Человек с Охотного ряда
6 ноября исполнилось бы 70 лет Геннадию Николаевичу Селезневу
Геннадий Селезнёв. Фото: ИТАР-ТАСС/ООО "Издательский дом Родионова"/ Виктор Чернышов
За стеклом стенда в вестибюле Государственной Думы среди разных документов и фотографий стоят две книги. Автор одной из них, «Вся власть — закону», — бывший председатель палаты российского парламента Геннадий Селезнев, возглавлявший ее с 1996 по 2003 год. «Те два созыва Госдумы, — говорил он, — были для меня нелегкими, но очень интересными. Шло становление того парламентаризма, о котором мечтали, который был определен новой Конституцией страны. Вторая и третья Думы — в этом их заслуга — приняли все конституционные законы, кроме одного — закона о Конституционном собрании».
Во вторую книгу «Геннадий Селезнёв. Прямая речь» вошли воспоминания известных политиков, депутатов, журналистов, представителей творческой интеллигенции. Они рассказали о его жизненном пути — от учащегося ленинградского профтехучилища и токаря компрессорного завода до главного редактора центральных советских газет и председателя Госдумы. Все, кто писал и говорил о нем, прежде всего отмечали его умение и внутреннюю необходимость неизменно оставаться самим собой. Это и любовь к людям, по-настоящему мужская — без лести, без подлаживания, без заискивания. Правду в глаза — вот что всегда говорил людям Селезнев. Да, порой это была суровая правда, но правда, высказанная со всей страстностью гражданина, коммуниста по убеждению, верящего в духовное здоровье своего народа.
Вот, например, суждение депутата Госдумы пяти созывов Светланы Горячевой. «Став государственным деятелем, он своими нравственными качествами, интеллектом, любовью к России создал новый стиль парламентаризма. Что такое были и второй, да и третий созывы Думы? Там кипели и выливались через край страсти, но там было много демократии. И левые, и правые, и центристы увидели в Селезневе человека, который стоит над схваткой, который свято чтит регламент, который не заткнет рот оппоненту, не прервет говорящего на полуслове. Но внимательно вслушиваясь в полемику и будучи вхож к президенту и председателю Правительства, Геннадий Николаевич становился кремнем в отстаивании интересов страны».
Он никогда не уходил от острых вопросов, выдвигал конкретные решения стоящих проблем на встречах с Президентом Российской Федерации Борисом Николаевичем Ельциным, который ценил эти черты характера. В год пятидесятилетия Селезнева он лично предложил наградить его орденом «За заслуги перед Отечеством» II степени. В день рождения Геннадия Николаевича 6 ноября 1997 года первый Президент РФ приехал в Государственную Думу и вручил эту высокую награду. Примечательно, что до этого глава государства не посещал ни одного мероприятия, проводимого в Госдуме.
Долгие годы я, журналист «Парламентской газеты», инициатором создания которой был Селезнев (кстати, в мае 2018 года газете исполнится двадцать лет), наблюдал за ним и не переставал удивляться, как можно было жить в таком темпе. С такими нагрузками. С утра до глубокого вечера — важные мероприятия. И надо быть к ним основательно готовым, и принимать решения, и отвечать за все, что сделал. Вот, к примеру, что значилось в его рабочем распорядке дня на 4 марта 2003 года. Встречи с президентом Владимиром Путиным и председателем Государственного собрания Словении Борутом Пахором. К тому же участие во Всероссийской конференции по социальным вопросам в Российской академии государственной службы при Президенте РФ, в церемонии награждения орденом Славы России в зале Церковных соборов храма Христа Спасителя. А еще — заседание Совета Госдумы, запись поздравления для Первого телеканала, работа с документами и прием посетителей.
А сколько было перелетов по стране и миру…
За неполные трое суток во время поездки на Сахалин Селезнев встречался с населением острова, участвовал в совещании в администрации, побывал на севере островного края, где неожиданно узнал, что для создания устойчивого энергоснабжения Курильских островов необходимо всего лишь восемь миллионов долларов. «Для государства это небольшие деньги, и разово вложив их в Курилы, можно избавиться от ежегодных и крайне дорогих поставок дизельного топлива, мазута и угля», — тут же отреагировал он.
Побывал председатель Госдумы и на предприятиях рыбопромышленного комплекса области. На рыборазводном заводе в поселке Мальки его ознакомили с опытом искусственного воспроизводства сахалинского зеленого осетра — уникальной породы, находящейся на грани истребления и занесенной в международную Красную книгу. На заводе вырастили маточное стадо этого осетра, и опытом сахалинцев заинтересовались в США и Японии, где эти рыбы считаются национальным достоянием.
Селезнев был удовлетворен итогами той командировки и выразил уверенность в том, что у Сахалинской области есть возможность стать первым на Дальнем Востоке регионом, который будет не дотационным, а донором федерального бюджета.
После поездки на Сахалин Геннадий Селезнев во главе делегации Госдумы направляется с официальным визитом в Испанию по приглашению председателя Конгресса депутатов Генеральных кортесов (парламента) этой страны. Как сказал тогда бывший посол Испании в России Хосе Луис Креспо, «наши страны находятся на двух концах континента, образно говоря, Испания и Россия — это два крыла Европы, благодаря которым она может продолжать свой полет и в наступившем веке, и во всех последующих». В ходе визита в Мадрид состоялась аудиенция председателя Госдумы у короля Хуана Карлоса I, прошли встречи и беседы делегации с председателями Конгресса депутатов и Сената Генеральных кортесов, министром иностранных дел Жюспеном, мэром города Толедо.
Хотя во время визита Геннадий Селезнев и был сосредоточен на вопросах упрочения российско-испанских отношений в целом и межпарламентского диалога в частности, тем не менее ему было хорошо известно о ситуации, складывающейся в те дни в здании на Охотном Ряду. И он внимательно анализировал мнения отдельных депутатов и думских фракций относительно его возможной отставки с поста председателя Госдумы.
Уместно сказать, что его, занимающего тогда четвертую по значимости государственную должность, всегда сопровождала охрана. При этом он не отгораживался от своих сотрудников, был прост, с кем бы ни общался, поддерживал дружеские отношения с бывшими коллегами по перу.
Сам выходец из племени журналистов, он знал цену этому труду. Мне не раз доводилось брать у него интервью не только в Госдуме, но и в зарубежных командировках — и всегда я получал исчерпывающие ответы. Вот и тогда в Мадриде попросил его прокомментировать происходящие события на думском корабле. Он как всегда был вполне спокоен и сказал:
«По возвращении из Испании у меня намечена большая программа в Санкт-Петербурге, где откроется Межпарламентская ассамблея стран — участниц СНГ, а также пройдет Международная конференция по борьбе с терроризмом, где я являюсь председателем оргкомитета. По ходу работы буду изучать версию о моей предполагаемой отставке и выяснять, чей это политический заказ»…
Замечу, что за стеклом стенда в вестибюле Госдумы находятся зажигалка и мундштук. Курильщиком Селезнев был заядлым. А еще с детства любил лошадей, параллельно с работой в Госдуме возглавлял Федерацию конного спорта России. Также он любил петь, и одна из задушевных — «Вечерняя песня» о городе над вольной Невой, где прошла его юность комсомольская.
…Геннадий Селезнев много успел в этой жизни, но она неожиданно оборвалась 19 июля 2015 года, на шестьдесят седьмом году, что болью отозвалось во всех, кто имел счастье знать его лично.
Прямая речь
«Жить по праву — важнейшая задача реформирования России. Задача эта нелегкая. Ростки новой системы правового регулирования пробивались с трудом, оставляя большие лакуны в общественных отношениях, не имевших надежной правовой базы».
«Мой принцип — сначала все-таки нужно думать об интересах общества в целом, о стране, а потом уже, как говорится, учитывать интересы той партии, в которой ты состоишь. Здесь я был абсолютно последователен».
«Большое искусство — поставить на конвейер нашу работу как законодателей, вычленить основные законы, которые нужно тщательно проработать».
«Депутату, правильно понимающему свой долг, Государственная Дума предоставляет абсолютную возможность инициировать и профессионально разрабатывать законы, оценивать их необходимость и пользу для страны, работать над их принятием. Убежден: рано или поздно в России настанет время, когда вся полнота власти будет принадлежать лишь одному субъекту — Закону».
«Главное, что при мне ни вторую, ни третью Госдуму не распустили. Парламентаризм узнаваем в обществе, и это уже немало».
«Не люблю ложную скромность: человек, впадающий в пафос скромника, всегда вызывает у меня подозрения в неискренности…
Я горжусь умением отстаивать свою точку зрения, защищать свои принципы — знаю, что им обладают немногие, знаю, как непросто оно дается и как трудно, а порой и опасно применять его в повседневной жизни».
Из книги «Геннадий Селезнев. Прямая речь»
И это все о нем
«Он всегда занимал активную гражданскую позицию, многое сделал для становления и развития российского парламентаризма, совершенствования законодательства, укрепления социально-экономического потенциала нашего государства» — так оценила заслуги Геннадия Селезнёва после его безвременного ухода в июле 2015 года председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко.
«Геннадий Николаевич стал спикером Госдумы в самый сложный политический период нашей жизни. Импичмент президенту, дефолт, глубочайшие экономический, финансовый, бюджетный, политический кризисы, — говорил экс-премьер и бывший глава Счётной палаты Сергей Степашин. — Дума была очень жёсткой, острой и зубастой. Но Селезнёву удалось предотвратить повтор ситуации 93-го года. Он не допустил конфронтации, которая могла бы привести к ликвидации парламентаризма в стране».
Сам спикер говорил: «Эффективность нашей работы измеряется не количеством принятых законов, а тем как они работают, какую пользу приносят обществу, в какой мере содействуют улучшению жизни наших граждан».
О мастерском умении Геннадия Селезнёва вести диалог с разными фракциями в Думе, о способности этого человека находить приемлемый для каждой из сторон выход из любых конфликтов вспоминают все, кто его знал. Он был настоящим патриотом, глубоко переживавшим за страну и старавшимся делать всё от него зависящее, чтобы стране жилось легче. Видимо, способствовал этому большой журналистский опыт, воспитавший в Селезнёве неравнодушие к проблемам людей. С 1974 по 1980 год он руководил ленинградской молодёжной газетой «Смена», затем семь лет был главным редактором «Комсомольской правды», потом главредом «Учительской газеты», «Правды». Об этой деятельности Геннадия Николаевича рассказывают работавшие с ним в разное время журналисты.
При нём у нас появилась возможность печатать привезённые из командировок материалы с продолжением — в этих двухколонниках (мы называли их колбасками) не было обязаловки «комсомольских вахт» и «ленинских зачётов», зато хватало романтики и экзотики. Ведь тогда по комсомольской линии можно было добраться хоть до Камчатки (широка страна моя родная, и везде есть райкомы и горкомы, с которыми можно договориться о содействии в отправке питерского журналиста на Нефтяные Камни, на таджикскую станцию БАМа или сверхглубокую скважину на Кольском). Селезнёв такие поездки поощрял. Выполнил месячный план по авторским и своим строчкам? Оставил в редакции задел? Тогда вперёд!
Самый замечательный момент наступал по возвращении из командировки, когда ты приходил в кабинет главного редактора и делился свежими впечатлениями. В моей уже долгой профессиональной жизни Геннадий Селезнёв остается единственным главным редактором, который любил и умел слушать такие рассказы. Не подгоняя, аккуратно запаливая очередную сигарету, задавая уточняющие вопросы. А в конце дружелюбно говорил: «Ну, иди, отписывайся. Удачи!». Ощущения были фантастические, хотелось донести до читателя, не расплескав всё то, что так искренне поведал главному.
Он ценил труд журналиста — что для нас, пишущих и снимающих, может быть важнее? Дело было 30 декабря — я до 4 утра сидел в полном ступоре над очерком в новогодний номер о знаменитом детском хирурге Баирове. Наконец выдавил из себя первый абзац, и пошло-поехало. В 11:00, аккурат к планёрке, привожу материал на два подвала и сразу в кабинет Селезнёва. На душе кошки скребут: заявлен-то был один подвал! Гена вдумчиво читает, стряхивает сигаретный пепел, делает пометку на полях. И всё? «У тебя в материале две фамилии, — говорит он, — главный герой Баиров и врач Капитанаки просто упоминается как дежурный. Он тебе зачем-то нужен?» — «Необычная фамилия, — мямлю я, не веря, что это единственный вопрос. — Можно и без неё обойтись». Действительно, странный расклад, и Селезнёв это заметил. Но чудо — он отвёл два подвала под очерк! Впоследствии (особенно в московских изданиях, где я служил собкором) столько моих текстов кромсали, резали, чикали, дробили, втискивали в заданный формат из принципа — даже когда место было, что я навсегда запомнил этот случай.
…В 2003-м Геннадий Селезнёв, ставший председателем Государственной Думы, пожелал встретиться со сменовцами 1970-х в своём бывшем кабинете на Фонтанке, 59. Перед топ-визитом ФСО проверила окна и двери по всему этажу, но не заглянула в шкаф редакторского кабинета, где стояла початая бутылка водки. Мы разлили её по имевшейся в наличии посуде и выпили с председателем Госдумы без закуски, кайфуя от привилегии называть его по имени и на «ты».
Селезнёв был уникальным селекционером кадров, при нём безупречно работали социальные лифты. Он замечал собкоров даже в медвежьих углах, приглашал их «на этаж» в Москву. В итоге селезнёвская редколлегия выстрелила целым кадровым фейерверком для новой России: из неё вышли главные редакторы «Известий», «Труда», «Вечерней Москвы», «Советского спорта», «Российской газеты» да и самой «Комсомолки»…
Не секрет, что творческие коллективы часто колошматят высокие конфликты.
С приходом Геннадия Николаевича в «КП» они все куда-то улетучились. Да, могли ругаться на летучках в Голубом зале, что было играми разума талантливых людей, до слёз пародировать начальство в новогодних капустниках. Но при этом все верили в справедливость главного: Селезнёв «героев» пригласит к себе в кабинет, нальёт по бокалу шампанского и никогда никому не припомнит самую едкую пародию. Он был выше и мудрее выяснения отношений не по делу.
Это при нём Инна Павловна Руденко опубликовала свой знаменитый материал «Долг», который открыл глаза всей стране на проблемы афганских инвалидов, а заголовок очерка стал бессрочной народной акцией. За этот текст Геннадия Николаевича вызывали на верха.
Да и за многие другие. Даже сам Брежнев звонил в редакцию, напугав до смерти секретаршу Риту. Но никогда после выговоров и выговоров на Старой площади он не приносил в редакцию раздражения. Геннадий Николаевич имел смелость опубликовать острый материал и смелость взять лично на себя ответственность, выводя из-под удара журналистов.
За его спиной — главного редактора — подрастала смена нового поколения журналистов, журналистов «КП», которые потом будут утверждать гласность.
На медийном поле уходящей, как Атлантида, страны СССР вызревала «КП», ставшая одним из предвестников перестройки.
Когда случился путч в августе 1991 года, Геннадий Николаевич был уже в кресле главного редактора «Правды», органа ЦК КПСС. Помню, мы шли тогда по мёртвенно-пустым коридорам с коллегой Зоей Ерошок сказать ему главное: мы думаем, Геннадий Николаевич, по-другому, но мы бесконечно уважаем и любим вас за глубокую порядочность и достоинство.
Судьба счастливо сложилась так, что мне много раз довелось повторить ему эти слова — и на официальных юбилеях, и на дружеских посиделках. Повторю и ещё одну важную мысль: немногие в нашей стране, пережившей слом эпох, имеют моральное право Отечество, как отчество, написать с большой буквы.
Обнимаю благодарно нашу память о главном редакторе в моей жизни.
3906
Ещё материалы: Валентина Матвиенко
