Основы культуры

РФС: Елена Григорьевна, Администра­цией Президента готовится программ­ный документ «Основы государствен­ной культурной политики», в котором активное участие принимает в том числе Государственная Дума. Культу­ра — понятие весьма расплывчатое, к тому же у каждого есть собственный взгляд на ее развитие. Как создать до­кумент, который устроил бы всех без исключения?

Елена Драпеко: Думаю, что создать документ, который устроил бы всех без исключения, невозможно, посколь­ку внутри общества присутствуют со­вершенно разные позиции и точки зрения. Как мне кажется, мы должны отражать интересы общества в целом, максимального большинства его чле­нов. Мы отстаиваем позицию наших избирателей.

РФС: Люди хотят видеть культуру как сферу оказания неких услуг или в бо­лее широком, глобальном, понятии?

Елена Драпеко: В проекте, который обсуждается, мы отстаиваем идею, что культура не только сфера оказа­ния услуг. Во все времена культурная политика государства была направле­на на формирование смыслов и цен­ностей для общества. Документ, под­готовленный в недрах Администрации Президента, важный и своевременный. Главная его цель — забота государства об отечественной культуре.

РФС: Что, на ваш взгляд, необходимо в нем изменить или поправить?

Елена Драпеко: Думаю, что документ должен быть в большей степени со­средоточен на проблематике культуры как таковой, как сложнейшего много­аспектного феномена, на ее роли и значении для современного общества и будущих поколений. На конкретных эффективных формах ее поддержки и развития. Также представляется исключительно важным избежать в проекте негативных оценок по отно­шению к прошлому, к состоянию куль­туры на разных исторических этапахразвития государства и общества. Необходимо поставить образование и науку во главу угла при решении важнейших задач по развитию рос­сийской культуры.

РФС: Как можно поставить образова­ние во главу угла, когда часы препо­давания русского языка и литературы стремительно сокращаются?

Елена Драпеко: Именно поэтому в документе и нужно зафиксировать подход к русскому языку и литерату­ре как к одним из основных предме­тов в школьной программе, наиболее значимых для культурного развития личности.

РФС: Принцип свободы творчества должен быть зафиксирован в доку­менте?

Елена Драпеко: Безусловно! Это один из важнейших тезисов. Принцип не­вмешательства в творческий процесс и невозможность оценки творческой составляющей производства культур­ных ценностей.

РФС: А защита населения от калеча­щей мировоззрение человека инфор­мации?

Елена Драпеко: Это тоже в числе главных задач.

РФС: В этой связи возникает вопрос телевидения и кинематографии. Нач­нем с телевидения. Было несколько попыток выстроить некую телевизи­онную политику. Причем подавляю­щее большинство зрителей высказа­лись за реформирование. Но ТВ по-прежнему продолжает пичкать людей бездарными шоу, ссылаясь на якобы высокие рейтинги. Но тут, мне кажет­ся, как раз тот случай, когда не спрос рождает предложение, а предложение формирует вкусы.

Елена Драпеко: К сожалению, каж­дый раз эти попытки разбивались о невидимые преграды. Я занималась этим вопросом. Что касается Первого канала, то там есть три крупных дер­жателя государственного пакета ак­ций. Все они госструктуры. Но выра­ботать некую консолидированную по­зицию между ними не удается вот уже многие годы. И не потому что нельзя, а потому что не хотят. Возможно, кто-то намеренно мешает этому процессу. Может быть, по отдельным вопросам есть общее мнение, но по проблемам нравственности на ТВ они договориться не могут. Остается надеяться, что готовящийся документ поможет сдви­нуть этот воз с места.

РФС: Что касается кинематографа. Как можно говорить о каком-то разви­тии отечественного кино, его влияния на культуру, когда у нас элементарно отсутствует кинопрокат. Он находит­ся в руках американских компаний. И если по СМИ приняли закон, ограни­чивающий участие иностранного ка­питала, то тут ничего не происходит.

Елена Драпеко: Расскажу историю, которую все хотят забыть. Существу­ют Указ Президента РФ и Постановле­ние Правительства РФ, которые никто не отзывал, — «О создании Российской кинопрокатной системы — Роскинопрокат» и о наделении ее финансами для рекламы российских фильмов и кинотеатрами. Примерно двести кинотеа­тров должно было входить в эту систе­му. Роскинопрокат создан, люди полу­чают зарплату. Но денег на рекламу им не дали и кинотеатров тоже, поскольку все они приватизированы. Указ не вы­полнен. И добиться от правительства его исполнения не удается до сих пор.

Впрочем, если говорить о влиянии кинотеатров на сознание и формиро­вание мировоззрения, то они уже этой роли не играют. Если помните, раньше в каждом селе был киноклуб, там по­казывали новые фильмы, и каждый мог себе позволить их посмотреть, поскольку цена билета была 10-20 ко­пеек. Сегодня такой охват аудитории невозможен. Нельзя в каждом поселке поставить установку 3D. А без совре­менных технологий не привлечь людей в кинотеатр. Они либо дождутся пока­за фильма по ТВ, либо купят пират­ский диск с фильмом и за сто рублей посмотрят его всей семьей, тогда как один билет стоит минимум триста.

Поэтому говорить о кинопрокате как о властителе умов не приходит­ся. Эта роль перешла к телевидению. Вот где необходимо регулирование. Мы всего шестьсот часов в год сни­маем для кино и три тысячи шестьсот для телевидения. Сюда входят теле­сериалы и художественные фильмы, снятые в России. Мы уже вытесняем иностранную кинопродукцию с отече­ственного телевидения. Такие крупные каналы, как «Россия 1», НТВ, сами про­изводят сериалы и телефильмы. И это естественный процесс.

Другое дело, что более мелкие част­ные каналы — СТС, РЕН ТВ, ТНТ — не имеют такой возможности. Они, как правило, закупают зарубежную про­дукцию, которая в «пакете» очень де­шевая. В «пакет» обычно включают не­сколько фильмов, один-два из которых действительно приличные, а остальное весьма посредственное кино, но они и это прокручивают. Тут главный прин­цип — дешевизна. Такие каналы даже новостные передачи, как правило, монтируют из чужих записей. Поэто­му, как мне кажется, не нужно делать резких шагов. Кинотеатр перешел в разряд элитарного искусства. Как классическая музыка. Хотя должна за­метить, что, когда я смотрела фильм Федора Бондарчука «Сталинград» и шли батальные сцены, было интерес­но пользоваться стереоочками, а когда начались актерские психологические сцены, очки стали мешать.

Это наблюдение приводит к выводу, что увлечение исключительно техни­ческой стороной возможностей ки­нематографа иногда мешает ему как искусству. Собственно, это, наверное, даже не открытие сегодняшнего дня. 3D-кино, или как его раньше называ­ли стереокино, известно с семидеся­тых годов прошлого столетия. Но оно не получило тогда распространения в том числе потому, что это искусство экшена, непрерывного действия, и ему не подвластно философское, неспеш­ное, раздумчивое киноповествование.

Есть еще один важный аспект. Если, к примеру, ввести квоты на показ ино­странного кино в прокатной системе, кинотеатры попросту могут разорить­ся. Дело в том, что у них налогообло­жение, как у бани или фитнес-центра. Они не считаются учреждениями культуры. И в этом, кстати, виноваты сами кинематографисты. Когда писали Федеральный закон «Основы законо­дательства о культуре», им предложи­ли войти внутрь этого закона, но они отказались. Вся культура получила на­логовые преференции, а кинематограф — нет, и мы долгие годы боролись за льготное налогообложение кино. Но и сейчас в городах с численностью меньше ста тысяч населения не вы­годно прокатывать киноленты.

РФС: Скажите, а проблема с использо­ванием ненормативной лексики будет как-то отражена в новой концепции? Ведь благодаря принятому парламен­том закону на экраны не могут выйти такие ленты, как «Левиафан» Звягин­цева, к слову сказать, выдвинутый на «Оскара», и «Почтальон» Кончаловского.

Елена Драпеко: Я не вижу никакой необходимости пересматривать этот закон. Его разработал Станислав Гово­рухин, и мы его активно поддержали. Говорухин сам очень крупный худож­ник, и он имеет право на такую ини­циативу…

Кинематограф — публичное искусство. А в публичном искусстве нет места ненормативной лексике.

В конце концов, в России десятиле­тиями создавали кино, не используя нецензурную брань, и как-то полу­чалось делать великие произведения. Посмотрите любой фильм советского периода — от ленты «Бежин луг» до «Андрея Рублева» — и вы не найдете там площадной брани. Пусть и теперь наши режиссеры и сценаристы пора­ботают головой. А если уж очень не терпится, то, пожалуйста, снимайте на свои деньги и показывайте друзьям и знакомым у себя дома, но не в публич­ном пространстве. А то у нас в среде творческой интеллигенции зачастую бытует удивительная психология: го­сударство, дай мне денег на кино, а я на них сниму почти порнографиче­скую ленту, где герои разговаривают исключительно матом, и при этом не смей вмешиваться в мой творческий процесс. Но ведь деньги на кинематограф идут из наших налогов. К при­меру, вы бы хотели, чтобы ваши дети смотрели фильм, где через слово не­цензурная брань, да к тому же попут­но идет реклама наркотиков, алкоголя и табака? Не думаю, что кому-то это может понравиться. Именно поэтому мы должны отстаивать интересы тех людей, которые нас выбрали в Госду­му, и мы это делаем.

РФС: Возвращаясь к основам госу­дарственной культурной политики. Проблема русской культуры — это не только проблема нашей страны, но и ближнего зарубежья. В странах СНГ остались миллионы людей, считающих русскую культуру родной. Но в последние годы идет очень сильная экспансия Запада. Они находят инте­ресные формы, которые позволяют популяризировать западную культу­ру, особенно среди молодежи. Я был в Приднестровье, так там Русский куль­турный центр пустует, а американский ломится от желающих. Как нам быть в этой ситуации?

Елена Драпеко: К сожалению, мы сделали неверный акцент в популя­ризации русской культуры. Мы пы­тались ее продвигать в дальнем за­рубежье: Германии, Франции, Англии, США. А о своих соотечественниках совсем забыли. Это, помимо прочего, и привело к тому, что сейчас происхо­дит на Украине… США вложили пять миллиардов долларов, чтобы насадить там фашистскую идеологию среди молодежи, написать новые учебники истории, стравить Россию и Украину. А мы в это время устраивали гастроли российских коллективов на Западе, а необходимо было поддерживать и про­свещать своих ближайших соседей.

Но мне кажется, что эта тема для от­дельного разговора. Тут слишком мно­го проблем для обсуждения. К примеру, есть «зонтичные» организации, такие, как Международный союз писателей, здравствующий и поныне. И несмотря на то, что он не имеет государствен­ной поддержки, продолжает работать и объединять литераторов из стран СНГ Почему не поддержать его? Даже при незначительной помощи государства союз смог бы развернуть активную ра­боту, координацию усилий писателей по созданию произведений, консоли­дирующих наши народы, а не раскалы­вающих их. И таких примеров можно привести множество. Но повторяю, это тема для отдельного разговора.

РФС: Не получится ли так, что Осно­вы культурной политики станут де­кларативным, мертворожденным до­кументом, о котором поговорят, да и забудут.

Елена Драпеко: Такая опасность су­ществует. У нас уже были подобные прецеденты. Документ, регулирую­щий информационную безопасность, никогда не учитывался при принятии законов. Хотя он был подписан Пре­зидентом. В этой доктрине все пропи­сано — культура, традиционные цен­ности, телевидение и прочее. Поэтому после выхода в свет Основ культурной политики необходимо начать работу по корректировке законодательства. Они должны звучать в унисон друг с другом. Необходимо будет прорабо­тать конкретные механизмы ее реа­лизации. И именно так, а не наоборот.

Министерство культуры попыта­лось предложить новый закон «О куль­туре», не дожидаясь окончания работы над «Основами культурной политики». К сожалению, должна констатировать, что закон получился сырой. И мы его категорически не поддерживаем. За­кон должен быть развитием положе­ний Основ. Мы выслали Минкультуры наши предложения по этому поводу.

РФС: Какая главная претензия к зако­нопроекту профильного министерства?

Елена Драпеко: Невозможно соз­дать документ, регулирующий дея­тельность всей культуры: частной, государственной, общественной. Мы предлагаем в законе сформулиро­вать основные гарантии государства в отношении культуры. Ошибка Минкультуры в том, что оно попыталось создать документ наподобие Граждан­ского кодекса, где двести законода­тельных актов утрамбованы под одну обложку. Это законы институциональ­ные и процессуальные. К примеру, о ввозе и вывозе культурных ценностей. Как ввозить и вывозить, а есть законы о музейном деле, о заповедниках, би­блиотеках и прочем. Таких законода­тельных актов очень много, и сводить их в один документ бессмысленно, они в нем попросту не помещаются.

Когда мы сделали анализ предло­женного Минкультуры закона, выясни­лось, что ничего принципиально ново­го там нет. Это просто компиляция из старых законодательных актов. Все­объемлющий кодекс у них не получил­ся, поскольку это сложный документ, а вышла компиляция уже существующего законодательства. Для чего это нужно, непонятно. Там предпринята попытка регулирования таких разных сфер, как творческие поиски художни­ка и, к примеру, промышленное про­изводство крупных архитектурных форм. Это совершенно разные сферы, и они требуют особых подходов. По­этому Госдума предложила затронуть только те положения, которые вносят что-то новое, а остальной массив за­конов оставить нетронутым. Для это­го и необходимо дождаться появления Основ культурной политики.

У нас были негативные примеры, когда изменения на уровне неправиль­но поставленной запятой обрушивали целые отрасли. В Налоговом кодексе зоопарки сделали отдельной строкой, выведя из разряда музеев. И это сра­зу поставило их в совершенно иную систему налогообложения. Наши зве­ринцы, естественно, завопили нечело­веческим голосом, требуя вернуть их в музейный ряд. Мы бегали, как укушен­ные, и в конце концов все решилось. Это лишь один пример некорректного вмешательства в законодательство. Ес­ли нет насущной необходимости, а ее нет, не следует реформировать зако­нодательство в целом. Сегодня мы не видим, что закон «О культуре» востре­бован обществом, как, скажем, закон «Об образовании». Стоит только тро­нуть хоть одну налоговую льготу и все может посыпаться. Минфин никогда не согласует какую-нибудь новую льготу, а отменит старые с великой радостью.

Наши предложения состоят в том, чтобы затвердить положение о том, что государство патронирует культуру, обеспечивает доступ людей к культурным ценностям, гарантирует право граждан на участие в культурной жизни и осуществляет охрану памятников истории и культуры. Работа предстоит еще очень большая, мы в начале пути. Оптимизма придает то, что документ выставлен на широкое народное обсуждение. Это является некой гарантией того, что впоследствии он не станет мертворожденным. Чем больше народа будет вовлечено в его разработку, тем жизнеспособнее он будет.