело пострадавших людей».

 

- Это действительно райский уго­лок в хвойном горном бору в ожере­лье из восьми озер, — рассказывает он. — Здесь даже солнце светит доль­ше, чем в Сочи. Совокупные природ­ные целительные факторы помогают спасать самых тяжелых пациентов. Но в декабре 2008 года правительство Челябинской области понизило фе­деральный статус особо охраняемой лечебно-оздоровительной местности Кисегач до регионального. После этого и началась распродажа привлекатель­ных участков на подворья и имения. Минздрав тут же опротестовал неза­конные решения. Межрегиональное бюро судебных экспертиз имени Сикорского подтвердило: власти региона нарушили закон о лечебных местно­стях! Вывод Генеральной прокурату­ры: застройка ведется в нарушение всех норм курортного законодатель­ства и закона об особо охраняемых природных территориях…

 

- Это все интересно, но вернули ли курорту хотя бы метр земли?

 

- Нет, конечно. По всей стране идет и захват новых заповедных земель, и легализация, узаконивание уже за­хваченных. В 2013 году принят закон, в соответствии с которым курорты исключены из перечня особо охраня­емых природных территорий. Теперь они не заповедные земли — делай с ни­ми что угодно, прикрываясь благовид­ными предлогами и лукавыми юриди­ческими формулировками. Охотничьи заказники, например, — особо охраня­емые природные территории. А вот заказники здоровья, «целительные» территории из-под государственного надзора вывели.

 

Правда, есть исключения. Алтай, например, где на принципах государ­ственно-частного партнерства пре­красно развиваются санатории ку­рорта «Белокуриха». Наши соседние республики — Татарстан и Башкорто­стан — модернизировали свои здрав­ницы, сохранили их доступность. Но эти исключения, к сожалению, лишь подчеркивают массовое беззаконие. Вспомните, публикацию в вашей же «Парламентской газете» о том, как нарушаются экологические нормы и требования в Кавказских Минераль­ных Водах…

 

Валерий Иванович не случайно со­слался на Кавминводы. Последние годы эта не знающая равных в мире жемчужина оказалась в центре бес­конечных экологических скандалов. Ее защитники даже обратились к ру­ководителям страны с просьбой оста­новить «варварскую застройку» Кис­ловодска. Члены Совета Федерации предложили принять специальный закон, ужесточающий требования к хозяйственной деятельности на тер­ритории КМВ. Замминистра по делам Северного Кавказа Одес Байсултанов проинформировал: к 2022 году на тер­ритории Кавминвод будет создан курортно-медицинский кластер.

 

Общественная палата Ставрополь­ского края обсудила проект будущего решения. Ее председатель Николай Кашурин сообщил:

 

- Разработчики не учли заключе­ние на проект счетных палат России и края, мнения полномочного предста­вителя президента в СКФО и прави­тельства края. По мнению экспертов, в документе отсутствуют меры по охра­не окружающей среды и уникальных природных ресурсов. Разработчики заменили понятие «управляющая ком­пания» на «координатор». Исключили принципиальное положение, предпи­сывающее, что учредителем координа­тора, управляющего всеми курортами, является Российская Федерация. По заключению экспертов, документы не­обходимо существенно переработать…

 

Вокруг такого богатства, как Кавминводы, неизбежно переплетаются интересы разных групп и компаний. Разумнее всего решать возникающие проблемы при экспертном обсужде­нии, не разжигая страсти в регионе с непростой экологической обстановкой. Тем более выносить на обсуждение общественности явно сырые проекты.