«Трабант» застрял в Берлинской стене

Когда сегодня говорят о «счаст­ливом советском детстве», я 100-процентно соглашаюсь с этими словами. Потому что мне, как и миллионам детей советских военно­служащих, необычайно повезло. Бла­годаря нашим родителям мы лучшие годы своего детства и отрочества про­вели за границей. В моем случае от­ца, тогда военного журналиста, в 1975 году направили служить из Алма-Аты в Группу Советских войск в Германии (ГСВГ). Так наша семья на целых пять лет оказалась в Германской Демокра­тической Республике (ГДР).

Говоря о миллионах счастлив­цев, я нисколько не преувеличиваю. На самом деле речь должна идти о десятках миллионов, потому что только в ГСВГ в 80-е годы наша группировка превышала 500 тысяч человек! И вся эта масса постоянно менялась. Уезжали одни, на их место приезжали другие. А ведь кроме ГДР советские войска стояли в Польше, Венгрии, Чехословакии.

ГОРОД-ПРИЗРАК

Подавляющее большинство попада­ли тогда в ГДР на знаменитом по­езде Москва — Вюнсдорф. Конечно, и тогда можно было «Аэрофлотом» долететь, но весовые ограничения багажа и цена заставляли делать выбор в пользу железнодорожного плацкарта. Далеко неизбалованный советский человек умел считать ко­пейку, а еще вез водку, икру, кофе и массу всякой всячины, без кото­рой не представлял свою жизнь на чужбине. Все это рассовывалось и маскировалось в многочисленном багаже, чтобы, упаси боже, не кон­фисковали пограничники.

Чтобы закрыть железнодорожную тематику, скажу, что в обратную сторону границы в огромном количестве перемещались ковры, шубы из ламы и норки, дубленки, люстры из богем­ского стекла, хрустальные наборы, сервизы «Мадонна» и «Розы». Все это богатство вывозилось в специально изготовляемых для наших гигантских чемоданах, которые любовно окре­стили «вывезем Германию».

Экономика ГДР входила в 10 лучших мира

Вот на таком поезде мы успеш­но и прибыли в столицу ГСВГ Вюнсдорф, который в некоторых спра­вочниках уважительно именуют городком. На самом же деле это район Цоссена, что в 34 километрах от Берлина. Но в те времена по сво­ей значимости Вюнсдорф, пожалуй, был сопоставим с большинством европейских столиц, так как именно здесь находился штаб ГСВГ.

Сегодня Вюнсдорф — Geisterstadt («город-призрак»). Именно под таким заголовком группа немецких авторов выпустила альбом, посвящен­ный столице ГСВГ. На месте некогда огромной военной инфраструкту­ры — брошенные казармы, штаб­ные и хозяйственные постройки. В когда-то секретные бункеры водят экскурсии. А одна предприимчивая немецкая семья открыла здесь му­зей из советских «трофеев», которые в 1994 году оставили уходящие уже российские войска.

«ХОЗЯЙСТВЕННАЯ СУМКА С МОТОРЧИКОМ»

С «Русского вокзала», который раз­рушили в 2010 году, разъезжались по местам службы, как правило, на автобусах «Прогресс». И здесь стоит сказать несколько слов об этом до­стойном воспоминаний автотран­спорте. Таких автобусов тогда в Со­юзе не было. Это было достаточно комфортное средство передвижения как для военных, так и для членов их семей. Делали их в ГСВГ на одном из авторемонтных заводов Минобороны на базе шасси ГАЗ-53. Мягкие сиде­нья, большие стекла, обогрев салона делали «Прогресс» вполне цивильным и удобным, в том числе и для тради­ционных экскурсионных поездок в Берлин, Дрезден или Лейпциг.

Вот на такой советский «Про­гресс» в первый же день нашего пребывания в ГДР наехала немка на «Спутнике». Именно так переводится слово Trabant, которым в честь за­пуска в 1957 году первого советского спутника назвали немецкий автомо­биль. Тогда я впервые с удивлением наблюдал, как хоть и маленький, но настоящий автомобиль развалил­ся, словно игрушечный, при легком ударе в наш «Прогресс». У «Трабанта» разлетелись в разные стороны, как я уже позднее узнал, пластиковые панели. После чего можно было без труда наблюдать испуганную немку за рулем насквозь продуваемого чу­да местного автопрома.

«Трабант» действительно был и остается чудом. Причем я пишу об этом без всякого ехидства. Да, над ним смеялись из-за его размеров, называя «хозяйственной сумкой с моторчиком». А между тем 620 кило­граммов веса разгонялись двухтакт­ным двухцилиндровым двигателем воздушного охлаждения мощностью 26 л.с. до 85 километров. Острили и по поводу его якобы пластиково­го кузова — «пластиковый бункер», «пластиковый бомбардировщик» или «четырехместный мотоцикл под пла­стиковым шлемом»… Но, во-первых, у «Трабанта» был вполне нормальный остов из стальных штамповок, а из дуропластика делали только декора­тивные панели. Во-вторых, еще ранее с пластиком в автомобилестроении экспериментировали американцы. Знаменитый Chevrolet Corvette 1953 года был вообще цельнопластиковым. В-третьих, переоценить роль «Трабан­та» в истории молодого немецкого го­сударства невозможно.

Этот автомо­биль фактически «посадил на колеса» ГДР! Стоил он в ценах конца 70-х чуть более 5000 марок (для сравнения: «За­порожец» — 7000). Спрос на него был огромен. Всего было выпущено более трех миллионов «Трабантов» различ­ной модификации, в том числе и во­енный. Сегодня он такая же легенда немецкого автопрома, как западно­германский горбатый WV «Жук». Его и сейчас можно встретить на евро­пейских дорогах, существуют клубы любителей «Трабанта», а, к примеру, ирландская рок-группа U-2 использо­вала эту машинку в оформлении кон­цертной сцены…

ЧИНГАЧГУК — БОЛЬШОЙ ЗМЕЙ И ДРУГИЕ

Советского человека много что удивляло в ГДР: чистота и архитек­тура городов, витрины и полки магазинов, ухоженные парки и водо­емы… Нам же вдвойне повезло, так как редакция групповой газеты «Со­ветская Армия», где и служил отец, находилась в самом центре Потсда­ма, одном из самых интересных го­родов Восточной Германии. Не зря же именно здесь, в 20 километрах от имперского Берлина, прусская королевская семья построила свою резиденцию Сан-Суси — «прусский Версаль». Его английские парки и дворцы с интерьером в стиле роко­ко были любимым местом прогулок и экскурсий для семей советских военнослужащих. Здесь же завещал похоронить себя рядом со своими собаками Фридрих Великий.

Мне же Сан-Суси запомнился еще и тем, что здесь я впервые со своим школьным другом Юркой Ирклиенко попробовал «яичный ли­кер». Это был один из первых опы­тов потребления алкоголя и весьма печальный. А гораздо раньше мы впервые познакомились со вкусом экзотических бананов, club- и vita-cola, жвачки сладкой fruit и мятной peppermint, правда, они в отличие от западных образцов не надувались в шарики, которые смачно лопались, и со многим еще другим.

Как сейчас модно говорить, импортозамещение в Восточной Гер­мании было развито на высочайшем уровне. В ГДР старались во всем не уступать и не отставать от ФРГ, демонстрируя тем самым преиму­щества социалистического строя. И надо сказать, у них неплохо по­лучалось. Да, зачастую уступали в качестве, но зато брали ценой. А если у восточных немцев что-то не получалось, то они, не стесняясь, по­купали это на Западе. Так, в 1978 го­ду в магазинах Потсдама появились джинсы великих брендов Levi^,s и Wrangler. Стоили они недешево (где-то 125-140 марок), но очереди за ни­ми стояли огромные, как в первые Макдоналдсы в Москве.

Но зато в ФРГ не было индейцев, а в ГДР они были… Постсоветско­му поколению вряд ли что гово­рят такие названия, как «Оцеола», «Текумсе», «Апачи» или «Ульзана».

А между тем это была целая серия «вестернов» производства киносту­дии ДЕФА, которая располагалась в потсдамском районе Бабельсберг.

Немного наивные, они «подсади­ли» на индейскую тему миллионы мальчишек и девчонок социалисти­ческого лагеря. Главного «индейца» во всех фильмах играл югославский актер красавец Гойко Митич. На­чав с фениморовского Чингачгука, он последовательно побывал в ро­ли всех мыслимых и немыслимых вождей. Поклонники его таланта буквально ломились в кинозалы, и каждый новый фильм ждали с не­меньшим нетерпением, чем сегодня ждут очередную жуть о Гарри Пот­тере или Бэтмене. Но в отличие от голливудской продукции дефовское творчество было исключительно по­зитивным. Излишне говорить, что победа в этих фильмах всегда была на стороне «благородных индейцев».

Одну из самых производительных европейских киностудий в 1991 году закрыли. Гойко Митич «вышел в ти­раж». Фильмы с его участием можно посмотреть разве что в Интернете. Но «краснокожие» и «бледнолицые» остались. Остались в виде игру­шечных фигурок, которые на волне прежней популярности «запустили» в ГДР. Кто-то коллекционировал сол­датиков, рыцарей… Мы же — индей­цев и ковбоев. Гонялись за каждой новой фигуркой и хвастались ими друг перед другом. Круче всех был тот, кому удавалось собрать сцен­ки из жизни Дикого Запада. Так как вслед за «человечками» на прилавках появились животные, предметы интерьера, вигвамы и даже целые форты. Это был, как бы сейчас ска­зали, сильный маркетинговый ход! Взрослым приходилось лишний раз с большой неохотой доставать коше­лек. Для меня они и сегодня остают­ся памятью о ГДР — стране, которой нет вот уже 26 лет.

«ВСЕГДА МЫ ВМЕСТЕ…»

В старших классах на официаль­ных встречах с нашими немецкими сверстниками из FDE (Freie Deutsche Jugend) — Союза свободной немец­кой молодежи — мы хором рас­певали песню Шаинского и Урина «Дружба — Freundschaft». Последний куплет заканчивался словами: «На­веки дружба — Freundschaft! Друж­ба — Freundschaft! Всегда мы вместе, всегда мы вместе, ГДР и Советский Союз!» Мы искренне верили, что дружба между нашими странами будет вечной. Не получилось.

Мне приходилось довольно ча­сто бывать в Германии. И поначалу я с интересом наблюдал за жиз­нью объединенной страны. В на­чале 2000-х годов в Берлине меня как-то покоробили слова одного из высокопоставленных чиновников ведомства бундес печати, который, представляя одного из сотрудни­ков, несколько пренебрежительно бросил: «Восточный немец». Да и Потсдам тех лет мало чем отли­чался от того города, в котором мы жили в конце 70-х. Казалось, что время остановилось здесь. Чувствовалось, что тяжело дается новой Германии объединительный процесс.

Но сегодняшний Потсдам, как и вся бывшая ГДР, разительно из­менились в лучшую сторону. Город ожил, даже появился некий лоск. Запад справился с экономической интеграцией восточных земель. Конечно, проблемы остаются, но они решаются с немецкой педан­тичностью.

Сложнее с людьми. Несмотря на то что президент Гаук и канцлер Меркель выходцы из ГДР, у запад­ных немцев остается определенное предубеждение к восточным: по­ка мы поднимали экономику, вы жи­ровали за счет социалистического лагеря. Они не хотят знать, что эко­номика той же ГДР входила в десят­ку лучших экономик мира.

В свою очередь, старшее поколение восточных немцев до сих пор вспоминает социальные блага, защищенность и прогнозируемость социалистического строя. И сегодняшними страшилками о «штази» их не переубедить. Молодые же не помнят и не знают жизнь в ГДР. В поисках лучшей доли они стремятся на богатый Запад. Растет среди них и национальный радикализм на фоне прибывающих мигрантов, что не может не беспокоить. Как и то, что сегодняшняя правящая элита Германии почему-то решила взвалить на себя груз ответственности почти за весь Евросоюз. Что-то мне все это напоминает…

Александр Царев

Фото kinopoisk.ru, wikipedia.org