Конгресс всемогущий

В президентской респуб­лике, коей являются США, роль законодательной власти огромна и непререкаема. Простое перечис­ление прерогатив конгресса заняло бы непозволительно много места. Американские парламентарии могут вызвать «на ковёр» любое должностное лицо, включая президента страны, и отстранить, если сочтут необходимым, это лицо от власти. Неявка «на допрос» без суперсерьёзной причины объявляется неуважением к конгрессу и влечёт за собой крайне неприятные последствия.

Выше только небо

В мире немало красивых и внушительных парламентских зданий. Но у вашингтонского Капитолия едва ли наберётся много конкурентов. Он не просто красив и величественен. Это архитектурная доминанта города. Причём не равная среди прочих, а главная без каких-либо оговорок.

Американцы любят символы и символику. И Капитолий, безусловно, один из таких символов. Он главенствует над городом, уже самим своим видом декларируя верховенство законодательной власти. Так что запрет строить в Вашингтоне здания выше Капитолия, вне всякого сомнения, продиктован не только архитектурными соображениями.

Запрет неукоснительно соблюдается. В Вашингтоне немыс­лимо даже обсуждение возможности сооружения какого-нибудь трёхсотметрового «банана» или чуждого его стилистике «апельсина». Имперской столице соответствует именно имперский архитектурный стиль. И особенно поучителен тот факт, что, когда Вашингтон начинали возводить по единому плану, Штаты ещё даже отдалённо не напоминали империю. Это ли не свидетельство предвидения?

Маленький двухэтажный Inde­pendence Hall в Филадельфии, где Континентальный конгресс провозглашал независимость тринадцати североамериканских колоний, с его дощатыми скамьями и каким-то несерьёзным колоколом, быть символом высшей власти в молодой, амбициозной стране, конечно же, не мог. Independence Hall скоро стал музеем, а парламент, он же конгресс, уже в 1800 году начал заседать в Капитолии в Вашингтоне, куда быстро переместилась столица. Действительно быстро, если учесть, что нынешняя столица Соединённых Штатов как таковая была основана всего за девять лет до того, а первый камень в основание Капитолия был заложен Джорджем Вашингтоном в сентябре 1793 года. Стремительнее всё происходило, наверное, только в Санкт-Петербурге при жизни его основателя.

Первые годы американские народные избранники трудились бок о бок со строителями. Более или менее завершённый вид Капитолий принял лишь в 1811 году. А купол и вовсе был возведён значительно позже — в 1866-м. И увенчан он, естественно, статуей Свободы.­

Вообще-то строительство продолжается и по сей день. По бокам от основного выросли дополнительные здания, которые имеют не номера, а имена собственные. В них размещаются кабинеты конгрессменов и сенаторов. Кстати, несмотря на немалое число примыкающих к Капитолию зданий и их внушительные размеры, сидят избранники американского народа вполне скромно. Просторными их кабинеты никак не назовёшь.

«День открытых дверей» всегда

А не так давно Капитолий углубился под землю на целых три уровня. Там разместился туристический центр. Это пространство площадью 54 тысячи квад­ратных метров с кафе, сувенирными магазинами и выставочными помещениями, где посетители конгресса могут коротать время в ожидании своей очереди. А желающих пройтись по коридорам власти много. Запускать всех сразу нельзя, чтобы не создавать помех законотворческому процессу. Максимальная пропускная способность, определённая эмпирическим путём, — 18 тысяч посетителей в день. А очереди у входа не слишком гармонируют с принципами демократии. Теперь же проблема решена ко всеобщему удовлетворению, хотя строительство центра и затянулось на три года дольше, чем планировалось. Коррективы внесли события 11 сентября 2001 года. Во-первых, проект якобы усложнили дополнительные меры безопасности. А во-вторых, спецслужбы вроде бы потребовали сооружения нескольких служебных помещений, недоступных для людей с улицы. Под землю зарыли всё, чтобы не нарушать архитектурное единство застройки Капитолийского холма.

А вот каких-то экстраординарных мер безопасности при посещении конгресса обнаружить не удалось. По-прежнему войти в здания может любой желающий. На входе — лишь ставшие уже обыденными рама металлодетектора да устройство, просвечивающее сумки. Наверное, где-то спрятаны камеры видеонаблюдения, но ими тоже сегодня никого не удивишь. В итоге выкладывание из карманов мелочи и водворение её обратно, аналогичные манипуляции с мобильными телефонами и прочими металлосодержащими предметами притормозили наплыв визитёров в конгресс. Рекордные 18 тысяч за рабочий день попасть внутрь уже не успевают. Но всё равно коридоры конгресса и галереи для публики не пустуют.

Кстати, о галереях. Они заполняются не только иностранными туристами и приехавшими в столицу провинциалами, затаив дыхание, взирающими на живых творцов американских законов, но и студентами-правоведами, которые особым пиететом по отношению к народным избранникам не отличаются. Какие-то пассажи из речей последних могут вызывать у студиозусов коллективные приступы смеха. Спикер, в свою очередь, может потребовать очистить галерею от публики. Но где гарантия, что на смену одним смешливым правоведам не придут другие?

Библиотека реальная и виртуальная

Впрочем, студенты и прочие посетители приходят на Капитолийский холм не только для того, чтобы поглазеть на живых законодателей. Есть повод не менее существенный. Это посещение знаменитой Библиотеки Конгресса. В одном из последних стратегических планов её развития (а эти документы называются именно так) без ложной скромности сказано: «Миссия библиотеки состоит в обеспечении доступности и полезности её ресурсов конгрессу и американскому народу, поддержке и сохранении универсального фонда знаний и информационного потенциала для будущих поколений». И совсем пафосное: «Библиотека — величайшее в мире хранилище документально зафиксированных знаний, лидер нового века цифровой информации, исследовательская и информационная ветвь национальной законодательной власти».

Всё в принципе правильно, хотя, конечно, вместо «величайшее» можно было сказать просто «крупнейшее», но это было бы не по-американски.

О Библиотеке Конгресса можно долго говорить в превосходной степени. Она того заслуживает, хотя и молода на фоне других самых больших библиотек мира. Дата отсчёта её существования — всё тот же 1800 год. Первое отдельное здание, названное в честь Томаса Джефферсона, было предоставлено ей лишь в 1886 году, второе — имени Джона Адамса — в 1939-м и третье — имени Джеймса Мэдисона — в 1980 году. Здания названы в честь президентов Соединённых Штатов, внесших решающий вклад в создание и развитие библиотеки.

Сегодня у библиотеки 22 читальных зала — общий и специализированные по отраслям знаний и видам публикаций. Залы, предназначенные только для членов конгресса, естественно, имеются, но остальные общедоступны. Запись новых читателей производится без каких-либо рекомендаций или поручительств. Достаточно предъявить документ с фотографией, удостоверяющий личность. Для большинства взрослых американцев, получающих паспорта исключительно для выезда за границу, таким документом служит водительское удостоверение.

Принято считать американцев не очень-то читающей нацией. Однако есть основание думать о них несколько лучше. Ещё в 1998 году был установлен своего рода рекорд. Посещаемость Библиотеки Конгресса превысила миллионный рубеж, а новых читателей было зарегистрировано за год более 46 тысяч. И это притом что Вашингтон на фоне других американских городов не так уж велик. Поэтому вполне в духе времени стремительно растёт посещаемость интернет-ресурсов библиотеки.

Сегодня у виртуальных посетителей Библиотеки Конгресса есть возможность взглянуть, например, на черновой вариант Декларации независимости и посмотреть, какие изменения внесли в этот документ Бенджамин Франклин, Томас Джефферсон и другие отцы-основатели. Можно также побродить вдоль полок, на которых стоят более шести тысяч книг из личной библиотеки Джефферсона, и даже «полистать» эти книги.

обо всём

Какой же парламент без собственных традиций, таких, например, как восседание лорд-канцлера британской палаты лордов на мешке с шерстью? В конгрессе США, разумеется, ничего подобного нет и быть не может. Там царит подчёркнутый демократизм, понимаемый, правда, некоторыми народными избранниками слишком расширительно. Спикер палаты представителей Джон Бейнер даже вынужден был напомнить коллегам о необходимости соблюдать дресс-код, после того как те всё чаще стали являться в зал заседаний в джинсах, свитерах и даже бейс­болках.

И всё-таки как минимум одна абсолютно оригинальная традиция в сенате конгресса Соединённых Штатов существует, причём уже с 1965 года. Именно тогда в верхней палате появился так называемый «Конфетный стол». Начало традиции положил сенатор-республиканец Джордж Мёрфи. Дело в том, что принимать пищу в зале заседаний всегда запрещалось, но неисправимый сладкоежка Мёрфи смириться с этим не мог и создал в своём столе склад конфет. Ими угощались многие сенаторы, а некоторые и участвовали в финансировании пополнения запасов сладкого. После отставки Мёрфи коллеги традицию продолжили. «Конфетный стол» легализовали. Он всегда находится на стороне республиканцев, и сидит за ним, естественно, сенатор-республиканец. В 1985 году у демократов появился свой «Конфетный стол», но это, понятное дело, уже не что иное, как копирование чужого ноу-хау.

спикеры

В роли председателя сената по совместительству выступает вице-президент США. Сегодня это демократ Джозеф Байден, родившийся в ноябре 1942 года в Пенсильвании. По образованию он историк, политолог и юрист. В сфере юриспруденции защитил докторскую диссертацию. Джо Байден стал сенатором в возрасте тридцати лет. Кстати, моложе сенатор не может быть по закону. В 1974 году редакция журнала Time включила Байдена в число «200 людей будущего, которые будут творить историю». Перед тем как стать вице-президентом и, следовательно, возглавить сенат, «человек будущего» уже заседал в его стенах 35 лет.

По оригинальности высказываний Джозефу Байдену неизмеримо далеко до Джорджа Буша-младшего, из ораторских ляпов которого собраны и изданы целые тома. Однако и нынешний вице-президент, он же глава сената, произнёс кое-что незабываемое. «Я хочу сказать, что у нас появился первый современный афроамериканец, который хорошо говорит, умный, чистый и симпатичный, просто сказочный персонаж» — такой, например, «комплимент» Байден выдал в адрес Оба­мы, перед которым пришлось потом извиняться. Более того, Джо Байден опроверг собственные слова о том, что Обама хорошо говорит, самым убедительным образом — уснул во время произнесения президентом программной речи о сокращении дефицита бюджета страны.

Джозеф Байден награждён орденами Латвии и Грузии.

Спикер палаты представителей республиканец Джон Бейнер, третий человек во властной иерархии США, родился в ноябре 1949 года в штате Огайо в семье выходцев из Германии и Ирландии. В 1977 году получил степень бакалавра бизнеса и администрации. Работал в торговой компании, дослужившись до должности директора. В 1990 году баллотировался и был избран в конгресс. С тех пор избирался уже десять раз. Считается консерватором, по­пулистом и самым ярым критиком администрации Барака Обамы.

Тем не менее спикер палаты представителей и президент оказались хорошими партнёрами по гольфу. Ещё в 2011 году, объединившись, они сумели выиграть партию у Джозефа Байдена и губернатора Огайо Джона Кайсика. Однако «примирительный гольф», как его поспешили назвать, реального примирения не обеспечил. Бейнер продолжает критиковать Обаму, особенно его экономическую политику.

Биллу Монику простили

Законотворческая деятельность американских парламентариев ничем существенным не отличается от деятельности их зарубежных коллег, включая российских, и особого разговора не заслуживает. Куда интереснее то, в чём конгресс Соединённых Штатов имеет богатый, хотя и не всегда однозначный опыт. Речь о его знаменитых парламентских расследованиях.

Первое расследование, учинённое американскими законодателями, случилось вскоре после создания самого конгресса, в 1792 году. Расследовались причины нападения индейцев на военных, повлекшего гибель шести сотен солдат. Было установлено, что частично вина лежала на чиновниках «министерства войны». Так в те времена со всей прямотой было названо будущее министерство обороны. Отчёт о результатах расследования опубликован не был, поскольку вызвал у вышеназванных чиновников очень большое неудовольствие, а конгресс тогда ещё не обрёл нынешней уверенности и силы.

С тех пор было много парламентских расследований. Остановимся на самых значимых.

В 1912-1913 годах комиссия палаты представителей расследовала сомнительную деятельность крупнейших американских банков. На основе рекомендаций комиссии было кардинально изменено финансовое законодательство, создана Федеральная резервная система, исполняющая в США функции Центрального банка. Тогда же в стране было принято антимонопольное законодательство и сформированы органы конт­роля над фондовым рынком. Это только нам американские «гуру» и их отечественные адепты до сих пор твердят заведомую чушь о том, что рынок всё отрегулирует. В Соединённых Штатах вот уже сто лет регулируют сам рынок.

Скандальную славу снискала деятельность комиссии верхней палаты конгресса под руководством сенатора Джозефа Маккарти. В 1953-1954 годах она расследовала случаи так называемой антиамериканской деятельности в верхних эшелонах власти. В результате мировой политический лексикон обогатился термином «маккартизм» и средневековым понятием «охота на ведьм». Комиссия была образована после того, как Маккарти заявил, что располагает списком из 205 сотрудников государственного департамента, которые состоят в коммунистической партии, а значит, шпионят в пользу Советского Союза.

Позднее «список Маккарти» расширился ещё на три тысячи антиамериканистов из разных министерств и ведомств. Их порочность варьировалась от тайной приверженности учению Карла Маркса до нетрадиционной сексуальной ориентации. Большинство из них, естественно, были изгнаны из здоровых рядов американских госслужащих. Даже президент США Гарри Трумэн, распорядившийся сбросить атомные бомбы на Японию, был обвинён Джозефом Маккарти в мягкотелости и преступном либерализме.

Даже когда стало известно о пагубном пристрастии Маккарти к спиртному и влечении к людям одного с ним пола, это не положило конец его бурной деятельности. Комиссия Маккарти проверила фонды публичных библиотек. В результате из них было изъято более 30 тысяч наименований книг «коммунистической, прокоммунистической и… анти-антикоммунистической направленности».

В конце концов коллеги-законодатели от него устали. Когда же республиканская партия, к которой принадлежал Маккарти, потеряла большинство в сенате, пресловутая комиссия сначала обрела нового руководителя, а вскоре и вовсе была распущена.

Пожалуй, самое известное парламентское расследование — это, конечно же, дело «Уотергейт». В 1973-1974 годах работали сразу две комиссии: и сената, и палаты представителей. Напомним, что в 1972 году в вашингтонском оте­ле «Уотергейт», где размещался избирательный штаб Демократической партии, была предпринята попытка устроить прослушку. Как выяснилось, «жучки» устанавливали по указанию пресс-секретаря тогдашнего хозяина Белого дома, президента-республиканца Ричарда Никсона, который, скорее всего, был в курсе дела.

В 1974 году в отношении Никсона в конгрессе была запущена процедура отрешения от власти. Не дожидаясь импичмента, президент ушёл в отставку.

Ещё один случай, когда американский парламент занялся расследованием деятельности первого лица государства, произошёл относительно недавно. Комиссия палаты представителей в 1995-1999 годах заинтересовалась серией эпизодов биографии Билла Клинтона. Изучались материальные аспекты его деятельности в Арканзасе, где будущий президент был сначала прокурором, а затем губернатором. Прямой корысти в его действиях установлено не было. Зато на личном фронте всё оказалось гораздо хуже. Апофеозом работы комиссии стало дело прак­тикантки Белого дома Моники Левински, которая призналась в сексуальной связи с президентом. За ложь под присягой Клинтона хотели подвергнуть импичменту, однако чистосердечное раскаяние и поддержка жены позволили ему сохранить свой пост.