Теракт в «Крокус Сити Холле»

14:09Еще один пострадавший в «Крокус Сити Холле» умер в больнице

13:42Reuters: В Таджикистане задержали девять человек по делу о теракте в «Крокусе»

12:58Горелкин: После «Крокуса» зарубежные IT-площадки повели себя «омерзительно»

На Белгородчине яблочный бум. И не только…

Один из самых благополучных сельскохозяйственных регионов России стал адресом пресс-тура «Развитие агропромышленного комплекса России.

Опыт Белгородской области», организованного Постоянным Комитетом Союзного государства и МИА «Россия сегодня» при поддержке правительства Белгородской области

11.10.2016 15:56

Автор: Олег Дзюба

На Белгородчине яблочный бум.  И не только…
Сбор урожая яблок. Фото Валерия Матыцина/ТАСС

Пороховой дым над Прохоровским полем развеялся семьдесят три года назад, но земля до сих пор то и дело отдает поиско­викам останки павших в величайшей танковой битве. В храме Святых апо­столов Петра и Павла, возведенном на народные пожертвования, отчетливо видно, кто утратил статус без вести пропавшего после строительства. Их имена высечены на мраморе ниже остальных и не по алфавиту.

Неподалеку от мемориальной Прохоровской звонницы одиннад­цать лет назад депутатами Госу­дарственной Думы и ветеранами черноземных областей заложен был яблоневый сад в память о погибших в легендарной танковой битве. Сна­чала его хотели разбить на столич­ной Поклонной горе, но у экологов и московских властей возникли со­мнения: не окажется ли среда ме­гаполиса слишком некомфортной для деревьев. К тому же свободной земли в парке Победы практически нет. Зато в Белгородской областной администрации идею восприняли, как говорится, с лету. Все ж таки яблони для белгородцев не просто поставщики аромата и витаминов, а символ и олицетворение достат­ка, который они приносили многим уголкам этой земли.

Памятник Победы – Звонница на Прохоровском поле

Город Короча именно благодаря плодам своим 236 лет назад обзавелся гербом. Навестила его Екате­рина II то ли по дороге в покорен­ный Крым, то ли возвращаясь из Крыма. Предание гласит, что к тому времени там достигли таких высот не только в выращивании, но и за­готовке фруктов на зиму, что изуми­ли даже самодержавную гурманшу своими мочеными яблоками. Так на гербе Корочи появились три яблока.

К гастрономо-геральдической лирике прибавлялась экономиче­ская проза: к началу XX века из од­ного только Корочанского уезда в разные губернии России яблоки вы­возили сотнями тысяч пудов, оборо­ты достигали четырехсот тысяч зо­лотых рублей. В уезде небезуспеш­но занимались выведением новых сортов и даже выпустили в 1903 го­ду первый в России «Атлас плодов», рассказав в нем о 109 сортах яблок, груш и ягод. Местное земство по­сылало на фронты Первой мировой войны сушеные корочанские фрук­ты. Но пришла революция с после­дующей коллективизацией.Многие потомственные садоводы были объ­явлены кулаками. Сады, оставшиеся без подобающей заботы, мельчали и дичали. А во время войны многие попросту выгорели…

Во всех причинах упадка благо­родной отрасли земледелия можно разбираться долго. В 90-е годы про­шлого столетия многим могло пока­заться, что противостоять яблочной экспансии европейских фермеров у нас просто некому. После введения эмбарго на поставки витаминной продукции из стран, ввязавшихся в политику санкций против России, иные даже принялись заламывать руки. Мол, как же мы без «джоната­на», «галы» и прочих там представи­телей еэсовского помологического ряда?..

Теперь всего две цифры, озву­ченные губернатором Белгородской области Евгением Савченко. До санкций и спровоцированного ими фруктово-ягодного эмбарго россий­ские импортеры закупали в Польше два миллиона тонн яблок в год. А «яблочная» программа Белгород-чины предусматривает ежегодную закладку тысячи гектаров яблоне­вых садов. Через четыре-пять лет специализированные хозяйства, фермеры и соответствующие под­разделения агрохолдингов в состо­янии будут поставлять на рынок не менее миллиона тонн яблок. Для сведения: население Польши чис­ленностью превосходит население Белгородчины более чем в двадцать раз. Площадь угодий тоже различа­ется в разы. Значит, миф о черной дыре отечественного агросектора именно миф. Будет смысл, будет вы­года — все наши садоводы сделают!

Разумеется, без продуманной системы льгот и преференций на столь трудоемкую и чреватую дол­гим ожиданием прибылей стезю привлечь удастся не каждого и не сразу. Сначала на обещания льгот и преференций откликнулись наибо­лее мобильные в этом отношении, так сказать, «сержанты» фермер­ского дела. Дальше подключились фирмы посолиднее, и теперь яблоч­ным делом начинают заниматься крупные компании. Особняком стоит ЗАО «Корочанский плодопи­томник». Возглавивший его Виктор Городов получил полностью дегра­дировавший сад. Руки он, впрочем, опускать не стал, а пригласил спе­циалистов из Мичуринска, которые разобрались в обстановке и сочли реальным восстановление угасаю­щего достояния.

Иначе говоря, яблочный бум на­лицо. Но совершенно неожиданно может встать вопрос: а что с эти­ми яблочными потоками делать? Предельно упрощая проблему, скажу так: крупные торговые сети работать с регионами не хотят и торгуют продукцией не подпавших под эмбарго стран. Иногда их товар вполне ложится на зуб, хотя и до­рог, а еще чаще и тосклив, и без­вкусен.

Я спросил о намечающемся парадоксе заместителя губернатора Белгородской области Станислава Алейника, который наличие проблемы полностью подтвердил. Суть в том, что крупные сетевые структуры, так сказать, правящие балом розничной торговли, во многом находятся под контролем зарубежных или транснациональных корпораций. Интересы российских аграриев их мало волнуют. В пределах области с сетевиками удается договориться. Но в масштабе страны белгородские власти влиять на розничный бизнес бессильны.

Выходов, считает Алейник, может быть два: создавать свои сети и раз­вивать интернет-торговлю, которая в России только начинает вставать на ноги. Белгородские фермеры ее уже осваивают, предлагая земля­кам экологически чистые продукты своих хозяйств, но масштабы, к со­жалению, еще невелики. А объемы будут нарастать. Считайте сами: ме­дицинская норма потребления яблок исчисляется шестьюдесятью кило­граммами. Полуторамиллионная Белгородчина в состоянии справить­ся примерно со ста тысячами тонн…

Два года назад в области возник интересный проект введения «яблоч­ных векселей». Предполагалось, что инвесторы будут вкладывать сред­ства в яблочные сады, а получать прибыль — долей урожая. Идея воз­никла не на пустом месте. В 90-е го­ды уже проводили вполне успешный эксперимент с подобными «зерновы­ми векселями». Но эпоха бартера ми­новала. То, что сработало в первые годы рынка, сейчас пробуксовало. Редактор журнала «Белгородский агромир» Татьяна Ижикова, знающая едва ли не всех фермеров, сказала мне, что уговаривает своих читате­лей поскорее задуматься над органи­зацией кооперативов, которые могли бы взять на себя урожайные заботы. Эта практика давно зарекомендова­ла себя в Европе, а впервые возник­ла еще до 1917 года в России. Причем есть примеры сверхдемократии, когда в одном кооперативе состояли и помещики, и крестьяне!..

Губернатор Евгений Савченко на мой вопрос по этой теме не ис­ключил возможности переработки яблок, сказав, что администрация в этом направлении работает. А в том, что белгородцы умеют не просто на­мечать направление, а идти избран­ным путем до конкретных результа­тов, я мог убедиться безоговорочно.

Здесь в ходу крупные числи­тельные, в которых измеряют не убытки, а прибыли, инвестиции и количество тонн разлетающегося по стране и миру продовольствия. Кроме яблок, в этом году три белго­родских агрохолдинга получат поч­ти полтора миллиона тонн свинины в живом весе. Близится к миллиону производство птицы. Услышав об этом, я поневоле вспомнил печаль­но знаменитую «Продовольствен­ную программу» восьмидесятых го­дов. Полный перечень обещанного и ожидаемого занял тогда четыре страницы газеты «Правда». Про­грамму приняли и тихо забыли. Получилось так, что сказку сделали былью другие люди, в другую эпоху при всех ее сложностях.

Здесь в ходу крупные числительные, в которых измеряют не убытки, а прибыли, инвестиции и количество тонн разлетающегося по стране и миру продовольствия»

Приехав в главное здание ком­пании «Приосколье», сотрудники которой без преувеличения счита­ют ее лидером птицеводческой от­расли России, я спросил председа­теля совета директоров Геннадия Бобрицкого: возможен ли возврат к «ножкам Буша»? Мой собесед­ник безапелляционно ответил, что проблема закрыты навсегда, и не без гордости рассказал о милли­арде рублей налогов в областной бюджет. Считать миллиардные по­ступления в бюджет приятно, но чтобы предприятия были в состо­янии столько перечислять в казну, им надо было для начала постро­ить цеха и закупить оборудование. Кредитная же политика наших бан­ков общеизвестна. Про игры Цент­робанка с процентными ставками уже стали всерьез рассуждать даже бабушки на детских площадках.

Собственники фирм, входящих в агрохолдинги, российские, про­дукция отечественная, корма то­же свои: путь от поля до эскалопа одолеваем практически без импор­та. Оборудование, правда, в пода­вляющем большинстве привозное, главным образом немецкое и гол­ландское. Однако вскоре начнутся поставки первых станков для стро­ящегося близ областного центра совместного российско-немецкого предприятия по выпуску всего, в чем нуждается отрасль. Первая про­дукция ожидается в начале года, и свинокомплексы, запуск которых ожидается тоже в 2017-м, будут ос­нащены уже техникой, выпущенной на Белгородчине.

Агропромышленный комплекс Белгородской области

Евгений Савченко рассказал о том, как область поднималась на ноги: «В те времена… нам законо­дательство позволяло делать очень многое. Мы имели возможность давать гарантии, могли раздавать бюджетные кредиты. Был период, года два-три, когда у нас был пере­избыток денежных средств, профи­цит бюджета, и мы с удовольствием давали кредиты на хорошие вещи. Но у нас было еще и огромное ко­личество недвижимости: дома ад­министрации области, санатории, дома культуры, театры и так далее. Мы их собрали в один поручитель­ский блок и дали банкам в виде га­рантии. Это открыло нам доступ к финансированию в размере больше десяти миллиардов рублей. Деньги быстро подействовали, люди начали строить дома, открывать предпри­ятия, то есть начали работать. Но одних домов мало, для нормальной деятельности нужны ещё четыре вещи: электроэнергия, газ, вода и подъездные дороги. Мы сказали: кто поучаствует в нашем проек­те, тому мы эти вопросы решим. Газ решили за счет инвестиционной составляющей Газпрома, электро­энергию нам дало тогда еще РАО ЕЭС, а по воде и по подъездам все решили сами. Когда все заработало, когда банки нам окончательно по­верили, они стали давать денег да­же больше, чем хотелось, поняв, что рисков нет. И за все время по всем заключенным нами сотням кредит­ных договоров нет ни одного рубля просрочки и ни одного страхового случая… Такая продуманность, выверенность и системный подход сработали в полную силу…»

Государственный секретарь Со­юзного государства Григорий Рапота свой интерес к Белгородской области объяснил тем, что ни разу не слышал за весь постсоветский период критических замечаний в адрес губернатора, возглавляюще­го Белгородчину с 1993 года. «Ин­тересно было узнать лично: что же здесь такого замечательного, что вызывает у всех положитель­ные эмоции?- отметил он. — Даже короткое знакомство с областью, с агропромышленным комплексом, с социальными объектами. говорит о том, что здесь идет очень осмыс­ленное развитие и промышленно­сти, и экономики, и сельского хо­зяйства, и науки».

Кстати, о дорогах. Глава Прохоровского района Сергей Канищев с добродушным юмором рассказал мне, как принимал делегацию побратимского района Белоруссии. Гости оценили главную районную магистраль, но не скрыли легкого скептицизма, сказав, что трасса хо­роша, а что будет справа и слева? Канищев спросил: куда свернем? Съехали в одну сторону, в другую -асфальт всюду ничуть не хуже. С такими дорогами не стыдно гостей любого ранга принимать…

Белгородская область

Фото автора и Романа Коробкова

Глава Прохоровского района Сергей Канищев, Евгений Савченко, Григорий Рапота, директор Музея-заповедника Наталья Овчарова
Читайте нас в Дзен
Просмотров 3794