Дивинский прокомментировал решение Афона не участвовать в интронизации главы «новой церкви Украины»

Решение Священного кинота (собрания игуменов 20 монастырей) монашеской республики Святая гора Афон не участвовать в интронизации главы «новой церкви Украины» в России воспринимается «только с одобрением». Об этом «Парламентской газете» заявил первый замглавы Комитета Госдумы по финансовому рынку Игорь Дивинский.

На самом деле «эта новость не звучит сенсационно», отметил он. «Она понятна — многие из российских паломников, приезжавших с Афона, говорили о том, что там как минимум не одобряют действия Константинополя на Украине, но официально позицию никто не высказывал. Другое дело, что такое решение Кинота радует тем, что свидетельствует — в Православной церкви есть видные духовные лица, которые не боятся высказывать свою точку зрения в защиту канонов», — считает парламентарий. 

Он пояснил, что на Афоне все 20 монастырей имеют самостоятельность в принятии решений. Но так как на Святой горе нет епископа, афонские обители находятся с давних времен под патронажем Вселенского патриарха. «Однако главный орган принятия решений на Афоне — Священный кинот, где собираются представители всех монастырей. А когда принимаются судьбоносные решения, собираются игумены монастырей», — пояснил Игорь Дивинский.

По его словам, в последнее время, «когда шла неразбериха вокруг неправильных действий» патриарха Варфоломея в отношении церкви на Украине, монастыри Афона не выразили однозначное отношение к этому процессу. «Видимо, сейчас настало «время Ч», когда надо было высказать своё мнение. При этом известно, что монастырь Эсфигмен был давно против политики Вселенского патриарха. Также на Афоне есть игумены, старцы, которые всё это время не одобряли политику Варфоломея», — заметил Игорь Дивинский.

Сегодня на внеочередном собрании Священный кинот Святой горы Афон отказал Константинопольскому патриарху Варфоломею в просьбе направить делегацию для участия в интронизации Епифания Думенко, назначенного главой «новой церкви Украины». Только семь из двадцати монастырей Афона согласились с просьбой Константинополя  — большинство не приняли позицию патриарха Варфоломея.