Вячеслав Фетисов: Пока не сменится руководство хоккеем, ничего хорошего ждать не приходится

Телесериал «Слава», премьера которого состоялась на этой неделе, во многом уникален. Впервые создатели фильма решились снимать кино о живой легенде отечественного хоккея, до этого была только «Легенда №17» о погибшем Валерии Харламове. Каково смотреть на свою жизнь с экрана, которую играют актёры? Этот и другие вопросы корреспондент «Парламентской газеты» задал главному герою ленты «Слава» — двукратному олимпийскому чемпиону, многократному чемпиону мира, а ныне первому заместителю председателя Комитета Совета Федерации по социальной политике Вячеславу Фетисову.

- Идейным вдохновителем картины стал ваш друг, известный телепродюсер Алексей Пиманов. Долго ему пришлось вас уговаривать, чтобы получить согласие на съёмки фильма?

- Честно говоря, изначально я был не в восторге от идеи. Снимать фильм о непростых событиях, многие участники которых живы, очень непросто. С другой стороны, были резоны правдиво рассказать о своей жизни, чтобы снять некоторые вопросы. Алексей Пиманов, с которым мы дружим и общаемся постоянно, был настойчив — надо отдать ему должное. В итоге он сумел меня убедить, что фильм нужен.

- Какой аргумент Пиманова оказался решающим?

- Он убедил, что нужны примеры, на которые можно равняться. Говорил, что история о том, как мальчишка из низов достиг результатов, которые признаны всем миром, необходима российскому зрителю. И тогда я ответил: «Давай попробуем».

- Каково было ваше участие в работе?

- По большому счёту я только подсказал, какой материал посмотреть. Попросил прочитать книгу «Овертайм», которую мы в 90-х написали вместе с Виталием Мелик-Карамовым, — там довольно подробно описана вся история моей жизни. А художественную часть сценария, например как выстроить хронологию картины, я никак не корректировал. Мы давно знаем друг друга с Алексеем Пимановым, он снимал фильм к моему юбилею в 2013 году, это очень ответственный человек, и я ему полностью доверяю. Мне достаточно было его слова, что он прекрасно понимает — дело, им затеянное, очень серьёзное.

- Сложно было смотреть, как другой человек — актёр Евгений Пронин, исполнивший главную роль, играет вашу жизнь на телеэкране?

- Конечно, в фильме есть моменты, которые вызывают сильные эмоции. Особенно те, где в кадрах мама и брат, которых уже нет… Но это моя жизнь, и я не прячусь от прошлого. Оно является частью меня, и поэтому кино смотрел со спокойной душой.

- Как отреагировали ваши близкие на появление картины?

- Первый просмотр, когда ещё можно было что-то исправить, у нас был вместе с женой. Лада, кстати, встреча мотрев фильм с женой, в некоторых моментах себя узнали (улыбается).

С отцом мы ещё по поводу фильма не разговаривали. А вот с ближайшими друзьями картину посмотрели вместе. Для них это было непросто — многие были участниками событий, о которых рассказывает телесериал. Поэтому была критика, были эмоции, но в целом реакция позитивная. Потому что жизнь наша была показана такой, какая она есть.

- Были какие-то эпизоды, на которых вы акцентировали внимание создателей фильма?

- Хотелось, чтобы история моего отъезда была правильно интерпретирована. Бороться за свои права в Советском Союзе было не так просто, но я решил пройти этот путь до конца. Внутреннее ощущение мне тогда подсказывало, что боролся я не только за себя, но и за всех наших ребят. Сбежать из страны для меня было немыслимо. Мне кажется, я сумел тогда добиться права самому заключить контракт, получив на руки паспорт и уехав за океан легально. Это лишило Запад аргумента, что в нашей стране нет свободы. Да, это было уже на изломе времён, но для меня это очень тяжёлый период в жизни. Чиновникам было выгодно представить это как конфликт «игрок — тренер», а на самом деле это был конфликт человека и системы. И после того как мне удалось выйти из него победителем, для многих людей в нашей стране появилась возможность расти и профессионально, и личностно.

- Вы стали первым хоккеистом, о котором снят фильм при жизни…

- …и в этом моей вины нет. Многие из нашей команды, которую большинство специалистов и у нас, и за рубежом признали лучшей командой в истории хоккея, достойны того, чтобы о них снимали фильмы. Но так получилось, что в течение последнего года вышло три фильма обо мне: два в Америке и один в России. Например, фильм «Красная армия» об успехах нашей сборной, который был представлен на кинофестивалях в Москве и Каннах, вызвал колоссальный интерес за океаном — моя история легла в его основу, и пришлось дать более 800 интервью, в том числе в крупнейших СМИ США и Канады. Только в «Нью-Йорк таймс» вышло три публикации в течение трёх месяцев. Мне кажется, такое признание крайне важно. А в феврале, когда праздновалось 35-летие Олимпиады в Лейк-Плэсиде, на спортивном телеканале номер 1 в мире — ESPN вышел фильм о советской сборной, который рассказывает: в такой жёсткой игре, как хоккей, мы никогда не были агрессорами, а показывали русский характер и красивую игру.

- Сегодня наш хоккей переживает не самые лучшие времена. На ваш взгляд, можем мы в ближайшем будущем вернуться к тем успехам, которых добивались наши сборные в советские времена?

- Пока мы не сменим руководство нашим хоккеем, ничего хорошего ждать не приходится. Это моё мнение, и я его высказывал неоднократно. Нашим ребятам надо больше думать о том, что у них написано на майке спереди (название команды, страны. — Прим. авт.), а не сзади (номер и фамилия игрока. — Прим. авт.). Для этого нам надо менять систему, прежде всего систему подготовки и отбора. Мне приходят письма от простых людей, матерей, которые говорят, что детский хоккей стал спортом для людей обеспеченных. Эту стену между хоккеем и простыми мальчишками, которым в своё время был и я, и мои партнёры по сборной, надо ломать. Потому что система не работает — в отличие, скажем, от той же Канады, которая привозит сборную из игроков далеко не сильнейших клубов НХЛ и обыгрывает нас в финале в «одну калитку».