«Настоящих буйных мало»

Несостоявшиеся участники несанкционированного московскими властями «Марша свободы» собрались в минувшую субботу на Лубянской площади. О том, как прошли народные гуляния возле Соловецкого камня, читайте в репортаже нашего корреспондента. 

14:30

Первое, что бросилось в глаза на выходе из метро — обилие журналистов. Телекамеры, фотоаппараты с длиннофокусными объективами, треноги и лесенки-стремянки в руках, - от нашего брата в сквере у Политехнического музея было не протолкнуться. Куда ни повернись, наткнёшься на коллег с бэджиком «пресса».

Затесавшийся среди них человек-бутерброд с лозунгом во весь живот «Питер против банды питерских» выглядел одиноко и неприкаянно. Так что внимание пишущей и снимающей братии сосредоточилось на стражах порядка. Двое из них попеременно читали в мегафон скучную административную мантру: «Уважаемые граждане! Мероприятие на данной площади не согласовано с органами исполнительной власти!». «Какое мероприятие?», - тщились выяснить самые любопытные.

15:00

Ближе к трём часам стало людно. Многие из пришедших, держа в руках букетики с гвоздиками, целенаправленно шли к Соловецкому камню. Другие бродили по площади без конкретной цели. В режиме броуновского движения перемещались и журналисты. Как только в толпе возникало знакомое лицо, его с разных сторон атаковали с микрофонами и диктофонами наперевес.

Отставной манипулятор общественным мнением Глеб Павловский, пришедший «поклониться Соловецкому камню», рассказал репортёрам о «снижении компетентности» московских властей, не утвердивших заявленный оппозиционерами маршрут шествия и об «ошибочном поведении» самих оппозиционеров, подбивающих народ на участие в несанкционированных акциях. На просьбу прокомментировать эволюцию протестных настроений за прошедший год, Глеб Олегович заметил: «Россию не заморозить».

Писатель Дмитрий Быков, вместе с мамой возложивший цветы к памятнику жертвам репрессий, оказался неразговорчив. Объясняя причины несвойственной ему молчаливости, сослался на православные традиции и «духовные скрепы» - словосочетание, прозвучавшее в последнем послании Президента Федеральному Собранию. Отец и сын Гудковы, явившиеся по отдельности, выглядели невесело, будто отбывали повинность.

15:30

В начале четвёртого публика в тесном скверике сгустилась до тягучей и вязкой консистенции. Тоскуя по масштабам Болотной площади, отвергнутой лидерами оппозиции в ходе согласования «Марша свободы», толпа превратила Лубянку в болотце, полное небольших течений, топей и островков. Местами стали возникать водовороты: по ним можно было сразу определить появление членов Координационного совета оппозиции.

Сладкой парочке Яшин-Собчак стать центром водоворота не удалось: обоих задержали ещё на подходе и направили в отделение полиции для проведения профилактической беседы. Зато появление других вызывало ажиотаж, схожий со сценой из советского мультфильма про Маугли. Так, Удальцова, внезапно возникшего возле Соловецкого камня, журналисты облепили такой плотной массой, что пробиться к нему, выкрикивающему в толпу лозунги, долго не могли даже полицейские.

Борис Немцов, пришедший на площадь со стороны Политехнического музея, бурлил энтузиазмом и охотно отвечал на вопросы. Своё появление объяснил хитрым финтом: задержания удалось избежать благодаря поездке в общественном транспорте. «Они просто не ожидали, что я из троллейбуса выйду!» - радовался Немцов, часто повторяя слово «троллейбус» и силясь припомнить номер его маршрута. Когда бывший губернатор ударился в воспоминания о том, как его избиратели протестовали прямо на территории нижегородского кремля, политика прервали. Толкотня превратилась в давку, а создавшийся вокруг Бориса Ефимовича водоворот снесло в сторону встречным цунами. «Навальный!» - пронеслось по толпе.

Увидеть протестного лидера хоть краешком глаза большинству пришедших не удалось. Журналисты взяли блогера в такое тугое кольцо, что его не отыскал даже объектив фотокамеры, задранной на вытянутых кверху руках. Навальный успел бросить несколько слов о свободных выборах и России без Путина, после чего к нему пробились полицейские и увели его под руки за ограждение к поджидавшему там автобусу.

16:00

«Ну всё, Навального увели — можно расходиться», - поделилась соображением с товаркой пожилая женщина. Уходить, впрочем, никто не спешил. На смену тем, кто не осилил пятнадцатиградусного мороза, приходили всё новые «гуляющие». Некоторые застревали на полпути, сжимая в руках букетик цветов и спрашивая у окружающих, как пробиться к Соловецкому камню, пьедестал которого превратился в подиум для телеоператоров.

Телевизионщики то и дело вырывали из толпы колоритных граждан, спрашивая их о целях посещения площади. «Не разговаривайте с ними, они с НТВ!» - одёрнула словоохотливую старушку девушка из «Новой газеты». В это время весёлые молодые люди рассказывали в соседнюю телекамеру, что они представляют «радикальное гей-сообщество, ставящее целью законодательно запретить гетеросексуальные браки».

Развлечь людей удавалось и разнородным фрикам. Фотокорреспонденты увивались за человеком в костюме Шалтай-болтая, надпись на спине которого гласила: «человек яйцо не ходит на несанкционированные митинги, а просто гуляет». Граждане без фотоаппаратов разглядывали мужичка в военной каске с надписью «На Кремль».

16:30

После того как все «випы» отметились появлением, на площади стало скучно. Полицейские почти беспрерывно повторяли в мегафон приевшиеся призывы: «Граждане возложившие цветы, проходите в метро, не мешайте проходу других граждан». «А кто это — другие граждане? - вопрошали у них окружающие. - Вы ещё какие-нибудь слова знаете?».

Группа активных молодых людей решила устроить хоровод вокруг Соловецкого камня. Поскольку желающих взяться за руки нашлось не так много, хоровод оказался змейкой. Покружив какое-то время молча, её звенья начали разогревать себя лозунгами: «Россия будет свободной!», «Россия без Путина!», «Долой чекистскую власть».

В обратном направлении хороводчиков обходил сержант полиции с компактной видеокамерой. Полицейское оцепление, недвижно стоявшее в стороне, взирало на представление с показным безразличием. На вопрос, не мёрзнут ли ноги в такой жгучий мороз, молодой полицейский ответил «нет» и искренне поблагодарил за проявленное к нему внимание.

Когда у участников хоровода иссякли оригинальные лозунги, развлекаться стали кто чем горазд. Группа молодых людей принялась подпрыгивать на месте, некоторые продолжали выкрикивать слоганы, у одной женщины случилась истерика: она зашла плачем о своей горькой беспросветной жизни.

17:00

«Винтаж! Опять винтаж пошёл!» - этим винодельческим термином коллега с «РЕН-ТВ» сообщал в рацию о полицейских задержаниях. Каждое фиксировалось на видеокамеры с десятков ракурсов: как и в случае с оппозиционными лидерами, журналисты стаями бросались на каждое мало-мальски динамичное событие.

На «винтаж» омоновцы выходили группами. Прорезали толпу, выхватывали недавних хороводчиков и уводили за территорию сквера в полицейский автобус. После двух десятков таких задержаний, площадь заметно поредела, но большая часть пришедших осталась на месте.

Зато оцепление по периметру внезапно утроилось, и шеренги полицейских начали оттеснять собравшихся от Соловецкого камня в сторону Политехнического музея. Плотно сомкнутые ряды полиции иногда расступались, позволяя омоновцам вывести очередных активистов, не пожелавших оставить занятые позиции. Некоторые сами идти в автозак не хотели, и их несли за руки и за ноги.

«Дяденька, не надо, куда вы меня ведёте!» - верещал испуганный паренек лет семнадцати, явно попавший под горячую руку. «Я ничего не сделал!», - кричал журналистам молодой человек постарше, один из самых активных участников хоровода. Одну девушку полицейские чуть было не уволокли, но она издавала такие вопли, что её в конце концов опустили на снег и отдали спутникам. Тем, впрочем, тоже пришлось нести её на руках: от испуга и полученной в давке травмы девушка, судя по всему, не могла передвигаться самостоятельно.

17:30

Когда толпу выдавили за пределы сквера, и люди стали растекаться по тротуарам и подземным переходам, один из полицейских начальников отдал команду: «Зачищаем всех». На этот раз остаться возле заваленного цветами Соловецкого камня не удалось даже журналистам. О том, что ещё недавно сквер был забит людьми, напоминали только потерянные кем-то перчатки и варежки, носовые платки и аккредитационные удостоверения.

P.S. Год назад, на Чистых прудах, было не так зябко, зато воздух был наэлектризован протестом. Хмурые, рассерженные в прямом смысле слова горожане пришли выразить несогласие с результатами думских выборов, и казалось: брось спичку — вспыхнет. В минувшую субботу на Лубянской площади ощущение было совершенно другим: переведи хоть весь коробок — не загорится.