«У нас нет национальных капиталов»

 

— Прежде всего, тем, что наша Се­верная столица, где уже в 17-й раз собрался Международный экономи­ческий форум, стала весьма удобной площадкой для встречи ведущих по­литиков, экономистов, бизнесменов и ученых. Всех тех, кто занимается изу­чением и практическим решением ак­туальных проблем глобальных эконо­мических связей. В этом году на фору­ме заключен ряд крупных контрактов в торговой и производственной сфе­рах. Очень хорошо, что в одном месте и в короткое время можно обсудить и согласовать все подписываемые доку­менты. Не надо ждать в очередях, до­биваться приема в высоких кабинетах. Все предложения рассматриваются быстро и получают надежные гаран­тии официальных лиц.

В работе приняли участие главы бо­лее 150 крупнейших мировых и око­ло четырехсот российских компаний, гости из 71 страны. Такого широкого представительства раньше никогда не было.

Примечательно, что значительная часть подписанных контрактов каса­лась экспорта российских углеводо­родов. В частности, длительное время шли переговоры о поставке «Роснеф­тью» своей продукции в Китай сроком на 25 лет. Заключительная часть под­писания этого соглашения пришлась именно на Петербургский форум.

 

—В последнее время произошел ряд перестановок в Центробан­ке, экономических блоках Адми­нистрации Президента и Пра­вительства. Как, на ваш взгляд, они повлияют на приоритеты государственной экономической политики?

—Давайте посмотрим, что происхо­дит во взаимоотношениях Правитель­ства с Центробанком. Главное, на мой взгляд, началась дискуссия, которой не было больше двадцати лет. Суть ее в том — должен ли Центробанк поддер­живать развитие отечественной эко­номики, нашего национального бизне­са прежде всего рефинансированием и снижением процентных ставок на кре­диты. Об этом, в частности, говорил и Президент на Петербургском фору­ме. Наша банковская система сегод­ня имеет нормативы в пять раз более жесткие, чем в европейских странах. Соответственно наши предпринимате­ли и производители получают меньше средств для модернизации и развития своих предприятий.

Можно посмотреть, сколько стоит получение кредита для малого и сред­него бизнеса в наших банках. Порядка 17 процентов. А в США для получения такого же кредита — 0 процентов. Раз­ница, как видите, огромная. Их бан­ковская система, впрочем, как и евро­пейская, заинтересована в стимулиро­вании национального предпринима­тельства. И это определено их законо­дательной системой. А у нас банки не озабочены такими целями.

Главная задача Центробанка — обе­спечивать международные резервы под предлогом борьбы с инфляцией. И других задач у него нет ни по закону, ни по Конституции. ЦБ отделен от го­сударства, и вопросы поддержки наци­онального бизнеса перед ним не стоят. А если это так, то банк и не станет его поддерживать. Ведь это требует допол­нительных расходов.

Если вернуться к новым кадровым назначениям, то при обсуждении в Государственной Думе кандидатуры нового главы Центробанка Эльвира Набиуллина заявила, что вопрос под­держки национальной экономики является ключевым. Следовательно, предполагается снижение процентных ставок, нормативов и т.д. Тогда ей за­дали другой вопрос: а как же междуна­родные резервы? На что она ответила, что международные резервы трогать не будет. А где тогда взять средства на поддержку национальной экономики? Сегодня Центробанк занимается эмис­сией, печатает рубли, выкупает на них доллары и направляет в зарубежные банки по низким процентным ставкам.

Очень хорошо, что новый глава Центробанка понимает необходимость поддержки национальной экономики и снижения процентных ставок. Это, конечно, обнадеживает. Но то, что эта проблема не будет решаться за счет со­кращения золотовалютных резервов, вызывает опасение, что нынешняя ситуация существенно не изменится. Складывается парадоксальное поло­жение. Или указание Президента о поддержке национальной экономики не будет выполняться, или придется использовать Резервный фонд, акти­вы, которые хранятся за рубежом.

У нас золотовалютные резервы обе­спечивают 65 процентов финансового оборота страны. Это в три раза боль­ше, чем финансовая денежная масса. Национальный резерв предусматри­вает, что, когда граждане начинают менять свои рубли на доллары, надо иметь запас, чтобы этот обмен обеспе­чить. Например, курс рубля к доллару 1 к 30. Но тогда у нас так называемые международные резервы в 10 раз  больше, чем требуется. Фактиче­ски это та дань, которую мы вынужде­ны выплачивать США и их союзникам.

Мы здесь упираемся в геополити­ческий вопрос. Либо мы отказываемся от выплаты дани и идем по пути инно­вационного развития, к чему наш Пре­зидент призывает уже десять лет. Либо остаемся в положении проигравшей страны, продолжаем экспортировать свой интеллектуальный капитал, своих ученых и служим сырьевым придатком ведущих индустриальных государств.

 

—Евгений Алексеевич, в первом созыве Госдумы вы занимались проблемами экономической без­опасности страны, возглавляли профильный подкомитет. Что изменилось с тех пор в этой об­ласти? Удалось ли обуздать «бегство капиталов» из России?

— Сегодня после более подробно­го изучения этой проблемы я должен признать, что у нас нет националь­ных капиталов. А, следовательно, и нет их «бегства». Ведь убежать может только то, что имеется в наличии. А в России сегодня понятие или статус национального капитала отсутствует. Просто нет условий для его существо­вания: нет крупной частной собствен­ности и ее соответствующего юриди­ческого обоснования, нет адекватной судебной системы. 90 процентов сде­лок наши государственные и частные компании вынуждены заключать за рубежом. Там условия более выгодны и более надежная правовая защита. Такая система сложилась после 1991 года с развалом СССР.

Что же происходит сегодня в сфере предпринимательства? Россия направ­ляет свои ресурсы в другие страны, в США и Европу, в том числе и через офшоры. Там они формализуются, а далее часть этих ресурсов возвращает­ся в Россию уже в качестве иностран­ных инвестиций. Своих внутренних капиталовложений у нас нет. Так как у нас отсутствует национальный капи­тал. То, что зарабатывают российские предприниматели, полностью подле­жит вывозу за рубеж.

Поэтому люди, которые говорят о «вывозе капитала» сознательно или не сознательно становятся сторон­никами эксплуатации нашей страны как колонии Запада. Мы, сторонники восстановления суверенитета России, говорим о необходимости формиро­вания института национального ка­питала. Тогда и не будет проблемы его «бегства». Он сможет укорениться на своей отечественной почве. Естествен­но, придется менять юридическую и финансовую системы, многие законо­дательные акты. По большому счету и Конституцию.

 

—Госдума по инициативе Пре­зидента приняла Постановле­ние об амнистии для осужден­ных по экономическим статьям. Эксперты посчитали, что она может коснуться более десяти тысяч человек. Как это повлия­ет на экономическую ситуацию в стране, в частности, на разви­тие отечественного бизнеса?

— В России, к сожалению, бизнес стал весьма опасным видом деятель­ности для тех, кто им занимается. Осо­бенно это касается мелкого и среднего предпринимательства. Бизнесмены — люди, которые вынуждены идти против сложившейся бюрократиче­ской системы, вплоть до нарушения действующего законодательства. Не случайно, что у нас на долю малого и среднего бизнеса приходится всего около 15 процентов ВВП. В Европе он составляет 50, в Китае — 55 процентов. Это не потому, что у нас предприимчи­вых и деловых людей меньше. Просто в России для них выделена очень ма­ленькая правовая ниша.

У нас отсутствует возможность за­ниматься малым и средним бизнесом в области промышленности. А ведь то, что мы импортируем из Китая, из евро­пейских стран — это продукция мало­го и среднего производства. У нас оно ограничено весьма жесткими рамками и барьерами, преодолеть которые, не нарушая закона, далеко не все могут.

Отсюда и правовые нарушения со стороны наших бизнесменов. Возника­ет дилемма — или ты нарушаешь закон или сворачиваешь свое дело. Некото­рые предприниматели пошли по пути нарушения закона и за это поплатились. Если пройдет амнистия в отношении этих людей, то, безусловно, экономи­ческий климат в стране улучшится. Но надо идти дальше: изменить законода­тельство так, чтобы малому и среднему бизнесу стало легче работать, открыть ему доступ в промышленность, в пере­работку. Необходима либерализация экономического законодательства.

 

— На Петербургском форуме ми­нистр экономического развития отметил проявление в последние месяцы стагнации промышлен­ности и риски возможной рецес­сии. К каким последствиям это может привести? И удастся ли нам избежать негативного влия­ния мировых кризисных явлений?

—Прежде всего, надо четко уяс­нить, что экономический кризис и связанные с ним издержки не наши, а имеют внешние истоки. И мы нахо­димся под его влиянием. Это означает, что США и ведущие страны Европы решают свои экономические коллизии за наш счет. Эксперты, говорящие о стагнации промышленности и рисках возможной рецессии, абсолютно пра­вы. Это также результат действия за­конов, которые принимаются под дав­лением Международного валютного фонда и других глобальных финансо­вых структур. В этих документах тре­буется ужесточить государственный контроль, назначить уполномоченных банков, ввести бюджетное правило, по которому 10 процентов прибыли можно изъять и перебросить в ино­странные государства, для ЦБ ввести рекомендации «Базель III», то есть ужесточить нормативные требования по ликвидности капиталов.

 

—        В своих выступлениях вы неод­нократно предупреждали, что проводимая экономическая по­литика создает реальные угро­зы суверенитету России. В чем это проявляется и как изменить складывающуюся ситуацию?

С развалом СССР Россия потер­пела поражение в войне, которую на­зывают «холодной», с США и их со­юзниками по НАТО. В результате как проигравшая сторона автоматически потеряла свой суверенитет и должна была согласиться на условия, которые диктовал ей победитель. Все пятнад­цать наших республик фактически ли­шились суверенитета. И правила игры на их территории определяет победитель, разумеется, в своих интересах, с целью эксплуатации подвластных территорий. И наш Президент в по­следнем Послании Федеральному Со­бранию, если вы помните, не случайно говорил о необходимости укрепления суверенитета. Мы подсчитали, что ес­ли бы российская экономика была суверенной, скажем, на уровне Герма­нии или Франции, то уровень жизни в стране повысился бы в 24 раза. То есть мы получили бы право на развитие ма­лого и среднего отечественного бизне­са, на внутренние инвестиции, на вне­дрение современного инновационно­го производства и так далее. Уровень использования высоких технологий у нас в несколько раз ниже, чем в инду­стриально развитых странах.

Это не потому, что наши ученые или инженеры глупее или хуже работают, а потому, что нам фактически запреща­ют внедрять современные технологии. Мы выгодны как сырьевой придаток.

 

— И какой вы видите выход из такой печальной ситуации?

— Владимир Путин как националь­ный лидер призывает к укреплению национального суверенитета. Это историческая необходимость, но до­биться освобождения можно лишь при широкой народной поддержке. Ведь нам предстоит кардинальное преобразование всей системы управ­ления, изменение законодательной базы и Конституции. Поэтому вопрос суверенитета упирается в политиче­скую волю наших сограждан. Готовы ли они хотя бы продемонстрировать решимость изменить ситуацию. Тогда можно добиться реализации искомой цели. Другого варианта изменения сложившейся системы нет. Она может быть изменена только через конститу­ционный референдум, совместными усилиями власти и народа.