Заговор, слабость или предательство?

Понимание ситуации, связанной с отречением Николая II, важно для понимания судеб Отечества с его непростой историей, счи­тает доктор исторических наук, профессор, член Комитета Сове­та Федерации по федеративному устройству, региональной поли­тике, местному самоуправлению и делам Севера Анатолий Ши­роков. Отречение императора явилось прологом процессов, ко­торые были запущены в 1917 году. Можно найти политические, эко­номические, социальные причины событий того периода, но пред­ставляется, что корень проблемы лежит гораздо глубже.

 

Его следует искать в со­циокультурном контек­сте жизни российского общества того времени.

По сути, мы можем го­ворить о серьезнейшем конфликте, который су­ществовал и периоди­чески прорывался через революции и восстания в очень неспокойное для России время — начало ХХ века. Это конфликт между традиционным, длившимся веками раз­витием страны, с бурным развити­ем экономики и социальной сфе­ры. В конечном счете конфликт привел к открытой конфронтации, которая вначале была воспринята обществом как демократическая, либеральная революция. Но упо­ительный запах свободы настоль­ко ускорил события, что страна быстро перешла к гражданскому противостоянию.

 

Тот самый конфликт между ар­хаичной Россией и либеральными новациями как раз и привел к то­му, что через весьма небольшой промежуток времени социумом оказались востребованы очень простые механизмы социального управления общественной жизни. Есть известная фраза: сталинизм — это искусство простых ответов на очень сложные вопросы. В резуль­тате русской революции мы полу­чили режим, который давал очень простые ответы на самые сложные вопросы. Первым толчком для дви­жения в этом направлении было, безусловно, отречение императора. И он сам, и власть, им возглавляе­мая, оказались безоружными перед решением конфликта традиции и новации. В этом глубинная причи­на событий.

 

Значение отречения состояло именно в том, что была разруше­на основа власти. Общество и его отдельные слои почувствовали эту слабость, считает модератор дискуссии, генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин. И это притом что сам процесс отречения был до­статочно скоротечный, а когда произошел — вызвал потрясение и шок. Мы до сих пор не знаем, что за этим стоит — предательство, об­ман, коварный замысел или пред­видение каких-то необратимых процессов, происходивших в госу­дарстве.

 

К отречению императора под­вигли люди, которым он верил и на которых опирался. Не случайно Ни­колай II писал в своем дневнике в тот период: «Кругом подлость, пре­дательство, обман…» Предательство военных элит — вот одна из основ того, что произошло. Возникает во­прос: почему вообще оно произо­шло именно в среде военных? Ведь ни они сами, ни гражданское обще­ство не были готовы к отречению. Да и император был не готов отка­заться от монархического строя. Он отказался от престола не в пользу демократической республики, а в пользу своего родственника, кото­рый, в дальнейшем, запустил про­цесс буржуазной революции.

 

Нет, отречение — это было спла­нированное действие, полное лжи, обмана. Это был заговор, считает отец Владимир (Соколов), иерей храма Святых Девяти Мучеников Кизических в Москве и приводит в качестве доказательства такую цепь событий. Начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал Алексеев направляет сроч­ную телеграмму императору, чтобы он приехал в ставку, не объясняя, чем вызвана такая необходимость. После отъезда Николая II начинают­ся мятежные события в Петербурге. Закрома полны хлеба, а в столице объявляется хлебный бунт и откры­ваются арсеналы. Затем останав­ливают генерала Иванова, который должен был собрать войска для по­давления этого мя­тежа. Император направляется в Царское Село, чтобы лично руководить процессом, но ему всячески препятствуют это сделать. Мало того, его шантажи­руют тем, что царская семья нахо­дится в руках мятежников. Харак­терно и то, что даже в имеющихся воспоминаниях очевидцев, присут­ствовавших рядом с императором в момент подписания акта об от­речении, полно нестыковок. Все это говорит о многом.

 

Но, может быть, стоит посмотреть на этот процесс несколько шире, по­лагает директор Международного института новейших государств Алексей Мартынов. По мнению по­литолога, следует говорить о боль­шой русской революции, которая длилась с 1905 года по январь 1918 года. Этот процесс в разной степе­ни интенсивности имел одни и те же корни и один и тот же смысл. В России как на дрожжах росла эконо­мика, ежегодно давая 300 процентов роста. Страна, говоря современным языком, была бурно растущей инве­стиционной площадкой. Но парал­лельно шел бурный и постоянный процесс десакрализации власти.

 

Нашлись «помощники» по фор­мированию гражданского общества, зачастую не без внешнего финанси­рования. А вот государство развити­ем и формированием политической мысли, практической политологией не занималось вообще. Это было от­дано на откуп полумаргинальным политическим структурам. России императорской волей был дарован парламент, действовала многопар­тийная система. Объявлена была свобода слова, и либеральные СМИ процветали. На протяжении полуто­ра десятков лет в информационном пространстве царила вакханалия, на императора, его семью и прибли­женных выливались тонны грязи. К 1917 году императорская власть бы­ла дискредитирована.

 

Но важно понять, сознательно ли это было сделано. По мнению Ана­толия Широкова, не стоит углуб­ляться в теорию заговора, и без него против императора работало огромное количество факторов. В любом обществе, полагает сенатор, коллаборационисты могут появиться лишь тогда, когда для этого под­готовлена почва. А между тем еще в 1913 году происходило огром­ное, масштабное празднование 300-летия дома Романовых, и это был действительно всенародный праздник. Династия и царь были сакральной и любимой народом властью. В 1914 году в начале вой­ны наблюдался огромный патрио­тический порыв. И на тот момент власть еще была сакральна. Но к 1917 году все имевшиеся в России противоречия — экономические, социальные, политические — обо­стрились настолько, что требовали реальной реакции власти, более жесткой позиции в высказываниях и действиях. В обществе накопи­лась усталость, сказывались не­удачи на фронтах, а власть ничего не могла противопоставить нарас­тающим антивоенным настроени­ям. Даже гвардия изменилась. Не случайно лейб-гвардии Волынский полк первым встал на сторону вос­ставших. России необходим был сильный лидер, но, к большому со­жалению, Николай II таковым не оказался. Отсюда — Февраль, Ок­тябрь и все последующие события.

 

Но эту историческую линию, как выясняется, можно протянуть и в наши дни. Если взять за основу тот факт, что русская революция оказалась растянута во времени, то вполне можно предположить, что продолжалась она вообще до 1999 года, убежден Алексей Мухин. Отречение в последний год ХХ ве­ка Бориса Ельцина и отречение Николая II — это практически два идентичных исторических события. Всплеск патриотизма в 1914 году вполне коррелируется с всплеском патриотизма 2014-го. Можно даже сказать, что сегодня идет война за передел сфер влияния, пока — ги­бридная, и важно не перевести ее в горячую фазу. И это говорит о том, что человечество все же учит уроки истории и в какой-то степени пытается найти новые формы вза­имодействия, избегая глобальных конфликтов.  

      

Фото Юрия Инякина, Юрия Паршинцева