Карен Шахназаров: Грядёт цивилизация смотрящая

Карен Шахназаров, известный сценарист, режиссёр, продюсер. С апреля 1998 года он возглавляет «Мосфильм» - одну из старейших киностудий страны. Карен Георгиевич поделился секретом успеха своей киностудии и рассказал о том, каким видит будущее кинематографа и новый закон «О культуре».

- Карен Георгиевич, говорят, что «Мосфильм» сегодня процветает исключительно потому, что вы им руководите и у вас есть связи «наверху». Другие киностудии, тот же «Ленфильм», например, далеко не так успешны.

- Да, «Мосфильм» жив, успешен и не получает бюджетных денег. Никаких связей в верхах у нас нет. Это легко проверить по всем документам. В принципе хотя мы имеем статус государственного предприятия (что нас вполне устраивает), работаем мы как предприятие рыночное. Сами зарабатываем деньги, на это и живём. Сумели реконструировать студию, практически отстроить её заново.

- Студия в самом деле рентабельна?

- Да, это так, хотя сегодня ситуация в целом в киноиндустрии довольно сложная. Что касается других студий страны, они все сегодня в полуразрушенном состоянии, таком, как «Мосфильм» пятнадцать лет назад, их возможно реанимировать. Больше того, они могут и должны зарабатывать сами. Я не сторонник госдотаций.

- А как именно зарабатывать? Например, приглашать кинематографистов из других стран у нас фильмы снимать?

- Да нет, западные кинематографисты сюда не поедут. Москва дорогой город плюс ещё климат, пробки. Надо смотреть, что развивать у каждой киностудии, на чём строить бизнес. Первое, что я сделал, когда стал директором - все платежи, финансовые документы сделал прозрачными. Нужна открытая бухгалтерия. «Ленфильму», Киностудии имени Горького стоит начать с реконструкции павильонов, они востребованны. Когда я стал директором, никаких других источников, кроме Фильмофонда, не было. Он у нас оставался благодаря государственному статусу. Фильмофонд активно использовали телеканалы, мы получали за это деньги, вкладывали их в реконструкцию, в технологии. И сегодня Фильмофонд в наших доходах — это процентов 25-30, а раньше было 80. «Ленфильм» акционировалили, они потеряли Фильмофонд, и у них не осталось этого источника. Кстати, в своё время «Ленфильму» мы предлагали сотрудничество - не согласились.

- Хороший режиссёр - талантливый организатор, предприниматель? Вы знали, что справитесь с задачами в новой должности, когда вам предложили руководить «Мосфильмом», или всё же сомневались?

- Сам от себя не ожидал, меня жизнь заставила. То, чем я занимаюсь на «Мосфильме», - достаточно серьёзный бизнес. Режиссёр должен быть хорошим организатором: он общается с большим количеством людей, ему надо организовать процесс. Да, способности бизнесмена и режиссёра у одного человека бывают, но не всегда. А у меня другого выхода просто не было, когда я стал директором, обнаружил, что студия в таком тяжёлом состоянии что надо срочно всему учиться и быстро налаживать работу. Всё получилось ещё и от отчаяния.

- Сейчас готовится закон о культуре, у вас есть предложения?

- Нам нужно реорганизовать всю систему управления кинематографом, я об этом много раз говорил. Должен быть единый центр. Сейчас их два: Кинофонд и Минкульт. Центр должен заниматься помощью кинематографистам - и финансами, и решением проблем проката, и технологиями. Он может находиться в ведении Минкульта, но при этом необходимо оставить ему самостоятельность. В советское время Госкино было отдельным Комитетом с правами министерства. У нас сегодня господдержка провоцирует ситуацию, когда в кино нет частных инвестиций, а ещё оно абсолютно независимо от проката. Кино должно себя окупать и привлекать частные инвестиции. У нас кинематографисты рассчитывают на 100-процентное госфинансирование, а это неправильно. Мы видим, что процент российского кино в кинотеатрах мизерный, всего 70 фильмов в год, это вообще ничто для такой страны, как Россия. В Швеции, например, 50 фильмов производится, а там население всего-то девять миллионов. Нужна стратегия киноиндустрии и при этом создание условий, при которых частные инвестиции пойдут в кино и оно будет больше ориентировано на возврат денег.

- Насколько кино нужно государству? Оно действительно и сегодня «важнейшее из искусств»?

- У меня были сомнения, был момент, когда я думал, что это не так. Сейчас кино стало важным. С одной стороны, мне жаль, что цивилизация читающая заканчивается и появляется смотрящая цивилизация. Раньше все вокруг читали, а сейчас все смотрят видео. Кино становится более влиятельным, чем во времена Ленина, когда оно было аттракционом. Может быть, его стало меньше в прокате, но все смотрят дома, в метро, с мобильных устройств. Кино - это идеология.

- Даже мелодрама и детектив?

- И комедия, и боевик. Если вы не будете иметь свою идеологию, придётся пользоваться чужой. К сожалению, в наших властных умах эта мысль ещё не оформилась до конца.

- Сейчас происходит упрощение, и кажется, что будущее за совсем простыми фильмами.

- К сожалению, существует такая тенденция. Чем глупее и проще, тем больше возможности продать. Кино стало товаром, как вообще всё искусство превратилось в товар. А товар ориентирован на массовую аудиторию.

- Но это грозит деградацией, окончательным падением культурного уровня.

- Надо воспитывать. В советское время этим занимались. А сейчас фактор воспитания фактически убрали из школы. Мы это полностью переложили на семью, но семьи-то разные.

- Делать госзаказы киностудиям, чтобы снимать сериалы, - хорошая мысль?

- Сериалы - это неизбежность, я не вижу в них зла, особенно сегодня, когда телевидение высокого качества. Сериалы - это форма кино, которая приспособлена для телевидения. 70 процентов продукции «Мосфильма» связано с сериалами.

- В одном из интервью ваш коллега режиссёр Кончаловский заметил: «Мы все сегодня движемся к закату, и если Европа мчится к нему в «роллс-ройсе», то мы - на трамвае». Россия - это Азия или Европа и правда ли, что мы приближаемся к краху цивилизации?

- Человечество всегда двигалось к краху, ещё со времён Древнего Египта его предрекали, о конце света тоже говорят очень давно. Я верю, что есть некая сила, которая управляет историческим процессом. Проблем всегда было много, но они преодолевались.

- В ваших фильмах тема исчезающей империи очень внятно звучит. От крошечного толчка накреняются колонны.

- Империи исчезают, но люди-то с их проблемами, чувствами остаются. И всё равно растят детей, живут. Думаю, что человек вечен.

- Иногда кажется, что мы пытаемся склеить осколки распавшейся империи, может, не стоит? Или есть всё же смысл?

- К СССР мы должны относиться с огромным уважением, как к части нашей истории. Необыкновенной истории, где были огромные достижения. Но это не значит, что надо возвращаться в прошлое. Вернуться обратно просто невозможно.

- Человеку из СССР, сегодняшней России бывает трудно вписаться в новое время. И люди, уезжающие на Запад, не чувствуют себя там дома.

- Заграница для нас это в основном Западная Европа, это отдельное романо-германская цивилизация. Мы европейцы, но мы другие. У меня много друзей за границей, и когда я сижу в их компании, я понимаю, что я другой. Многие хотят быть абсолютно похожими на западноевропейцев, но это просто невозможно, как ни старайся.

- Так куда нам двигаться, в Азию или Европу?

- Мы - та цивилизация, которая очень многое взяла из Азии. Это стоит учитывать. Православие гораздо ближе к исламу, чем к католичеству. Женщины в России, например, ходят в храмы с покрытыми головами. Наша цивилизация гораздо моложе, чем мы привыкли думать. Первый университет в Европе был открыт в 1088 году, а в России - в 1755 году. Я уж не говорю о древности китайской или индийской культуры. Я верю, что мы ещё молоды по сравнению с другими, и у нас многое впереди.

Марина Суранова