О том, какое социальное и просветительское наполнение имеет эта важная историческая дата, что означает она для сегодняшней России, рассказала «РФ сегодня» глава Российского императорского дома Великая княгиня Мария Владимировна Романова.
— Ваше Высочество, что такое юбилей 400-летия основания династии Романовых для нашего государства?
— Прежде всего, мы празднуем четырехвековой юбилей всенародной победы над Смутой, в рамках которого 400-летие воцарения нашей династии, безусловно, занимает свое законное и достойное место. Решение Великого церковного и земского собора 1613 года о призвании рода Романовых на престол стало кульминацией и закреплением результатов национально-освободительной борьбы. Оно обеспечило восстановление государственности, правопреемства и легитимности. Подчеркиваю, мы прославляем не Романовых и не отдельные яркие личности, а героизм и самопожертвование народа. Только при таком отношении можно правильно расставить акценты и извлечь из нашего прошлого уроки, полезные для настоящего и будущего.
— Как юбилей будет отмечен в нашей стране? Кто примет участие в праздновании?
— Во всех регионах России осуществляются самые разнообразные общественные инициативы, связанные с празднованием. В них принимают участие представители государственной власти, духовенство, общественные организации, деятели науки и культуры и множество соотечественников самых разных взглядов и убеждений. Меня радует эта активность. Она показывает, что люди дорожат своей историей, им интересно и приятно ощутить свою сопричастность к памяти о событиях, предопределивших судьбу России на века вперед.
Но я прошу всех не увлекаться весельем, концертами, банкетами и сооружением памятников. Эти формы празднования, конечно, тоже нужны — в умеренном и скромном количестве, чтобы поднять дух и настроение. Но на главном месте должна стоять социальная и просветительская деятельность.
Многим нашим согражданам живется нелегко. И у них вместо радости и удовлетворения останется разочарование, если они увидят помпезные мероприятия вместо внимания к их нуждам. Молодые люди будут относиться к юбилею легкомысленно, если им не объяснить значение событий Смутного времени и их связь с жизнью нынешних поколений.
Чествование святых и героев прошлого должно воплощаться преимущественно в делах благотворительности и милосердия, посвященных их памяти. Давайте соорудим памятники выдающимся предкам не только и не столько на площадях, сколько в первую очередь, в сердцах людей.
— Бесспорно, что в эпоху правления Романовых Россия превратилась в одно из мощнейших и влиятельных государств мира. Но также, несомненно, и то, что ошибки Российского императорского дома привели к революции 1917 года, обрушившей империю. Считаете ли вы, что историки и политики сделали исчерпывающий анализ этих ошибок?
— В мире нет ничего абсолютно безупречного и совершенного. Если мы хотим сократить количество своих ошибок, мы должны постоянно анализировать опыт предков и свою собственную жизнь. Кроме того, нужно уметь прощать других и просить прощения за свои грехи и недостатки.
Нам есть чем гордиться, и есть в чем каяться. Об ошибках и достижениях нашей династии можно говорить бесконечно, спорить, обсуждать различные аспекты и нюансы. Этот анализ никогда не станет исчерпывающим. Те, кто критикует Императорский дом, зачастую приносят ему больше пользы, чем те, кто пытается, пусть и из самых лучших побуждений, создать лакированный, но далекий от действительности образ. Любая сознательная ложь неизбежно оборачивается против своих создателей.
Со справедливыми укорами мы всегда готовы согласиться, чтобы вместе с честными оппонентами постараться найти решение, как избежать ошибок в будущем. А если кто-то прибегнет к клевете и фальсификациям, у нас возникает повод рассказать и объяснить, что и как было на самом деле.
В истории редко бывает что-то линейное. Некоторые победы оборачиваются потом страшными поражениями, а иногда цепочка неудач в конце концов приводит к положительному финалу. Это становится понятно спустя много лет, а иногда и веков. Думаю, будет правильнее не разбирать отдельные просчеты, а сказать самую принципиальную вещь: свои наиболее печальные ошибки и дом Романовых, и другие династии, и все без исключения правители совершали тогда, когда в силу тех или иных причин отдалялись от своего народа, переставали понимать его чаяния и стремления. А все великие свершения стали плодом единения власти и народа.
— Согласно диалектическому материализму история развивается по спирали. Не уверена, что вы разделяете этот взгляд. Но, тем не менее, реальность такова, что европейские монархии даже в XXI веке неплохо себя чувствуют и адаптировались к духу времени.
— Понимание истории как развития по спирали свойственно в целом диалектике, а вовсе не только ее материалистическому направлению. В мире существуют вечные принципы, которые в каждую новую эпоху воплощаются в обновленных формах. Идея монархии — государства-семьи во главе с наследственным государем или государыней как отцом или матерью нации — тоже вечна. Она неоднократно переживала периоды подъема и упадка, но никогда не умирала и не умрет, пока существует человечество. Например, в Римском государстве в свое время республика сменила монархию на целых пятьсот лет. Затем при Юлии Цезаре начался процесс восстановления монархического принципа. 500 лет спустя монархия западных римских императоров пала под ударами германских племен. А в Восточной части Римской империи — Византии — христианский монархический строй существовал еще целую 1000 лет…
Россия с момента основания государства в течение свыше тысячи лет непрерывно придерживалась в основном монархических идеалов. В то же время в ее пределах несколько веков существовали Новгородская и Псковская республики. Ныне мы живем при республиканском строе. Российский императорский дом абсолютно лоялен к этому народному выбору, к Конституции и государственной власти. И я, и мой сын — законопослушные граждане Российской Федерации. Но мы убеждены, что идея легитимной монархии может быть востребована в будущем. Наша задача — не дать угаснуть исторической династии и воплощаемым ею духовным ценностям, связи современности с историей.
— В наши дни стало нормой то, что было немыслимо еще сто лет назад, и браки наследников короны с представителями простого сословия придают новый жизненный импульс многим династиям. Но не понижает ли это статус монархий?
— Действительно, большинство королевских домов, в том числе правящих, отказалось от требования равнородности браков. В Доме Романовых оно пока остается в силе. Возможно, когда-то это изменится и у нас. Любой закон вызван определенными историческими обстоятельствами и может эволюционировать. Самое главное — соблюдать общее уважение к праву, не нарушать действующие законы, пока они не изменены в правомерном порядке.
Никакого унижения монархического принципа в браках с нецарственными особами я не вижу. В России требование равнородных браков для членов Императорского дома было введено лишь в XIX веке императором Александром I. И это совсем не значит, что в предшествующие эпохи русские цари были чем-то хуже. У многих славных династий запрет на неравнородные браки вообще никогда не существовал, например, в Великобритании. А все Романовы — потомки императора Петра I Великого и Екатерины I, женщины самого простого, даже незнатного происхождения.
Александр I ввел дополнение к закону о престолонаследии и ограничил права неравнородных супругов и потомства, во-первых, в иных условиях и представлениях о жизни, нежели сейчас. Во-вторых, иностранные принцессы, с детства воспитанные в традициях чужих народов, вступая в брак с членами дома Романовых и приезжая в Россию, имели возможность адаптироваться на новой Родине, полностью сродниться с ее интересами.
Ныне, когда сам Российский императорский дом по не зависящим от него причинам был вынужден провести несколько десятилетий в изгнании, было бы важно, чтобы новые поколения династии нашли спутниц жизни из родной среды. Мы никогда не порывали духовных и культурных связей с Отечеством, но длительное пребывание за рубежом неизбежно накладывает свой отпечаток. Появление супруг-соотечественниц, способных помочь во всеобъемлющей интеграции династии в современную российскую жизнь, в нынешней исторической ситуации, возможно, было бы предпочтительно. Об этом еще в 1920—1930-е годы писал верный друг и духовный наставник нашей семьи, ныне канонизированный Церковью святитель Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский.
Но внесение изменений в династическое законодательство может произойти только в установленном порядке. Мы связаны религиозной клятвой соблюдать фамильные установления, поэтому для реформы брачного законодательства Российского императорского дома, кроме воли его главы, требуется благословение Церкви.
— Президент России Владимир Путин в Послании к Федеральному Собранию заявил о необходимости восстановить связь времен и связать в единое целое разные периоды российской истории. В частности, он заявил о намерении придать в массовом сознании более высокий статус Первой мировой войне, создать памятник ее участникам…
— Очень рада, что о значении Первой мировой войны и о подвиге ее участников в России теперь говорят на самом высоком уровне. В ноябре минувшего года я побывала в Ингушетии по приглашению главы этой республики Юнус-Бека Евкурова и увидела там недавно сооруженный прекрасный памятник Ингушскому полку Кавказской туземной дивизии, которой во время I Мировой войны командовал мой двоюродный дед — великий князь Михаил Александрович. Уверена, что и в других регионах, и в столицах будет увековечена память защитников Отечества в войне 1914—1918 годов, что будут издаваться книги, сниматься фильмы, что в школьных и университетских учебниках появится больше информации.
Для нас эта война никогда не была закрытой или забытой темой. Я всегда принимаю посильное участие в таких проектах, как и мои отец и дед. Большую помощь в этом мне оказывают кавалеры императорского ордена Святителя Николая Чудотворца, который изначально был учрежден моим дедом государем Кириллом Владимировичем в память о российской воинской славе в те страшные годы первого в истории человечества глобального конфликта.
— Владимир Путин констатировал, что Россия переживает катастрофу нравственных ценностей. Что надо, по-вашему, предпринять, чтобы вернуться к национальной идентичности?
— Разрушение нравственных идеалов и национальных духовных ценностей — это системная и тяжелая болезнь. Единого рецепта лечения быть не может. Нужно прислушиваться к своей совести. Не делать другим того, чего не желаем себе. Понимать, что Родина и народ всегда выше наших личных интересов.
Преодоление кризиса морали и частичной утраты национальной самоидентификации невозможно без опоры на традиции и исторические институции, сохранившие преемственность с многовековой историей Родины. Императорский дом входит в их число. Объединение усилий государства и гражданского общества, Церкви и других конфессий России способно изменить моральный климат к лучшему. На этом поприще мы всегда готовы помогать Президенту, духовенству и всем соотечественникам.
— А как вы относитесь к попыткам некоторых сил вычеркнуть из истории России или очернить советскую эпоху? Как ее значение в жизни нашего государства и народа оцениваете вы лично?
— По моему глубокому убеждению, ничего очернять и вычеркивать вообще никогда нельзя. В советский период у власти находился тоталитарный богоборческий режим, одержимый утопическими идеями. Он причинил страдания и смерть миллионам соотечественников, в том числе и моим родным. Но и в это время народ продолжал защищать Родину, любить, трудиться. Мои дед и отец, я и мой сын преклоняемся перед подвигом соотечественников в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов, восхищаемся достижениями деятелей науки, культуры и спорта советского времени, вкладом советских ученых и космонавтов в изучение Вселенной…
Советский опыт во всех его проявлениях — и отрицательных, и положительных — нужно учитывать. Полезное и доброе нельзя забывать и отбрасывать, потому что это просто неразумно. А злое и разрушительное нужно помнить и правильно оценивать, чтобы не повторять заблуждений и преступлений, зная, к чему это может привести.
Мой дед Кирилл I в 1923 году, спустя всего шесть лет после революции, в одном из своих обращений писал: «Не нужно уничтожать никаких учреждений, жизнью вызванных. Необходимо отвернуться лишь от тех из них, которые оскверняют душу человеческую». Эти слова не утратили актуальности и относятся в целом ко всему советскому периоду.
— За последние годы вы неоднократно бывали в России, но поскольку родились и выросли вне её пределов, имеете другой опыт жизни — европейский. Как вы понимаете понятие «русскость»? И чем, по-вашему, россияне отличаются от европейцев?
— Я не считаю, что российский народ нужно противопоставлять европейским народам. Европейская составляющая в российской цивилизации занимает очень большое место. Если вы имеете в виду национальные особенности, то Европа тоже неоднородна. Европейские нации сильно отличаются друг от друга по темпераменту, стилю жизни, моделям хозяйствования, отношению к власти.
Если говорить о каких-то общих явлениях и закономерностях на настоящем историческом этапе, я могу отметить, что в Европе больше прагматизма, но меньше веры и стремления к правде, чем в России. У нас, несмотря на жестокие антирелигиозные гонения, имевшие место в ХХ веке, не утрачена вера. Люди не боятся и не стыдятся исповедовать свою религию. Это очень важный фактор жизни. В этом смысле россияне сохранили гораздо больше от европейской духовности и культуры, чем сами европейцы.
— В чем для вас заключается миссия наследницы Российского императорского дома?
— Глава династии в любых условиях должен служить общенациональному единству. Если он позволит кому бы то ни было вовлечь его в политическую борьбу, то рискует утратить присущий ему статус арбитра, равноудаленного и одновременно равноприближенного ко всем политическим и общественным силам. Поэтому я принципиально занимаю аполитичную позицию.
Императорский дом своим существованием и своей деятельностью обеспечивает живую связь с историей. Он напоминает о славных событиях прошлого и способствует сохранению традиций.
Если говорить о практической сфере, то свою миссию на нынешнем историческом этапе я вижу в возрождении и развитии благотворительной деятельности, в защите историко-культурного наследия и окружающей среды, в содействии укреплению межнациональных отношений, религиозного и гражданского мира, в поддержании единства культурного и цивилизационного пространства бывшей Российской империи и СССР, в отстаивании положительного образа Отечества во всем мире.
— Каково самое большое и радостное потрясение, которое вы испытали в России?
— Вряд ли что-то может сравниться с ощущениями, испытанными мной во время самых первых визитов на Родину в апреле—мае 1992 года. У меня тогда был сложный комплекс чувств — горечь от утраты отца, сознание тяжести унаследованной от него ответственности и в то же время радость от соприкосновения со своей страной, о которой мне столько рассказывали родители. Я была действительно потрясена, увидев, что соотечественники, которым десятилетиями внушали неприязнь к нам, приняли мою семью с любовью, сочувствием и доброжелательством. Способность любить — самая главная, непостижимая и непобедимая сила.
6745
