Отвечаем на потребности судебной системы

Наш собеседник — судья, председа­тель судебного состава первой инстан­ции Судебной коллегии по уголовным делам, член Президиума Верховного Суда Российской Федерации, пред­седатель Совета судей Верховного суда Российской Федерации Николай Тимошин. Председателем Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации (ВККС) был избран в декабре 2012 года на VIII Всероссийском съезде судей. В июне этого года ВККС РФ отметила двадца­тилетие деятельности

РФС: Николай Викторович, не для то­го, чтобы вспоминать юбилейные тор­жества, а чтобы дать читателям пред­ставление о ВККС, — первый вопрос: итоги двадцатилетия?

Николай Тимошин: А торжеств как таковых и не было. Пригласили в Мо­скву коллег из субъектов Федерации, обсуждали общие дела и заботы, ну и, конечно, подвели итоги. А итоги — по­жалуйста. За время деятельности — с 1993 года по 2012 год — ВККС рассмо­трела 5864 заявления претендентов на вакантные должности судей и дала 4377 рекомендаций; присвоила ква­лификационные классы 9029 руково­дителям судов и судьям; рассмотрела 119 243 обращения граждан и юриди­ческих лиц, содержащих жалобы на действия (бездействие) судей. И, конеч­но же, выполняла все другие полномо­чия. Понятно, что количественные по­казатели нашей работы обусловлены потребностями судебной системы.

Двадцатилетие деятельности Выс­шей коллегии позволяет сделать два немаловажных вывода. Во-первых, ВККС и любая другая квалификацион­ная коллегия судей подлинно право­способна, то есть является носителем больших прав и не менее больших обязанностей. Например, без реко­мендации квалификационной кол­легии судей в России не может быть назначен, за исключением судей Кон­ституционного суда, конституционных (уставных) судов, ни один судья. И ни один судья не может быть отстранен от должности без решения об этом квалификационной коллегии судей. А во-вторых, квалификационная колле­гия судей дееспособна, то есть в пол­ном объеме осуществляет свои права и обязанности.

РФС: Учитывая, что вы были более десяти лет председателем ККС Орлов­ской области, считаем обязательным вопрос: чем работа ВККС отличается от работы ККС субъекта РФ?

Николай Тимошин: Полномочия ВККС и ККС субъекта Федерации в основном аналогичны. Но при этом ВККС ут­верждает Положение о порядке рабо­ты квалификационных коллегий судей, служащее для всех коллегий, включая Высшую, нормативным актом корпо­ративного значения. Мы также рассма­триваем вопросы, отнесенные к ком­петенции ККС субъектов Федерации, в случае невозможности их решения этими коллегиями, то есть приходим на выручку. Мы также знакомимся с работой коллег в субъектах, обобщаем ее, организуем учебу членов коллегий, сотрудников аппаратов, даем рекомен­дации для улучшения, то есть действу­ем как методический помощник. Обоб­щенно говоря, ВККС как старший то­варищ. Помните, как характеризовали Российскую Федерацию среди союз­ных республик времен СССР — первая среди равных. Очень похоже.

Но в реализации основных полно­мочий ВККС от ККС субъекта Феде­рации отличается лишь масштабом и уровнем ответственности. Согласи­тесь, ошибка в отборе кандидата на должность председателя областного суда, которая и проявиться-то может спустя месяцы или годы, дороже обой­дется судебной системе и гражданам, чем ошибка в отборе районного судьи.

РФС: На сайте ВККС что ни день — объявление об открытии конкурса о замещении вакантной должности су­дьи. О чем это говорит: о востребован­ности этой профессии или о том, что судей элементарно не хватает? Доста­точно ли профессиональных, хорошо подготовленных людей?

Николай Тимошин: Обилие заявле­ний, конкурсы на вакантные долж­ности говорят и о востребованности профессии, и о нехватке кадров, но кадров, хорошо подготовленных те­оретически, имеющих практические навыки. В идеале как надо: есть сто вакансий, на них приходят сто пре­красно подготовленных судей и рабо­тают так, что каждое решение закон­но, обоснованно, не оспаривается сто­ронами. До идеала далековато хотя бы потому, что никакая судебная система, и российская тоже, не существует без вакансий. Так что вакансии — это сла­бая сторона судейского корпуса. Но одновременно это и возможность для лучшего обновления кадрового кор­пуса. На каждом заседании коллегии мы рассматриваем заявления претен­дентов на вакантные должности судей и заявления судей об отставке по тем или иным причинам, в том числе соб­ственному желанию. Обычный про­цесс обновления кадров.

Упомянутая вами консерватив­ность судебной системы относится к здоровым ее качествам, поскольку она оборачивается к гражданам ста­бильностью судебной практики. А это чрезвычайно важно, поскольку судеб­ная практика — один из регуляторов общественных отношений.

РФС: В вашем докладе на семинаре-совещании председателей квалифи­кационных коллегий судей субъектов Федерации говорится, что за четыре года ВККС рассмотрела по существу 78 жалоб на решения ККС субъектов РФ. Из них 31 жалоба удовлетворена, более трети обжалуемых решений ККС субъектов Федерации ВККС отме­нила, приводятся и причины. Возника­ет вопрос: если юристы, работающие в квалификационных коллегиях судей, не хотят или не могут соблюдать юри­дические процедуры, предусмотрен­ные законом, то на каком же уровне находится работа судебных систем любых инстанций?

Николай Тимошин: Сравнивать оцен­ку работы ККС и оценку работы судов, устанавливать какую-то зависимость между ними нельзя, попросту нет ос­нований. ККС не вмешиваются в су­дебную деятельность. У судов и ККС разный предмет деятельности, разные поводы и основания для принятия ре­шений. Принципиально важно пони­мать, что решение вопросов судебным органом отличается от принятия реше­ний органом судейского сообщества.

В составы наших коллегий с 2002 года включаются представители об­щественности, что мы приветствова­ли тогда, довольны этим и сегодня. Все они прекрасные юристы, ученые, педагоги. И у них свой взгляд, свой фильтр восприятия, своя оценка. И это хорошо, поскольку расширяет коллегиальный диапазон обсуждения и оценок, позволяет шире смотреть на все вопросы.

Нередко коллегиям приходится рассматривать очень спорные не­однозначные дела, например, о дис­циплинарных взысканиях судей по представлениям председателей судов. Оценивать приходится и такие момен­ты, которые не урегулированы в зако­не или в самом общем виде изложены в Кодексе судейской этики, который должен служить если не критерием истины, то хотя бы точкой отсчета. Так что уровень усмотрения при при­нятии решений в коллегии выше, чем в суде. А отмены решений ККС субъ­ектов означают лишь то, что есть не­обходимость более глубокого анализа деятельности ККС, более систематиче­ского обмена опытом, более оператив­ной методической помощи от ВККС нашим коллегам в субъектах.

РФС: Еще совсем недавно российская судебная система считалась одной из самых коррумпированных сфер в стране. Как сегодня с этим обстоят дела?

Николай Тимошин: Позвольте тоже вопросы: кем считалась? Кто повесил такой ярлык с ценником на всю су­дебную систему? Задайте себе вопрос: кому выгодна такая трактовка состо­яния нашей системы? Никогда с такой оценкой не соглашусь. Деятельность судьи отличается от работы любого другого правоохранителя. Он как бы между двух огней. Его решением, как минимум, одна из сторон в процес­се не довольна и с ходу высказывает мнение о продажности судьи. Спра­шиваешь такого «обиженного»: взятку давали? Говорит: нет! А знаете, кто да­вал? Не знаю, но ведь говорят же! Так и возникает огромная пропасть между тем, что считалось и считается, и тем, что есть на самом деле.

По закону Следственный комитет России вносит в квалификационные коллегии представления о даче согла­сия на возбуждение уголовных дел в отношении судей или на привлечение судей в качестве обвиняемых по друго­му уголовному делу. Так вот, за 2009— 2012 годы и первое полугодие 2013 года СКР не внес ни одного представления в ККС 46 субъектов Федерации. Значит, не было поводов и оснований.

По данным Следственного комите­та России, в 2009 году были осуждены девять судей, в 2010-м — шесть, в 2011-м — пять, в 2012-м — три, в первом по­лугодии 2013 года — тоже трое судей.

Напомню, что судей в России больше тридцати тысяч. Наверное, всем ин­тересно, за что осуждают…Так вот, из классических коррупционных статей были основания применить только 290-ю (получение взятки). Всего четве­ро судей за четыре с половиной года. Для сравнения, по статье 264-й (нару­шение правил дорожного движения) осуждены девять судей.

Думаю, вы согласитесь, что коли­чество судейских деяний, квалифици­руемых как преступления, не соответ­ствует мнению о якобы имеющейся «судейской преступности», ее повсед­невности, которое присутствует в прессе. Необоснованным выглядит са­мо употребление понятия «судейская преступность» как характеристики социального явления, поскольку ни количество преступлений, ни их типо­логические характеристики не соот­ветствуют критериям распространен­ности, системности и устойчивости, которые применяются для определе­ния социального явления.

Конечно же, пока имеются факты, которые могут быть квалифицирова­ны как противоправные деяния, орга­ны судейского сообщества, и прежде всего квалификационные коллегии су­дей, должны усиливать работу по про­филактике противоправных деяний судей. В последнее время эта работа велась активно и осуществлялась в соответствии с законодательно уста­новленными нормами. Квалификаци­онные коллегии судей рассматрива­ют представления СКР, как правило, оперативно, тщательно анализируют обоснованность и достаточность ар­гументов следственных органов, прин­ципиально оценивают поступки судей.

Резервом в этой работе можно счи­тать укрепление практического взаи­модействия следственных органов и органов судейского сообщества, кото­рые не должны выступать с позиций противодействующих сторон. Общая задача — глубоко разобраться в каж­дом факте, дать верную оценку как поступкам, так и мотивам действий судьи. Очевидно, что и роль советов судей нуждается в активизации путем расширения деятельности их комис­сий по этике.

РФС: В чем заключается правовая сущность ККС?

Николай Тимошин: Квалификаци­онные коллегии судей существуют, действуют, развиваются вместе с су­дебной системой. При этом квалифи­кационные коллегии судей не являют­ся ее частью. К органам других ветвей власти коллегии причислить также нельзя, хотя определенными государ­ственно-властными функциями они законодательно наделены.

В Положении о порядке работы квалификационных коллегий судей сказано лаконично: орган судейского сообщества, наделенный государствен­но-властными полномочиями в целях выполнения установленных законами задач. Но с учетом характера жизнеде­ятельности самого судейского сообще­ства можно уточнить, что ККС — это орган судейского самоуправления.

Естественно, что непосредственные носители судебной власти — судьи нуждаются в структурах, способных выразить их интересы. Одна из них — квалификационная коллегия судей. И ее сущность проявляется именно в том, как она выражает и защищает интересы судей. Коллегия осущест­вляет публично-правовые полномочия самоуправления судейского сообще­ства, органом которого она является. Решения коллегии несут определен­ные правовые последствия для судей, руководителей судов, причем послед­ствия эти зависят от характера и объ­ема полномочий коллегии в той или иной сфере деятельности судейского сообщества.

Посмотрите, ведь коллегии впря­мую осуществляют положения Кон­ституции России. Вот в статье 119-й установлены законодательные требо­вания к кандидатам в судьи, а для нас они — один из критериев при отборе кандидатов в судьи. В статье 120-й декларирована независимость судей, а система квалификационных колле­гий судей, согласно Закону о статусе судей, сама по себе есть одна из гаран­тий этой независимости. Наши колле­гии самым предметным и конкретным образом участвуют в обеспечении не­прикосновенности судей и в соблюде­нии порядка привлечения судей к уго­ловной ответственности, как того тре­бует статья 122-я. А если возникают правовые основания для прекращения или приостановления полномочий судей согласно статье 121-й, то эти осно­вания рассматриваются по существу на заседании квалификационной кол­легии судей.

РФС: Проявляет ли ВККС законода­тельную инициативу? В чем она за­ключается?

Николай Тимошин: Права прямой инициативы у нас нет, но при под­держке Верховного Суда России нам удается вносить предложения в Госду­му. И важно то, что главнейшие функ­ции коллегии, закрепленные за ней при самом «рождении», есть и в на­стоящее время. А расширение прав и обязанностей в условиях довольно бы­строй новеллизации законодательства, регулирующего деятельность органов судейского сообщества, происходило и происходит во многом благодаря активности самой коллегии, что спо­собствовало укреплению ее правового статуса. Осуществление методическо­го руководства коллегиями субъектов Федерации, рассмотрение жалоб на решения коллегий субъектов Федера­ции — факторы этого порядка.

Именно Высшая коллегия в 2008 году предложила к рассмотрению ва­рианты обновления законодательства, сказав на VII Всероссийском съезде судей о целесообразности расшире­ния видов дисциплинарных взыска­ний и увеличения числа квалифика­ционных классов. В 2012 году уже на VIII съезде говорилось о необходимо­сти введения срока давности дисци­плинарных проступков.

Эти мнения федеральный законода­тель учел и модернизировал систему квалификационной аттестации судей таким образом, что она более эффек­тивно стимулирует судью повышать профессиональный уровень. Расши­рено и число видов дисциплинарных взысканий с тем, чтобы более адек­ватно соотносить тяжесть проступка с мерой наказания. Возвращен в зако­нодательство и срок давности в дис­циплинарном производстве.

Процесс, как говорится, идет. На рассмотрение Пленума Верховного су­да России нами внесен законопроект, направленный на сохранение квалифи­кационных классов у тех судей, кто по разным причинам переходит на работу в нижестоящий суд и возвращается из отставки на судейскую должность. Его смысл заключается в том, что профес­сиональный уровень судьи, оцененный квалификационной коллегией и зафик­сированный присвоением квалифика­ционного класса, не должен произволь­но уменьшаться. Пленум нас полностью поддержал. Слово за законодателем.

РФС: С точки зрения руководства ВККС, что дает судебной системе создание Верховного суда с новыми, существенно расширенными, полно­мочиями?

Николай Тимошин: Здесь логика про­стая. Именно единство государства предопределяет необходимость един­ства правового пространства, следова­тельно, и единство тех органов власти, которые в этом пространстве действу­ют. Принцип единства судебной систе­мы у нас обозначен в законе, деклари­рован. Но может ли быть обеспечено единство системы, если не достигнуто единство судебной практики? А с этим в российском судопроизводстве есть проблемы.

Обсуждаемый законопроект при­зван обеспечить формально-организа­ционную основу достижения единства судебной системы в разных аспектах, а уже такая система способна устано­вить целостное правовое влияние на все общественные отношения, которые регулируются законом, и на все право­вое пространство России. И создание нового Верховного суда дает не толь­ко судебной системе, но и гражданам, условия большей стабильности и опре­деленности правоприменения, что, со­гласитесь, само по себе ценность.

И хотелось бы подчеркнуть прин­ципиальную деталь. Высшая колле­гия, как, впрочем, и каждая коллегия в субъектах Федерации, работает как единый организм, имея представите­лей практически всех ветвей судебной власти. В деятельности нашей колле­гии сосуществуют, а иногда сталкива­ются мнения судей различной специ­ализации, опыта, авторитета, но за 20 лет не было никаких проявлений про­тивоборства между представителями судов общей юрисдикции и арбитраж­ных судов. Ни в личностном масштабе, ни в корпоративном.

РФС: Реформирование, модернизация не дают сразу качественного скачка в любом виде деятельности. Тем более в судебной системе, изначально являющейся в хорошем смысле консерва­тивной. До каких границ сегодня мо­жет быть проведена реформа россий­ской судебной системы, когда начнет приносить результаты и какие?

Николай Тимошин: Искусственные границы реформе не нужны. Перио­дически принимаются федеральные целевые программы развития судеб­ной системы на определенный пери­од, в них и обозначены не границы, а цели, задачи, некоторым образом рубежи. Граница — то, через что нель­зя перешагнуть. А рубеж — плацдарм для движения вперед. Скажем, можно обновить инфраструктуру ста судов, а можно — двухсот. Или построить не десять, а сто зданий. Наконец, профи­нансировать явно необходимое уско­ренное развитие Российской академии правосудия, а не откладывать это из года в год.

Как председатель ВККС РФ и судья считаю важными любые меры, направ­ленные на обеспечение истинной не­зависимости судей, меры, способству­ющие постепенному, шаг за шагом, развитию самостоятельности органов судейского сообщества. В частности, никем и никогда не отрицалась, и, ви­димо, не будет ставиться под сомнение важность задач квалификационных коллегий судей. Для нас всегда акту­ально, чтобы законодатель не просто разделял наши позиции, а задейство­вал законодательную волю и разум для оперативного принятия выверенных оптимальных законодательных актов.

РФС: Что интересного, нового про­явилось в работе ВККС за прошедший год? Каковы его итоги?

Николай Тимошин: В этом году мы провели восемь заседаний вместо ше­сти по регламенту, поскольку считаем, что квалификационные коллегии су­дей должны максимально оперативно откликаться на потребности судебной системы и судейского сообщества, тем более что в этих потребностях отра­жаются нужды, ожидания граждан. ВККС рекомендовала на должности судей более трехсот кандидатов, и это в целом соответствует обычному годо­вому результату. Но вот вслед за зако­нодательными изменениями в системе квалификационной аттестации нам пришлось очень сильно напрячься и присвоить квалификационные классы более чем двум тысячам судей. К тому же, вслед за законодателем мы внесли необходимые изменения и в наше По­ложение о порядке работы квалифи­кационных коллегий судей. И в целом стремимся активизировать разработ­ку законопроектных предложений.

РФС: Какими вы видите перспективы развития системы квалификационных коллегий судей?

Николай Тимошин: Надеюсь, они будут заключаться в укрепления ро­ли ККС в жизни судейского сообще­ства, выполнения законом установ­ленных задач. Для Высшей коллегии и для всех коллегий в России азбуч­ной стала мысль о том, что квали­фикационные коллегии отвечают на запросы судебной системы, а она в свою очередь учитывает потребности общества. Общество же, что очевидно, нуждается в укреплении роли право­судия в своей жизни, в понимании подходов и норм правоприменения, которые должны быть едиными. Су­дебную систему России ждут измене­ния в направлении создания целост­ного единого механизма.

Очевидно, в решении каких-то за­дач система квалификационных кол­легий будет идти в фарватере феде­рального законодателя. Но перед нами встанут и специфические вопросы. В частности, будет меняться порядок формирования коллегий, который не сможет не учитывать изменившихся реалий судоустройства. Думаю, что слово «реформа» сегодня уже мало подходит к тому, что происходит в су­дейском сообществе, в ККС. Реформа была, когда менялись базовые основы. Сейчас есть развитие. Возможно, оно должно быть более интенсивным, но не более поспешным.

РФС: Что привнесло в Вашу личную жизнь исполнение полномочий пред­седателя ВККС?

Николай Тимошин: Сокращение пространства личной жизни. Работа на дом и для судьи-то обычное дело, а с учетом документации ВККС… Но зато стал втрое ценить любую свободную минутку и просто на безделье ее не трачу…