На заповедном озере надо отдыхать по закону

28 марта вступили в силу поправки в Закон «О Музейном фонде РФ и музеях в РФ» и в Водный кодекс РФ, разрешающие, в частности, музеям-заповедникам самостоятельно устанавливать правила посещения водных объектов, находящихся на их территориях. Изменения в законодательство разработала группа депутатов и сенаторов во главе со спикером Совета Федерации Валентиной Матвиенко.

Суть новшества заключается в том, что прежде, согласно Водному кодексу РФ, музеи-заповедники не могли влиять на поведение посетителей, отдыхающих на реках и озерах, голубеющих в пределах его границ. Берега считались общедоступными. А это, как частенько бывает у нас, подразумевает, что они попросту ничьи.

ОГРАНИЧЕНИЯ ДЛЯ ГОСТЕЙ

Один из авторов законопроекта, первый заместитель председателя Комитета Госдумы по культуре Александр Шолохов, объясняя целесообразность разработки и принятия поправок, привел в пример ситуацию в Петергофе. Всемирно знаменитый ансамбль до недавнего времени вынужден был платить штрафы за ограничения для владельцев лодок. Никому из них и в голову не приходило покупать входные билеты, и по букве Водного кодекса сотрудники музея оказывались виноватыми. Сходные коллизии возникали в Херсонесе и в других музеях-заповедниках с наличествующей в них водной гладью.

При этом принципиально важно, что закон никак не затрагивает интересы постоянных жителей этих территорий. В тексте прямо говорится, что в границах территории музея-заповедника допускается «сохранение исторически сложившихся видов деятельности, осуществляемых… характерными для данной территории способами, в том числе с использованием водных объектов, их частей». Иначе говоря, жить привычным укладом никому не возбраняется. А вот гостям придется мириться с тем, что им не все дозволено.

Главное отличие музеев-заповедников от просто музеев в том, что юрисдикция хранилищ древности или произведений искусства, как правило, распространяется только на конкретное здание (или здания). Заповедный же статус подразумевает, что в зону ответственности входят не только помещения для экспозиций, депозитарии и подобные строения, но и прилегающие к ним территории со всеми находящимися на них природными и культурными прелестями. В том числе и водные пространства.

Если речь идет об озерце, окруженном со всех сторон охраняемой территорией, то пресечь расшалившихся гостей не так уж сложно. Но есть ситуации, так и не решенные даже после вступления в силу поправок к Водному кодексу.

ЗАПОВЕДНЫЕ ПРОБЛЕМЫ

Генеральный директор Кирилло-Белозерского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника в Вологодской области Михаил Шаромазов считает, что вступившие в силу законодательные новшества давно назрели. Однако, отметил он, на их территории полностью заповедных водных объектов нет. Зато есть прилегающие озера. Они не принадлежат музею-заповеднику, но заботиться о двадцатиметровой полоске берега музейщики все же обязаны. Очистка, вывоз мусора и прочие работы требуют расходов, которые бюджетом не предусмотрены.

Например, в районе Цыпиной горы голубеет озеро, три четверти береговой полосы которого относятся к музею-заповеднику, а остальная приозерная суша остается общедоступной. Казалось бы, местным властям все карты в руки. Оборудуйте стоянку для автомашин, отведите места для палаток, костров и зарабатывайте на естественной тяге горожан к отдыху на природе. Но муниципальные образования предпочитают сетовать на нехватку средств, а использовать свои возможности не спешат.

В восьмидесятые годы прошлого столетия Марина Серебрякова, возглавлявшая тогда входящий в Кирилло-Белозерский музей-заповедник Музей фресок Дионисия в Ферапонтове, попыталась самостоятельно установить небольшой сбор за право располагаться на стоянку близ знаменитого монастыря. Собранные средства и предполагалось использовать для поддержания необходимого порядка. Однако Кирилловский райисполком воспротивился этому, инициативу директора объявили самоуправством — и дело заглохло. С тех пор воз и ныне там, хотя поток туристов выходного дня и гостей, остающихся на ночлег, многократно увеличился.

КИЖИ ОДОБРЯЮТ ЗАКОН

«Водных» забот полным-полно и в легендарных Кижах. Это и понятно, ибо уникальные памятники северного деревянного зодчества со всех сторон окружены Онежским озером. Сегодня эту жемчужину народной архитектуры смело можно отнести к самым тревогообразующим для сотрудников музея-заповедника объектам российского культурного наследия.

Впервые приехав на остров еще девятнадцатилетним студентом в 1968 году, я до сих пор помню шок, испытанный при виде пикника компании киношников, которые, закончив съемку, наловили с дебаркадера рыбы и принялись варганить уху прямо напротив знаменитой кижской триады из многоглавых Преображенской и Покровской церквей да не менее известной колокольни. Тех любителей онежских деликатесов в конце концов кто-то из служителей приструнил, но в оправдание они ссылались на то, что на острове немало постоянных жителей, которые в своих деревянных домах печи топят, и ничего страшного не происходит.

Директор музея-заповедника Елена Богданова рассказала мне, что сейчас, кроме ее сотрудников, постоянных жителей на острове практически не осталось. Почти все дома выкуплены у их хозяев, так что каких-либо коллизий, связанных с противоречиями в интересах музейщиков и островных аборигенов, ожидать не приходится. И новый закон здесь воспринимают положительно. С его принятием утихли мрачные прогнозы о том, что участки берегов могут быть распроданы с аукциона с последующими застройками, ведь до недавнего времени формальным собственником земли в Кижах оставался давно развалившийся колхоз. По словам директора музея, сегодня таких негативных последствий опасаться уже не приходится.

На острове оборудованы причалы для водных гостей, где они могут пришвартоваться за определенную плату и, соблюдая элементарные правила поведения, погулять по острову. Если прежде бывали шероховатости в связи с тем, что хозяева моторок и катеров не скрывали недовольства из-за того, что им не дозволялось приставать, где заблагорассудится, то в новом туристическом сезоне осложнений не предвидится, поскольку закон есть закон.

Так что в этом году туристическая притягательность Кижей еще более возрастет. Ожидается, что наконец-то завершится реставрация Преображенской церкви, о судьбе которой много лет беспокоились и профессионалы-архитекторы, и бескорыстные любители старины. Как всегда ожидается многолюдье во время «Кижской регаты», где участвуют и современные парусники, и лодки-кижанки, построенные по историческим образцам современными мастерами.

ПРОБЛЕМЫ МУЗЕЕВ — В ПРОБЛЕМАХ ВОСПИТАНИЯ

Но если в Кижах принятию нового закона безоговорочно рады, то в Государственном мемориальном историко-художественном и природном музее-заповеднике Василия Дмитриевича Поленова высказывают осторожный скептицизм в полной мере воспользоваться возможностями, которые он открывает перед музейщиками. Хотя ничуть не оспаривают важность и своевременность законодательных новшеств. Хранитель поленовского наследия Наталья Грамолина-Поленова обозначила в разговоре со мной совсем неожиданную проблему. Если в Кижах удалось сохранить за музеем-заповедником практически всю береговую линию, то в Поленове ситуация куда сложнее. С одной стороны, закон дает право самим устанавливать режим посещения закрепленного за поленовцами участка славной реки Оки, а с другой — оградить его от прессинга туристов попросту нереально.

Летом на территории района, в котором административно расположен музей-заповедник, число посетителей взлетает чуть ли не до трехсот тысяч. Вся эта дачно-отпускная масса рвется к воде, но окские заводы, плесы и быстрины сплошь и рядом недоступны. По словам директора музея, участок берегов на заповедной территории практически единственный в округе, подход к которому не пресечен заборами. Начиная с 90-х годов берега Оки здесь почти полностью поделены между владельцами всевозможных вилл и коттеджей. Простому смертному к воде хода нет. Так что остается достаточно скромный в сравнении с недоступными для рядового люда огороженными зонами уголок в Поленове. Теоретически можно ввести необходимые строгости, но… «Да нас просто сожгут!» — говорит Наталья Грамолина-Поленова.

Спорить с ней не приходится. Все прекрасно знают, как болезненно относятся у нас люди к тому, что считают стеснением своих досуговых возможностей. Ссылки на букву закона бесполезны. Подавляющее число затронутых ограничениями свято уверено, что им буквально свыше дано право действовать как заблагорассудится. За примерами дело не станет. В пушкинском Михайловском музейщики пытались высадить деревья близ берегов Сороти, чтобы прикрыть ими уродующие заповедный ландшафт современные строения разной меры вычурности. Но деревья засыхали на корню, так как им попросту подрубали корни.

Так что запреты помогут не повсюду, да и стоит ли категорически отвергать возможность общения с прекрасной русской рекой?! Грамолина-Поленова считает, что единственный путь к решению проблемы в экологическом воспитании и образовании, причем начинать это важно как можно раньше. Там, где люди испокон веков живут постоянно, им в голову не придет плевать в свои колодцы. Для приезжающих на время эта истина не всегда столь очевидна. Подобных сложностей, полагает директор, может избежать, например, Государственный музей-заповедник М.А. Шолохова, так как казакам до сих пор присущ сакральный взгляд на родную реку, причем строгость донских нравов сама по себе оказывает на приезжих немалое воспитательное влияние. В других заповедных краях нравы, увы, не столь патриархальны.

Нельзя, пожалуй, не согласиться и с еще одним тезисом Грамолиной-Поленовой. Она полагает, что необходимо провести всероссийскую встречу представителей музеев-заповедников, чтобы они смогли высказать и суммировать свои пожелания и предложения с учетом особенностей каждого подобного резервата.

Ее соображения ничуть не противоречат точке зрения Александра Шолохова, считающего, что вступивший в силу закон — лишь первый шаг. Через какое-то время необходимо изучить появившийся опыт и в соответствии с ним продолжить работу над совершенствованием законодательства в столь важной и деликатной сфере сбережения культурного и природного наследия.