Говорит Ленинград!
Блокноты блокадного репортёра Матвея Фролова передали в Центральный государственный архив историко-политических документов
Личный архив легендарного журналиста, который вёл радиопередачи из блокадного Ленинграда, стал всеобщим достоянием. Рукописи, рабочие блокноты, снимки передал накануне Дня Победы на вечное хранение в Центральный государственный архив историко-политических документов Санкт-Петербурга сын репортёра, тоже журналист, ветеран ТАСС Лев Фролов. В этом собрании восемь тысяч документов, и все бесценны. Но с особым трепетом архивариусы приняли артефакты блокадного периода.
Перечёркнутые страницы
Свой журналистский путь Матвей Львович начал в 12 лет в ленинградской пионерской газете «Ленинские искры». В начале Великой Отечественной войны он стал военкором «Комсомольской правды» и ТАСС, а в декабре 1941 года создал корреспондентский пункт Всесоюзного радио в блокадном Ленинграде. Этим корпунктом, со временем ставшим также и филиалом Центрального телевидения, Фролов руководил до конца своей жизни. Всего журналистской работе легендарный репортёр посвятил без малого семь десятилетий.
Радиопередачи из окружённого города неизменно начинались с гордой фразы «Говорит Ленинград!» Они транслировались не только на Москву, но и на весь мир. Как голос Ленинграда прорывался сквозь осаду?
Это объяснил в своём дневнике сам Матвей Фролов. С началом блокады инженеры задумались, как обезопасить от врага радиомачты. Нашли простой выход. Антенну поднимали… на аэростатах воздушного заграждения.
Фролов вёл репортажи обо всех значимых событиях блокадного города. Увы, не все аудиозаписи сохранились. А вот журналистские блокноты Матвея Львовича целы и невредимы. И в них он, готовясь к эфиру, практически дословно составлял текст своего выступления по радио. Любопытно, что все страницы перечеркнуты: это значит, автор их уже использовал в радиопередачах. Фролов не хотел повторяться даже в мелочах. Ведь каждое слово репортёра было его личным залпом по врагу.
В блокнотах Матвея Фролова истории о том, как в блокадном Ленинграде встречали знаменитый «Партизанский обоз». Как после первой суровой зимы вновь запустили трамваи: «Раньше, до войны, мы даже не представляли какое удовольствие ездить на трамвае! Пока движение возобновилось только по пяти маршрутам. Два из них — «тройка» и «девятка» — везут пассажиров в сторону фронта».
Передача о прорыве блокады и прибытии в осаждённый город первого поезда с Большой земли: «Я представляю себе: где-то на полустанке пассажир сказал кассиру торжественно и радостно: «Ленинград». И, наверное, в эту минуту улыбнулся кассир, с завистью посмотрели на пассажира все, кто был на вокзале. Да, давно кассиры не продавали билетов в Ленинград…»
И самый долгожданный репортаж: о полном освобождении Ленинграда от блокады и праздничном салюте над Невой 27 января 1944 года.
Читайте также:
• Когда началась блокада Ленинграда • «Дорога жизни» спасла 1,3 миллиона ленинградцев • Со дна Ладоги подняли погибшую на Дороге Жизни «полуторку»
Осталась одна Таня
Матвей Фролов стал первооткрывателем многих тем. Это он первым рассказал историю ленинградской школьницы Тани Савичевой. 30 апреля 1945 года создатель и первый директор Музея обороны и блокады Ленинграда Лев Раков пригласил репортёра к себе в кабинет. Ещё шла война и Лев Львович был в военной форме.
«Майор вынул из ящика маленькую книжку, в которую обычно записывают телефоны, — писал Фролов. — Все первые страницы заполнены написанными мелким почерком цифрами, перечнем деталей машин, техническими обозначениями — владелец книжки, видно, был инженер. Затем начинаются алфавитные листки. На листке с буквой «Б» мы прочли запись, сделанную синим карандашом большими буквами: «Бабушка умерла 25 января в 3 часа дня 1942 года». Подобные записи той же детской рукой сделаны и на других листках. В алфавите на букву «У» занесено: «Умер дядя Вася, Женя, дядя Леша…» На листке с буквой «О»: «Осталась одна Таня…»
Таня Савичева в суровую зиму 1942 года делала записи о погибших родных. Она осталась одна, а потом умерла и сама».
Матвей Фролов не скрывал своего волнения: «Эта книжка — человеческий документ огромной силы».
Саму Таню Савичеву, потерявшую сознание от голода, обнаружили служащие санитарных команд и вместе с другими истощёнными детьми эвакуировали по Дороге жизни. На Большой земле маленьких ленинградцев ждали особая забота и любовь. Многие окрепли и встали на ноги. Но Таня Савичева не поправилась. Нервные потрясения, голод и холод сделали своё дело — 1 июля 1944 года ее не стало.
Ныне дневник Тани Савичевой хранится в музее истории Санкт-Петербурга. Его копия — в витрине одного из павильонов Пискарёвского мемориального кладбища.
На вечное хранение
Передача архива Фролова на государственное хранение — важный прецедент. Архивы блокадного времени имеют серьёзные лакуны, многие документы бесследно исчезли в период так называемого «ленинградского дела». Пополнять фонды и расширять наши знания о блокаде помогут документы из частных собраний. Но специалисты бьют тревогу: после ухода ветеранов, многие бесценные артефакты их родственники отправляют на свалки. В Петербурге разработана программа в помощь частным лицам, она пошагово объясняет, как происходит передача документов на вечное хранение.
«Меня многие спрашивают: не жалко ли мне было отдавать всё это? — сказал сын репортёра Лев Фролов. — Напротив, для меня настоящее счастье, что бумаги отца теперь будут храниться в архиве. Прежде всего, их разберут специалисты, аннотируют, оцифруют. И они будут доступны не только мне и внукам Матвея Львовича, но и всем».
9631
