Сланцевая экспансия

О конце нефти спорят хотя и ре­же, чем о конце света, но давно и активно. И с тем же результа­том. Несостоятельным оказался и не­давний прогноз — предупреждение о неизбежном резком падении ее добы­чи к середине века. Мрачные ожида­ния, по словам главы Минэнерго Алек­сандра Новака, опровергла сланцевая нефть. Министр прав: сланцевая рево­люция в США породила у многих без­удержный оптимизм: углеводородного сырья хватит миру еще лет на пятьсот. Более сдержан президент США Барак Обама. Он гарантировал Конгрессу, по крайней мере, столетие энергети­ческого достатка и независимости. Какая, впрочем, разница — пятьсот или сто лет? Это уже будут совсем другие времена и совсем другая жизнь. Как шутят историки, камен­ный век закончился не с последним булыжником, а когда люди преодо­лели каменное мышление. Подрос­ли и шагнули в совсем иную эру — к новым материалам и технологиям.

Богатство под ногами

Освоение сланцевых залежей, по мнению многих специалистов, один из таких еще недооцененных ша­гов в будущее. Появилась возмож­ность брать богатство буквально под ногами. Всего за несколько лет в США и Канаде увеличили добы­чу нефти из сланца и битумов в не­сколько раз. Две страны дают теперь почти половину всего прироста не­фтедобычи в мире. Это прорывное начало. Но не все ученые и анали­тики настроены столь радужно. — Так называемая революция слан­цевого газа — это американский Голливуд, это хорошо спланиро­ванная пиар-кампания, — убежден глава Газпрома Алексей Миллер. Он, как и большинство наших экспер­тов, считает, что если будут созданы дешевые, безопасные, эффективные технологии разработки новых зале­жей, то это позволит компенсировать падающую добычу на традиционных месторождениях, уменьшить зависи­мость некоторых стран от импорта топлива. И не более того.

Есть и более радикальные оценки сланцевого чуда. Оно — очередной финансовый пузырь, на этот раз на­дуваемый в горнодобывающей сфе­ре. Вопрос только в том, когда он лопнет, взорвав газо- и нефтедобычу, оставив сотни тысяч людей без рабо­ты. Казалось бы, последние события подтверждают близкий конец чуда. В США обанкротилась первая компания, разрабатывающая сланцевые залежи. Сократилось почти на 20 процентов количество вышек, разбуривающих их. Из 1750 остановлено почти 300.

И все-таки нет оснований драмати­зировать положение. Резкое падение стоимости энергоресурсов ударило по всей отрасли. В последние годы она быстро наращивала поставки черно­го золота, свыше половины прироста давали США и Канада за счет высо­котехнологичной, значит, и более до­рогой нефти. После снижения цен она оказалась неконкурентоспособной. И вполне логично, пришедшие на ры­нок последними вынуждены первыми покидать его. Среди основных при­чин, обрушивших стоимость энерго­ресурсов, эксперты называют сговор одних стран против других. Это тоже не редкость, такое уже случалось. Но, поскольку его инициатор — США — от­крыватель сланцевой эры, то странно подозревать Вашингтон в намерении «закрыть» ее, разоблачив экономиче­скую несостоятельность. Америка рев­ностно оберегает свою революцию от подозрений, критики, недоброжелате­лей. Недавно ЦРУ объявило американские же экологические организации «подручными Кремля», которым по­ручено всячески тормозить освоение сланцев. И не бесплатно.

Острые противоречия на мировом топливном рынке не дают ответа на принципиальный вопрос: «революция» или «пузырь»? Попробуем разобраться сами, обратившись к фактам и циф­рам, без которых полемика — пустое, если не зловредное, занятие. Для нача­ла уточним основные понятия. Сланец — самая распространенная осадочная порода, сформировавшаяся в морских глубинах. Для геологов сланец — нефтепроизводящая, нефтематеринская порода. Природный «родильный дом», в котором органика под большим дав­лением за миллионы лет преобразова­лась в углеводороды. Из сланца, ми­грируя, встречая более проницаемые, рыхлые, пористые отложения, они при благоприятных обстоятельствах ска­пливались в подземных структурах-ловушках. Геологи научились находить их, подсчитывать запасы, рекомендо­вать методы освоения месторождений.

Доступных, разведанных запасов газа в мире 187200 миллиардов кубо­метров. Еще 120 триллионов кубоме­тров прогнозные, пока не открытые запасы. Их в сумме хватит челове­честву на 60-65 лет. С нефтью более сложно — ее в недрах 240 миллиардов тонн. Это гарантирует менее полувека привычного потребления. А дальше прогнозный дефицит побуждает ис­кать новые, нетрадиционные кладо­вые топлива. Или замену ему. То, что такие кладовые есть, давно доказали ученые. По их расчетам, в сланце со­храняется газа в 2-3 раза больше, а нефти столько же, сколько их мигри­ровало и попало в структуры-ловушки. И поскольку сланец распространен повсеместно, то углеводороды есть практически всюду, где меньше, где больше, но есть. Мы буквально ходим по богатствам. Несомненная заслуга американских ученых в том, что они первыми подобрали ключ к сланцу, опровергнув общее убеждение о его недоступности. И это, безусловно, про­рыв революционный.

Источники и составные части революции

Америке повезло — она богата слан­цем, так теперь доказано, насыщенным газом, конденсатом, нефтью. Попытки взять их, которые они предпринима­ли и в прошлом веке, заканчивались неудачно. Это отпугивало крупные компании, достаточно обеспеченные традиционными месторождениями. Не побоялся рисковать малый и средний бизнес, становлению и росту которо­го способствовала общая финансовая правовая среда. По американскому законодательству, природные иско­паемые — собственность владельцев земли ( в России, как и в большинстве других стран, добываемое сырье при­надлежит государству. — (Прим. ред.) Поэтому буровики без особых проблем получали выбранные участки в аренду, беря их хозяев в «долю».

Риск действительно был. Хорошо освоенная технология добычи нефти или газа на традиционных месторож­дениях в сланце не работала. Нужно было их адаптировать к новым поро­дам или создавать новые. Это удалось. Любая революция, тем более техно­логическая, сильна творчеством масс. Подтверждает это и судьба Джорджа Миттчела. Успешный предпринима­тель, геолог по образованию вложил свои личные миллионы в поиск, финал которого был далеко еще не очеви­ден. В 1981 году он пробурил первую скважину на арендованном участке. Потом еще 18 лет бурил, бурил, бурил — и безуспешно. Почти разорился. И уже на склоне жизни, в 80 лет, осоз­нал необходимость совмещения гори­зонтального бурения с многократным гидроразрывом пласта. С фрекингом. Миттчел — подтверждение американ­ской сказки о человеке — кузнеце сво­его счастья. В последний момент, как в кино, у него все срослось — опыт, знания, самоотверженность и, наконец-то, пласт-подарок. Скважина попала в «яблочко». Через два года Миттчел продал свою компанию за 3,5 милли­арда долларов. Действительно сказка.

В 2002 году в стране началась до­быча сланцевого газа, а уже в 2009-м его произвели 230 миллиардов кубо­метров. Всего в том году США добы­ли 720 миллиардов, впервые обогнали Россию и вышли в мировые лидеры. Остается им Америка и сегодня, пла­нируя добывать к 2020 году не менее триллиона кубометров в год. Страна-импортер станет экспортером.

Столь же быстро растет и поток сланцевой нефти. По суточной добыче США уже опережают Россию, а прак­тически — и Саудовскую Аравию. Нефтекомплекс заработал как в самые лучшие времена. И что очень важно, при рекордной добыче растут, а не со­кращаются запасы топлива — их под­питывают из сланцевого потенциала. Сегодня треть общих запасов газа и 10% нефти — нетрадиционные углево­дороды. Давняя идея добиться энер­гетической независимости активно воплощается в реалии. В экономике сложилась очень благоприятная ситу­ация: дешевые деньги, дешевые энер­горесурсы, дешевый труд. При таком запасе прочности не страшны ни ев­ропейские, ни японские конкуренты.

У США появилась возможность вы­теснить Россию со всех энергетиче­ских рынков, прежде всего европей­ского. К этой цели стремились всегда, но не хватало ресурсов. Как только они появились, началась блокада рос­сийских компаний. Разумеется, на­до было что-то предложить взамен, предложили сланцевую революцию. Госдепартамент США и его секретарь Хиллари Клинтон активно занялись продвижением нетрадиционного газа. Английская «Гардиен» прошлой осе­нью опубликовала статью «Как Госдеп под руководством Хиллари Клинтон продавал миру фрекинг». Судя по пу­бликации, она это делала больше от души, чем по заданию.

Еще в 2010 году Вашингтон объявил о начале программы Global Shale Gas Unitiacive. Программы помощи в осво­ении нетрадиционных залежей углево­дородов. Выполняя ее, Госдеп провел несколько конференций, возил деле­гации на американские промыслы, направлял своих экспертов для раз­работки планов добычи газа из слан­ца. Энергетическое информационное агентство США научно обосновало будущие перемены. Был опубликован рейтинг запаса сланцевого газа. (Рос­сия, страны Ближнего Востока, Каспия не рассматривались — у них и тради­ционных месторождений предостаточ­но. Но и без них авторы исследования насчитали 187 миллиардов м³ доступ­ного к извлечению газа. (Прим. ред.)

У всех 32 стран, которые обследова­ли эксперты, запасы оказались более чем достаточными для стабильного надежного самообеспечения. Есте­ственно, с помощью крупных амери­канских компаний и их партнеров. «Промышленники сразу развернули яростную борьбу за зарубежные слан­цевые залежи», уточняет «Гардиен». Усилия Хиллари Клинтон были не на­прасными. Американские компании пришли в Польшу, Венгрию, Украину. И, увы, сланцевое чудо нигде не со­стоялось. Прежде всего, потому, что заокеанские эксперты намного завы­сили богатства сланцев в Восточной Европе. То ли преднамеренно, то ли плохо считали. Из 50 пробуренных скважин в Польше только одна дала приток 8000 м³ газа в сутки. Считай,- ничего. Для обеспечения республи­ки пришлось бы пробурить еще свы­ше 5000 скважин. Большие сложности возникли с сельхозугодьями, с эколо­гическими организациями. Две из трех компаний уже покинули Польшу. Ушли они и из Венгрии, пробурив две сква­жины. Не оказалось газа и в Литве. Румыния и Болгария запретили при­менять гидроразрывы пласта на своей территории. Наложили мораторий на ГРП Англия, Германия, Франция.

Экологический терроризм

— В обозримом будущем в Германии не будет фрекинга и своего сланце­вого газа. Защита питьевой воды и здоровья граждан стоит для нас на первом месте, — утверждает министр окружающей среды Барбара Хендрикс.

По оценке экспертов Международ­ного энергетического агентства, стра­ны ЕС смогут добывать к 2030 году 15 миллиардов м³ сланцевого газа. Это всего 9% от поставок Газпрома. Надо ли ради этого рисковать здоровьем людей в густонаселенной Европе? И еще неиз­бежный вопрос: Почему на конферен­циях, проводимых Государственным департаментом США, «учителя» много говорили об эффективности американ­ских технологий, но не предупреждали об экологических рисках?

В Америке достаточно жесткое природоохранное законодательство. Сильны и влиятельны экологические организации, с которыми считаются власти. Возможно, именно поэтому вице-президент Роберт Чейни в 2005 году продавил в конгрессе закон, ос­вобождающий нефтяные компании от контроля Агентства защиты окружаю­щей среды. Фактически их освободи­ли от ответственности за нарушения строгих и затратных экологических требований. Сразу же снизилась себе­стоимость добычи и возросла прибыль. Это и предупредило сланцевый бум, последствия которого еще до конца не осознаны. О них ярко и убедительно рассказывает документальный фильм-расследование режиссера Джоша Фок­са «Газовая страна». На наших глазах прекрасные сельхозугодья превращаются в лунный пейзаж. Видим отрав­ленную землю, изможденных людей, облысевших животных, грязно-рыжие ручьи, горящую воду из-под крана. Все это — последствия гидроразрыва пла­ста — фрекинга. Почему же освоенная еще в сороковых годах прошлого века технологическая операция стала такой опасной? Ее используют и использова­ли буровики, чтобы «разрыхлить» под­земный продуктивный пласт, повысить его отдачу. Разрыв толщи производит­ся гидроударом, скорее ударом «рассо­ла». В недра закачиваются более 1000 тонн воды и тонны химикатов. При малейших нарушениях «рассол» попа­дает в подземные воды, в проницаемые пласты и пробивается на поверхность, отравляя все вокруг.

К сожалению, такие ЧП всегда были и будут. На обычных месторождениях их удается устранять. Из одной верти­кальной скважины выкачивается до 6 000 тонн «рассола», который можно очистить. Но для добычи сланцевого газа бурится на порядок больше сква­жин. Причем горизонтальных протя­женностью от 1000 до 3000 метров и производится в глубине до 30 гидро­разрывов. Такой массированной «бом­бардировки» не выдерживают зацемен­тированные трубы. Поэтому аварии происходят в десятки раз чаще. Опера­тивно справиться с ними невозможно: для очистки десятков миллионов тонн загрязненной воды потребовались бы мощные заводы. Химикаты, оставшие­ся в подземных водах, превращают их в «бомбы замедленного действия». Где и когда взорвется, предсказать нельзя. После того как Роберт Чейни помог добывающим нефтяным компаниям выйти из Акта о безопасности воды и из Акта о безопасности воздуха, дру­гих природоохранных норм, сланце­вая добыча стала дешевле и опаснее. «Лос-Анджелес Таймс» имела все осно­вания предупредить: «Ставка на нефть приближает экологическую смерть». Характерна позиция Барака Обамы: «Наша цель —примерить экологию с потребностями экономики в доступ­ных энергоресурсах».

Цель, безусловно, хорошая, но угодить всем не может даже президент. Экологические организации обвиняют его в бездействии. Считают, что он должен не призывать, а обязать государственные службы и нефтяные компании разработать стандарты, обеспечивающие безопасность добычи полезных ископаемых. Нефтяное же лобби утверждает: эти стандарты — фактическое запрещение сланцевой добычи. Не дождавшись федерального решения, многие города и штаты сами запрещают или объявляют мораторий на применение фрединга. Так же поступили и власти европейских стран, «зеленые» законодательства которых не совместимы с аппетитами добывающих компаний. Перманентная сланцевая революция оказалась в тупике. Надолго ли? Госсекретарь Джон Керри продолжает начатую Хиллари Клинтон сланецизацию Европы. Он решает все ту же проблему освобождения ее от российской газовой зависимости. Правда, сами европейцы предпочитают иной сценарий: американцы добывают сланцевый газ у себя и гигантскими судами везут СПГ на континент.

У США остался единственный на­дежный плацдарм сланцевой револю­ции — Украина. Американские компа­нии по-прежнему любимы и обласка­ны. Известна и любовь Вашингтона к украинским властям.

Представьте, что было бы, если бы сегодня вы могли сказать России: оставьте свой газ у себя. Это был бы совсем другой мир, — недавно вслух помечтал вице-президент США Джон Байден. Напомню, его сын, Хантер Байден, вплотную занялся газовым бизнесом на Украине.

США хорошо знают украинский по­тенциал. Их интересует Днепропетровско-Донецкий и Припятский нефтега­зовые бассейны. Многие аналитики говорят о связи кровавых событий на Донбассе с его энергетическими ресур­сами. Они хорошо изучены в советское время. Еще в 1954 году здесь впервые в мире применили гидроразрыв уголь­ного пласта для усиления притока ме­тана. Лучшие месторождения, конечно, уже отработали свое. Эксплуатировать оставшиеся же при сегодняшних ценах на газ и налоговой системе не выгод­но. Американская Shell получила их в свое распоряжение. Разумеется, она не будет работать себе в убыток. Компа­ния заключила соглашение о разделе продукции на 50 лет. Киев предоставил ей огромные налоговые и таможенные льготы. Она может вывозить свою долю газа, продавать его вне всяких квот, без экспортных платежей, даже без НДС. Может ввозить, вывозить, продавать без налогов и пошлин за­рубежные товары. Ей даже позволено бесплатно пользоваться остродефи­цитной в Харьковской и Донецкой об­ластях водой. Украинским компаниям такие райские условия и в счастливых снах не приснились бы. А что Shell даст взамен? Будет добывать обыч­ный газ в хорошо изученном районе, но дешевый, освобожденный от всех государственных накруток. Дойдет ли очередь до нетрадиционного, который здесь тоже есть? Поживем, узнаем. Но совершено ясно, американская компа­ния и ее украинские партнеры хорошо заработают и без сланца.

Вместо эпилога

И все-таки «революция» или «пузырь»? Ни то и ни другое. Сравнение с «пузы­рем» — злой навет. Американцы доказа­ли это. У них есть нетрадиционный газ, и они возьмут его при любых спекуля­циях на мировых рынках. США устрои­ли все очень разумно: из 19,2 миллиона баррелей потребляемой нефти в сутки они одну половину ее покупают, вто­рую добывают. И как бы цены ни пры­гали, убытков не будет. Да и тратить чужую подешевевшую нефть, отклады­вая «свою на потом», тоже есть смысл.

Почему не «революция»? Прежде всего, потому, что технология не доведена до готовности массового повторения. Пока большинство людей воспринимает ГРП не технологическим прорывом, а экологическим терроризмом. И еще. Доказанных запасов сланцевого газа США около 4 триллионов м3. Этого потенциала для революции крайне мало, но для мощной, тщательно организованной антироссийской экспансии его, как видим, хватило. И все-таки сланцевая история — серьезное предупреждение России. Природные ископаемые становятся все более сложными, все более трудными в освоении. Доступны они только странам, обладающим лучшими технологиями. Те, кто не способен или не хочет создавать их, обречены остаться на обочине развития.