Григорий РАПОТА: «Мы хотим показать, что мы едины!»
«Всякая стрела, выпущенная в адрес Беларуси, задевает нас так же, как выпущенная в адрес России задевает Беларусь»
Григорий РАПОТА
Заявил Государственный секретарь Союзного государства Григорий Рапота в беседе с главным редактором «РФ сегодня» Александром Шаровым.
— Григорий Алексеевич, недавно вы заявили, что «говорить о завершении некоего этапа создания Союзного государства можно будет после того, когда будет подписан Конституционный акт Союзного государства». Насколько вообще реально его подписание?
— Вполне реально. Надо понять, что Конституционный акт не может приниматься на пустом месте. Для него должна быть подготовлена определенная почва. То есть, когда два государства — Россия и Беларусь — уже достаточно плотно интегрированы, и остается поставить некую завершающую точку. За последние десять лет сделано достаточно много, прежде всего в социально-экономической и военно-политической области, чтобы граждане двух государств больше не чувствовали себя иностранцами. Вот это, пожалуй, основной итог сегодняшнего дня.
|
Государственный секретарь Союзного государства Григорий Рапота беседует с главным редактором «РФ сегодня» Александром Шаровым. |
При этом мы добавляем, что еще многое надо сделать до того, когда мы сможем оформить наши отношения в конституционном плане. Помимо того, что должны быть финансово-экономические предпосылки, немаловажен и вопрос некоего политического волеизъявления, ведь Конституционный акт — это обязательное делегирование каких-то национальных функций на наднациональный уровень. Да, Союзное государство не предполагает полного отказа от суверенитета, но некие функции должны перейти на межгосударственный уровень. Среди них, скажем, валютно-финансовый вопрос, то есть создание единой валюты, новой расчетной единицы. Помимо этого мы должны решить еще ряд принципиальных вопросов, в частности, нужна согласованная промышленная и налоговая политика. Обязательным фактором должно явиться, как мне представляется, создание единого транспортного пространства, объединенной энергетической системы. Тогда это уже государство.
— Григорий Алексеевич, продолжая экономическую тематику, не могу не спросить о роли совместных программ Союзного государства. На сегодняшний день реализованы уже 53 совместных проекта. Каков их вклад в общую интеграцию наших стран?
Главное, нам надо четко представлять цели каждой программы. Есть программы, результаты которых легко видеть, — это, скажем, проекты, направленные на улучшение инфраструктуры. Например, построили пункт перехода границ — вот он есть, легко осязаем. Но есть программы, которые оценить могут ученые, технологи, промышленники, короче говоря, специалисты. Там ситуация посложнее. И постоянно ведутся дискуссии: а насколько эффективно используются деньги? Для меня критерием их оценки является внедрение продукта в промышленность или сельское хозяйство и получение определенных дивидендов от его использования. В этой связи наши представительства в Минске провели очень интересную работу, в том числе и силами журналистов, когда они посетили предприятия, занимающиеся созданием инновационного продукта на основе программ Союзного государства. И там назывались цифры, какую прибыль получает предприятие от использования этого продукта. Вот это, в конечном счете, то, к чему надо стремиться.
— Кстати, как раз в эти дни идет пресс-тур по четырем российским регионам и Витебской области на тему «Лён Союзного государства — древняя культура будущего»…
— Совершенно точно. И я бы хотел, чтобы это была не просто экскурсия по прекрасным местам с целью удовлетворения своего любопытства. У меня просьба к журналистам привезти оттуда четкое, объективное представление о положении в этой отрасли, о перспективах развития, о наличии рынка, о состоянии производственных мощностей. Мы в эту группу специально включили нашего сотрудника, чтобы он как специалист посмотрел на эту ситуацию. Мы хотели бы видеть в вас помощников, которые потом в своих репортажах, статьях дали бы объективную оценку, которую мы могли бы реально использовать в нашей работе. Потому что первые выходы на эту тему у меня сразу породили вопрос: мы говорим о возрождении льняной продукции, а есть ли рынок для нее? И каков он?
Если взять историю вопроса, у нас льняная промышленность еще в домарксистские времена начала испытывать большие сложности, как только появился хлопок. И как только крестьяне начали носить ситцевые рубахи, хлопок моментально вытеснил лён. Не целиком, но в какой-то части. Все это надо понять. Какая перспектива? Ведь лён не только сырье для производства ткани, но это и сырье для целлюлозы, биотоплива…. Может быть, мы действительно найдем ту замечательную идею, за которую можно зацепиться и вытащить все это. А не просто потому, что это было. Мало ли что было? У нас в свое время и пенька была. А сейчас есть синтетика. По мнениям некоторых специалистов, в льняном производстве есть элементы, которые могут сделать очень интересным его возрождение. Но этим надо заниматься серьезно.
— В конце мая в Торгово-промышленной палате пройдет съезд Делового совета Беларуси и России, на котором планируется обсудить план действий по различным направлениям сотрудничества. Насколько может быть эффективной его деятельность?
— Деловой совет в начале своего становления, поэтому оценивать пока нечего. Есть желание энтузиастов этого дела работать, есть желание установить какие-то прямые связи между представителями бизнеса. Сказать, что это целина, будет большим преувеличением, потому что такие связи существуют. Другое дело, может быть, создать дополнительные возможности для их развития — это будет замечательно. В руководстве Делового совета достаточно компетентные люди, которые вполне способны такую задачу решить. Посмотрим, как это у них будет получаться, а мы будем им помогать.
Есть одна сложность. Российский бизнес, это мое мнение, не очень способен к самоорганизации, к какой-то взаимной поддержке. Я думаю, это заложено в самой природе бизнеса, поскольку он рассчитан на личный успех, а не на общий. И ожидать какой-то взаимовыручки здесь сложно. Но для того и существуют такие организации, как Торгово-промышленная палата, разного рода деловые советы, которые побуждали бы бизнес, с одной стороны, к поиску партнеров, а с другой — чтобы в процессе вот такой общественной деятельности выявлялись системные проблемы, требующие административного, законодательного, межгосударственного решения. Вот эта вторая часть пока еще мало ощутима.
— Но это не относится к сотрудничеству между регионами. По информации, которую мы получаем от своих коллег из информагентств, оно только расширяется. В частности, большие мероприятия в Беларуси проводили Нижегородская область, Питер, Алтайский край…
— …Татарстан, Мордовия… Почти все регионы как-то задействованы. Наша задача тут — не навредить, не заорганизовать. Тут должна быть полная свобода действий. Тем более что и в России, и в Беларуси межрегиональное сотрудничество возведено в ранг национальной политики. В России регионы поощряются к развитию самостоятельных контактов с Беларусью. Народ там грамотный, государственные интересы все видят хорошо, так же, как и с белорусской стороны. Поэтому такие контакты только на пользу.
— Мы в основном обсуждали экономические вопросы, а есть еще социально-правовые. Например, гарантия для белорусов и россиян получения медицинской помощи, образования при переезде в соседнее государство.
— Подписан ряд соглашений о равных социальных правах белорусов в России, а россиян — в Беларуси, которые, кстати, выполняются. Что имеется в виду? Прежде всего, это свобода передвижения без пограничного контроля, свобода выбора места жительства, работы, учебы на равных правах с местным населением. Никаких квот для белорусских работников в России не существует. В этом смысле созданы очень хорошие условия, чтобы россияне в Беларуси, а белорусы в России не чувствовали себя иностранцами. Около 20 тысяч студентов из Беларуси учатся в российских вузах, около двух тысяч российских — в Беларуси. Поэтому здесь, по большому счету, задачи решены.
Но теперь мы углубляемся на второй-третий уровень детализации этих вопросов.
У нас дипломы признаются и там, и там. Но в Российской Федерации сейчас широко обсуждается тема, насколько качественны наши кандидатские и докторские диссертации. Естественно, это заставляет коллег не только в Беларуси, но и в других государствах еще раз посмотреть, что за ученые к ним приезжают. Я не знаю, каков механизм перепроверки их званий, но это заставляет их думать о том, как бы получить подтверждение квалификации.
Есть проблемы с переводами пенсий военным пенсионерам. Если для гражданских механизм отработан, то для военных — не до конца.
— Насколько вопросы о Союзном государстве связаны с российскобелорусскими, с международными отношениями? Мы знаем, что на Западе неоднозначно относятся к лидеру Беларуси. Как это влияет — мешает, помогает?
— Хорошие дела в обстановке драки делать очень тяжело. Что бы то ни было. Если мы делаем некую интеграционную структуру, мы же ее делаем не закрытым клубом, это же географический центр Европы. Общая политика обеих стран заключается в том, чтобы держать двери открытыми для любого взаимодействия с внешним миром. Если строятся какие-то препятствия с той стороны, конечно, в этом нет ничего хорошего.
Наша задача — общаться с людьми в Западной Европе, разъяснять природу такого явления, которое называется Союзным государством. Показывать, что это не налаживание дружбы против кого-то. Это есть необходимый объективный процесс развития государства, которое заинтересовано не только во взаимодействии друг с другом, но и с третьим миром. И мы стараемся всякую возможность, если она представляется, использовать для этого. Мы имели возможность рассказывать об этом и в Великобритании, и в Австрии, и в Италии. Когда разговор идет на серьезном уровне с представителями бизнеса, политических кругов, то понимание существует.
А что касается нападок на Беларусь, то они случаются и в адрес Российской Федерации. Беларусь просто государство поменьше, поэтому некоторые силы за рубежом полагают, что это можно делать более безнаказанно. С Россией таким языком говорить сложнее. Но мы хотим показать, что мы едины. И всякая стрела, выпущенная в адрес Беларуси, задевает Россию так же, как выпущенная в адрес России задевает Беларусь.
— Недавно в Госдуме прошли серьезные парламентские слушания по евразийской интеграции. Выступая на них, вы подчеркнули, что «дальнейшее развитие Союзного государства видится прежде всего в упрочении его социально-экономического фундамента». Насколько, на ваш взгляд, вступление России в ВТО может повлиять на этот процесс?
— На мой взгляд, вступление России в ВТО не является чем-то неожиданным для партнеров как по Евразийскому экономическому сообществу, так и по Таможенному союзу. Еще в 1997 году, если мне не изменяет память, было подписано соглашение между пятью государствами — членами ЕврАзЭс о согласованной политике при вступлении в ВТО. Тогда очень подробно обсуждалась ситуация, когда одно из государств может вступить в ВТО раньше других. Если говорить о Таможенном союзе — это три государства: Россия, Казахстан и Беларусь. Все три вели переговоры по вступлению в ВТО. Россия оказалась первой. Но и Беларусь достаточно продвинулась в своих переговорах. Мы встречались с российскими экспертами, которые занимались этой проблематикой, и первый вопрос им был: что вступление России в ВТО даст Беларуси? Их ответ был: что касается вступления в ВТО, то это, скорее, облегчит, нежели осложнит процесс.
Естественно, вместе с определенными преимуществами создаются и определенные сложности. Преимущество заключается в том, что Беларусь фактически попадает в общее пространство ВТО, беспошлинно экспортируя товары в Российскую Федерацию. Таким образом, она уже взаимодействует с этой организацией. С другой стороны — так же, как и россияне, белорусы попали в ситуацию конкуренции с товаропроизводителями стран — членов ВТО. И это реалии сегодняшнего дня.
Естественно, вместе с определенными преимуществами создаются и определенные сложности. Преимущество заключается в том, что Беларусь фактически попадает в общее пространство ВТО, беспошлинно экспортируя товары в Российскую Федерацию. Таким образом, она уже взаимодействует с этой организацией. С другой стороны — так же, как и россияне, белорусы попали в ситуацию конкуренции с товаропроизводителями стран — членов ВТО. И это реалии сегодняшнего дня.
— Григорий Алексеевич, продолжая экономическую тематику, не могу не спросить о роли совместных программ Союзного государства. На сегодняшний день реализованы уже 53 совместных проекта. Каков их вклад в общую интеграцию наших стран?
Подписан ряд соглашений о равных социальных правах белорусов
в России, а россиян — в Беларуси. Прежде всего, это свобода передвижения
без пограничного контроля, свобода выбора места жительства, работы, учебы на равных правах с местным населением. Созданы очень хорошие условия, чтобы россияне
в Беларуси, а белорусы в России не чувствовали себя иностранцами.
— Каждая программа — это элемент научно-технической интеграции, потому что собираются коллективы с российской и белорусской стороны и начинают вместе работать. Они создают совместный продукт, с которым выходят на рынок, — это элемент интеграции. Но есть и вторая сторона вопроса — создается конкурентоспособный продукт. В Беларуси сохранили хорошие компетенции в микроэлектронной промышленности. Россия обладает своими преимуществами. И при объединении наших общих усилий можно создать конкурентоспособный продукт, и это происходит в таких областях, как фармакология, биотехнология, космос, сельское хозяйство и т. д.в России, а россиян — в Беларуси. Прежде всего, это свобода передвижения
без пограничного контроля, свобода выбора места жительства, работы, учебы на равных правах с местным населением. Созданы очень хорошие условия, чтобы россияне
в Беларуси, а белорусы в России не чувствовали себя иностранцами.
Главное, нам надо четко представлять цели каждой программы. Есть программы, результаты которых легко видеть, — это, скажем, проекты, направленные на улучшение инфраструктуры. Например, построили пункт перехода границ — вот он есть, легко осязаем. Но есть программы, которые оценить могут ученые, технологи, промышленники, короче говоря, специалисты. Там ситуация посложнее. И постоянно ведутся дискуссии: а насколько эффективно используются деньги? Для меня критерием их оценки является внедрение продукта в промышленность или сельское хозяйство и получение определенных дивидендов от его использования. В этой связи наши представительства в Минске провели очень интересную работу, в том числе и силами журналистов, когда они посетили предприятия, занимающиеся созданием инновационного продукта на основе программ Союзного государства. И там назывались цифры, какую прибыль получает предприятие от использования этого продукта. Вот это, в конечном счете, то, к чему надо стремиться.
— Кстати, как раз в эти дни идет пресс-тур по четырем российским регионам и Витебской области на тему «Лён Союзного государства — древняя культура будущего»…
— Совершенно точно. И я бы хотел, чтобы это была не просто экскурсия по прекрасным местам с целью удовлетворения своего любопытства. У меня просьба к журналистам привезти оттуда четкое, объективное представление о положении в этой отрасли, о перспективах развития, о наличии рынка, о состоянии производственных мощностей. Мы в эту группу специально включили нашего сотрудника, чтобы он как специалист посмотрел на эту ситуацию. Мы хотели бы видеть в вас помощников, которые потом в своих репортажах, статьях дали бы объективную оценку, которую мы могли бы реально использовать в нашей работе. Потому что первые выходы на эту тему у меня сразу породили вопрос: мы говорим о возрождении льняной продукции, а есть ли рынок для нее? И каков он?
Если взять историю вопроса, у нас льняная промышленность еще в домарксистские времена начала испытывать большие сложности, как только появился хлопок. И как только крестьяне начали носить ситцевые рубахи, хлопок моментально вытеснил лён. Не целиком, но в какой-то части. Все это надо понять. Какая перспектива? Ведь лён не только сырье для производства ткани, но это и сырье для целлюлозы, биотоплива…. Может быть, мы действительно найдем ту замечательную идею, за которую можно зацепиться и вытащить все это. А не просто потому, что это было. Мало ли что было? У нас в свое время и пенька была. А сейчас есть синтетика. По мнениям некоторых специалистов, в льняном производстве есть элементы, которые могут сделать очень интересным его возрождение. Но этим надо заниматься серьезно.
— В конце мая в Торгово-промышленной палате пройдет съезд Делового совета Беларуси и России, на котором планируется обсудить план действий по различным направлениям сотрудничества. Насколько может быть эффективной его деятельность?
— Деловой совет в начале своего становления, поэтому оценивать пока нечего. Есть желание энтузиастов этого дела работать, есть желание установить какие-то прямые связи между представителями бизнеса. Сказать, что это целина, будет большим преувеличением, потому что такие связи существуют. Другое дело, может быть, создать дополнительные возможности для их развития — это будет замечательно. В руководстве Делового совета достаточно компетентные люди, которые вполне способны такую задачу решить. Посмотрим, как это у них будет получаться, а мы будем им помогать.
Есть одна сложность. Российский бизнес, это мое мнение, не очень способен к самоорганизации, к какой-то взаимной поддержке. Я думаю, это заложено в самой природе бизнеса, поскольку он рассчитан на личный успех, а не на общий. И ожидать какой-то взаимовыручки здесь сложно. Но для того и существуют такие организации, как Торгово-промышленная палата, разного рода деловые советы, которые побуждали бы бизнес, с одной стороны, к поиску партнеров, а с другой — чтобы в процессе вот такой общественной деятельности выявлялись системные проблемы, требующие административного, законодательного, межгосударственного решения. Вот эта вторая часть пока еще мало ощутима.
— Но это не относится к сотрудничеству между регионами. По информации, которую мы получаем от своих коллег из информагентств, оно только расширяется. В частности, большие мероприятия в Беларуси проводили Нижегородская область, Питер, Алтайский край…
— …Татарстан, Мордовия… Почти все регионы как-то задействованы. Наша задача тут — не навредить, не заорганизовать. Тут должна быть полная свобода действий. Тем более что и в России, и в Беларуси межрегиональное сотрудничество возведено в ранг национальной политики. В России регионы поощряются к развитию самостоятельных контактов с Беларусью. Народ там грамотный, государственные интересы все видят хорошо, так же, как и с белорусской стороны. Поэтому такие контакты только на пользу.
— Мы в основном обсуждали экономические вопросы, а есть еще социально-правовые. Например, гарантия для белорусов и россиян получения медицинской помощи, образования при переезде в соседнее государство.
— Подписан ряд соглашений о равных социальных правах белорусов в России, а россиян — в Беларуси, которые, кстати, выполняются. Что имеется в виду? Прежде всего, это свобода передвижения без пограничного контроля, свобода выбора места жительства, работы, учебы на равных правах с местным населением. Никаких квот для белорусских работников в России не существует. В этом смысле созданы очень хорошие условия, чтобы россияне в Беларуси, а белорусы в России не чувствовали себя иностранцами. Около 20 тысяч студентов из Беларуси учатся в российских вузах, около двух тысяч российских — в Беларуси. Поэтому здесь, по большому счету, задачи решены.
Но теперь мы углубляемся на второй-третий уровень детализации этих вопросов.
У нас дипломы признаются и там, и там. Но в Российской Федерации сейчас широко обсуждается тема, насколько качественны наши кандидатские и докторские диссертации. Естественно, это заставляет коллег не только в Беларуси, но и в других государствах еще раз посмотреть, что за ученые к ним приезжают. Я не знаю, каков механизм перепроверки их званий, но это заставляет их думать о том, как бы получить подтверждение квалификации.
Есть проблемы с переводами пенсий военным пенсионерам. Если для гражданских механизм отработан, то для военных — не до конца.
— Насколько вопросы о Союзном государстве связаны с российскобелорусскими, с международными отношениями? Мы знаем, что на Западе неоднозначно относятся к лидеру Беларуси. Как это влияет — мешает, помогает?
— Хорошие дела в обстановке драки делать очень тяжело. Что бы то ни было. Если мы делаем некую интеграционную структуру, мы же ее делаем не закрытым клубом, это же географический центр Европы. Общая политика обеих стран заключается в том, чтобы держать двери открытыми для любого взаимодействия с внешним миром. Если строятся какие-то препятствия с той стороны, конечно, в этом нет ничего хорошего.
Наша задача — общаться с людьми в Западной Европе, разъяснять природу такого явления, которое называется Союзным государством. Показывать, что это не налаживание дружбы против кого-то. Это есть необходимый объективный процесс развития государства, которое заинтересовано не только во взаимодействии друг с другом, но и с третьим миром. И мы стараемся всякую возможность, если она представляется, использовать для этого. Мы имели возможность рассказывать об этом и в Великобритании, и в Австрии, и в Италии. Когда разговор идет на серьезном уровне с представителями бизнеса, политических кругов, то понимание существует.
А что касается нападок на Беларусь, то они случаются и в адрес Российской Федерации. Беларусь просто государство поменьше, поэтому некоторые силы за рубежом полагают, что это можно делать более безнаказанно. С Россией таким языком говорить сложнее. Но мы хотим показать, что мы едины. И всякая стрела, выпущенная в адрес Беларуси, задевает Россию так же, как выпущенная в адрес России задевает Беларусь.
Беседовал Александр ШАРОВ
Фото: ИГОРЯ САМОХВАЛОВА «РФ СЕГОДНЯ»
Фото: ИГОРЯ САМОХВАЛОВА «РФ СЕГОДНЯ»
3507
