Сергей Гаврилов: Необходимо разработать новую модель развития российской экономики

-  На заседании Правительства РФ 19 сентября главными вопросами стали обсуждение плана бюджета следующий года и вопросы прогноза и оценка социально-экономического развития страны на ближайшие три года.

Ситуация складывается драматичная. Путь, которым шла страна, в том числе и в период «тучных» лет роста цен на нефть, привел к ожидаемому тупику. Даже при росте цен на нефть, основного источника пополнения бюджета, роста экономики не состоялось. Наша экономика падает! Это значит, что нефть перестала быть стимулом роста. Страна в экономическом плане начинает деградировать. Обрабатывающая промышленность  отстала на многие годы от развитых экономик. Во многом причина в том, что у нас были искусственно завышены цены на нефть и газ на внутреннем рынке, был сумасшедший рост тарифов. На фоне  сложившейся ситуации не было ни роста производительности труда, ни реальной модернизации экономики. Прибыль немногочисленных предприятий сокращалась за счет завышенных налоговых ставок.

И здесь мы видим наглядную картину «цепной реакции» — падение прибыли предприятий, сказывалось на региональных бюджетах. Бюджеты, в том числе и таких крупных и потенциально перспективных регионов, как Московская область, становились из года в год дефицитными. Многие регионы нашли выход, стали занимать  и попали в цепкую ловушку закредитованности. В результате, у них нет возможности исполнять социальные обязательства, в том числе и перед врачами и учителями. При этом экономика стабильно падает, инвестиции в нее не поступают. Все это сказывается  на стратегически важных секторах рынка — таких, например, как транспорт. Наука, высокие технологии оказались вне государственной помощи и поддержки.

Мы видим деградацию обрабатывающей промышленности в условиях разрушения Академии наук, когда профильные институты выводят из РАН. И нет никаких сомнений, что их ждет та же судьба, что и всю прикладную науку в целом — остановка деятельности, приватизация, и паралич научных исследований. Говорить о каком-то рывке на базе поиска ниш в глобальной конкуренции на мировых рынках, а реально свободные ниши, это, прежде всего, высокие технологии, невозможно.

ВПК, который мы рассматривали как потенциальный драйвер промышленного роста, не смог вытащить всю экономику, не смог стать мотивацией для промышленности. Более того, бюджетирование на развитие оборонной промышленности и модернизацию армии и вовсе перенесено на более поздние сроки. На период «после 2016 года»…  И  нет никаких гарантий, что ресурсы появятся и тогда. Мы считаем, что даже если будут обеспечены социальные расходы, принятые в указах Президента, и исполненные за счет учет  урезания, в том числе фундаментальных исследований, сокращения расходов на образование и т.д., будущее все равно остается печальным.

Резервные фонды  обещали вкладывать в науку, в развитие обрабатывающей промышленности, модернизацию. Но сделано это не было!  Вслед за деградацией экономики и науки, сельского хозяйства наступит и деградация сырьевого сектора. Производительность труда  в нефтегазовом, добывающем секторе, издержки, себестоимость продукции — все больше отстают от конкурентов.

Сегодня нам нужно не просто «латать дыры» и  сокращать бюджетный дефицит, а решать вопрос пересмотра методологического пути развития страны. Надо срочно решать вопрос создания новой модели развития, основанной на поддержке традиционных отраслей экономики, наукоемких технологий, машиностроения, отечественного предпринимательства. Необходимо развивать механизм государственно-частного партнёрства — как реальный стимул привлечения собственных и зарубежных инвестиций.

Наш кабинет министров, бесспорно,  высокопрофессионально оценивает ситуацию. Но с точки зрения текущей ситуации. Принципиальных предложений по изменению действующей модели нет. А это ключевая задача, решить которую нужно не позднее чем в течение ближайших полутора-двух лет. В противном случае мы потеряем темпы роста и окончательно потеряем возможность конкурировать с ведущими странами.  Не меняя курса сегодняшнего пути,  мы можем подойти и к потере геополитической безопасности, и к потере самостоятельности и суверенитета.  

Подготовил Никита Вятчанин