Дипломатия — это искусство невозможного
Как в России становятся послами и работниками МИД
Дата 10 февраля, в которую ежегодно в нашей стране отмечается День дипломатического работника, установлена указом Президента России Владимира Путина в октябре 2002 года. Именно на этот день — 10 февраля 1549 года — приходится самое раннее упоминание о первом внешнеполитическом ведомстве России — Посольском приказе времен царя Иоанна Грозного. С тех пор эта структура носила разные названия, а министерством иностранных дел оно впервые стало именоваться при императоре Александре I в сентябре 1802 года. В современной России молодые люди по-прежнему стремятся стать дипломатами — конкурсы в вузы, где готовят специалистов-международников, остаются традиционно очень высокими. С чего начинается карьера будущего посла, чем кадровый дипломат отличается от дипломата политического и почему не каждый дипработник может сделать карьеру на внешнеполитическом поприще — об этом нашему изданию рассказали парламентарии, имеющие большой опыт работы в Министерстве иностранных дел России.
13 человек на место
«Дипломат — официальный представитель своего государства. Он не имеет права нести отсебятину или произвольно импровизировать. Если не уверен, что говорить, — лучше помолчи. Компетенция — непременное качество дипломата» — эти слова знаменитого главы советского МИД в годы холодной войны с США, человека-эпохи Андрея Громыко стали хрестоматийными для тех, кто уже стал или желает стать специалистом в международных отношениях.
Поступить на дипломатическую работу в нашей стране хотят многие юноши и девушки. Московский государственный институт международных отношений (МГИМО), который считается альма-матер будущих дипломатов, был и остается одним из самых престижных российских вузов — конкурс при поступлении сюда в 2022 году составил 13 человек на место. При этом абитуриентам, помимо высоких результатов ЕГЭ (в зависимости от выбранного факультета поступающему необходимо сдать такие дисциплины, как история, обществознание, русский язык, математика, литература, география), придется выдержать дополнительное вступительное испытание в виде письменной сдачи какого-то из иностранных языков.
Впрочем, МГИМО — не единственный вуз, где учат представлять свою страну на мировой арене. Дипломатов целенаправленно готовят в таких учебных заведениях, как Государственный университет управления, Дипломатическая академия МИД России, Всероссийская академия внешней торговли, Московский государственный лингвистический университет, Российский государственный гуманитарный университет, Московский городской университет управления, колледж МИД России.
Читайте также:
• Новую концепцию внешней политики передали на рассмотрение Путину
Однако, как уверяют опытные международники, путь карьерного дипломата начинается не со студенческой скамьи. Да и диплом МГИМО, вопреки расхожему мнению, не является залогом того, что человек будет гарантированно работать в иностранном посольстве. Действительно, по окончании вуза перед молодыми специалистами по международным отношениям открыты двери практически всех госструктур. Но путь карьерного дипломата начинается только для тех выпускников (по большому счету не важно, какого вуза, — главное, чтобы выпускник обладал отличным знанием иностранного языка), кто пройдет конкурс на трудоустройство в МИД. Только с этого момента человек имеет возможность встать на ступень первого дипломатического ранга — атташе. Всего же таких рангов — одиннадцать, а вершиной является должность Чрезвычайного и полномочного посла.
Пройдя отбор при приеме на работу в МИД, молодой специалист-международник, как правило, какое-то время работает в России, а потом назначается сотрудником посольства, консульства, различных международных компаний и организаций. Обычно срок одной зарубежной командировки в одном государстве длится не менее года и не превышает пяти лет, после чего она может быть продлена или сотрудник будет переведен на другое направление международной работы или в структуры МИД России.
Формула дипломатического успеха
Среди российских парламентариев довольно много с опытом работы на самом высоком дипломатическом уровне. Один из них — вице-спикер Совета Федерации Константин Косачев, который имеет ранг Чрезвычайного и полномочного посла. Помимо работы в посольствах России в странах Скандинавии, он в свое время являлся помощником председателя Правительства по международным вопросам, стоял во главе Россотрудничества, много лет проработал в обеих палатах российского парламента. И все это Константин Косачев считает для себя различными измерениями одной профессии — дипломата.
«Для меня эта профессия ментально оказалась очень близка. Хотя, поступая в вуз, выбор делал, по сути, вслепую — просто очень хотел идти по стопам отца-дипломата. При этом стать настоящим дипломатом в моем понимании может далеко не каждый дипломатический работник», — считает парламентарий.
В этом, уверен Косачев, заключается специфика любой творческой профессии — именно к ним он относит и дипломатию. Как не всякий выпускник консерватории может стать артистом, не всякий выпускник литературного института становится писателем или поэтом, не всякий сотрудник посольства дорастает до дипломата, уверен сенатор. «На мой взгляд, человек становится дипломатом, когда он овладевает искусством находить точки соприкосновения с партнером или оппонентом, представляющим другую страну, другие интересы. При этом в рамках этого соприкосновения каждая из сторон должна считать себя как минимум не проигравшей» — такова формула дипломатического успеха от Косачева.
Поэтому в ходе любых переговоров или любых других контактов дипломат, по его словам, «должен уметь уступать в том, что не является важным для его страны, защитив главное». Для этого настоящий дипломат обязан обладать пониманием того, что для его страны и страны, с которой идут переговоры, является первостепенным, а что нет. И это, в свою очередь, потребует другого, более глубокого уровня знаний, нежели отменное знание иностранного языка, умение расположить к себе собеседника или правильно составить официальный документ. Речь идет о погружении не только в официальную информацию о стране, но и о ее истории и обычаях, ее современных реалиях и политических раскладах.
Поэтому одно из важнейших качеств дипломата — умение работать с информацией. С этим согласен и глава международного комитета Совета Федерации, в прошлом замглавы МИД России Григорий Карасин. Дипломат с полувековым стажем работы в системе Министерства иностранных дел, он вышел на международную работу из простой семьи, где папа был ветераном войны, а мама служила медиком. А в МИД Карасин попал не из МГИМО, а по окончании Института восточных языков (ныне — Институт стран Азии и Африки) Московского государственного университета. Сенатор рассказал, что, работая по всему миру — от стран Африки и Великобритании до Австралии и Японии, ему порой приходилось брать инициативу на себя, так как авторы директив из центра не всегда могли видеть то, что происходит «на земле».
«Профессия дипломата, на мой взгляд, является самой интересной в мире — в ней требуется быть интересным, умным и коммуникабельным. Один компонент отсутствует — и в дипломатии у вас вряд ли что-то получится», — считает Григорий Карасин.
Служба Отечеству с риском для жизни
Нередко работа дипломата со стороны видится как череда торжественных приемов и церемоний, чинных переговоров или непринужденных бесед «на ногах» в красивых вечерних костюмах. Однако дипломатический труд, как признаются дипработники со стажем, подразумевает серьезные лишения, когда приходится отказывать себе в сне и еде ради того, чтобы выполнить поставленную государством задачу.
Это роднит дипломатические профессии с профессией разведчиков. Тем более, что порой эта работа опасна для жизни. 19 декабря 2016 года весь мир потрясла смерть российского посла в Турции — потомственного дипломата Андрея Карлова: террорист выстрелил в него прямо во время выступления на открытии выставки в Центре современного искусства в Анкаре. Только после трагедии широкому кругу лиц стало известно, что именно благодаря Карлову удалось урегулировать острый кризис в двусторонних отношениях после уничтожения нашего Су-24 в Сирии турецкими ПВО, и именно с его работой связывались надежды на масштабные позитивные сдвиги в российско-турецком сотрудничестве. Интересная деталь: ранее, когда Карлов работал послом России в КНДР, благодаря его содействию там был построен православный Троицкий храм — как отмечали коллеги и близкие, он считал для себя крайне важным заботу о духовных нуждах соотечественников за границей.
Отношение к дипломатической работе как к службе на благо Отечества в послевоенные советские годы закладывалось в будущих послов с младых ногтей. Как вспоминает Григорий Карасин, его наставники, среди которых были такие легендарные дипломаты, как Яков Малик, объявлявший в 1945 году от лица Советского Союза императору Хирохито войну Японии, и поработавший во многих странах Леонид Замятин, воспитывали своих подопечных в строгости. Так, даже небольшая орфографическая или смысловая ошибка в официальном тексте, который читали всегда «в четыре глаза» (один читает, другой проверяет), рассматривалась как ЧП. «Благодаря этому мы подходили к зрелому возрасту полностью «обструганными», готовыми к большим и серьезным делам. Недобросовестность по отношению к мелким обязанностям, неуважение к старшим, не говоря уже о злоупотреблениях, — от всех этих слабых сторон нас освобождали наши наставники», — говорит Карасин.
С этой точки зрения дипломатии современной России повезло с руководителями — сразу три подряд министра иностранных дел РФ принадлежат именно к той когорте, которую можно относить к «золотому фонду» внешнеполитических деятелей. Это бывшие главы МИД России Евгений Примаков и Игорь Иванов, а также действующий министр Сергей Лавров: каждый из них, как говорят сегодня их последователи, оказал огромное влияние на формирование целого поколения российских дипломатов. Среди них и те, кто сегодня работает в российском парламенте, — кроме Константина Косачева и Григория Карасина, это экс-посол России в США Сергей Кисляк, экс-посол РФ в Китае Андрей Денисов, Чрезвычайный и полномочный посол Фарит Мухаметшин и еще ряд «генералов» от дипломатии, которые сегодня трудятся на благо страны в Федеральном Собрании РФ.
«Невидимые» победы
Еще один из распространенных мифов о дипломатической работе — многим она представляется исключительно как умение «красиво и правильно говорить». Рассуждают так те, кто очень плохо знает, что представляют из себя дипломатические войны. Между тем на «карте» таких войн почти всегда стоят судьбы тысяч и даже сотен тысяч людей. «В дипломатии очень важен КПД: надо добиваться положительного для своей страны изменения позиции другой страны, с тем чтобы это отражалось при голосовании в международных организациях, в переговорах этого государства с третьими партнерами», — поясняет Константин Косачев.
При этом кажущиеся незначительными для многих результаты внешней политики могут иметь ключевое влияние на будущее страны. Пример — достигнутые в 1990-е, 2000-е и частично в 2010-е годы соглашения о разграничении сухопутных границ и морских пространств РФ с соседними странами. Наиболее яркое из таких решений — договор с Китаем, с которым протяженность нашей общей границы превышает четыре тысячи километров.
Казалось бы, ничего знаменательного — сидят дипломаты за столом и долго и скучно расчерчивают линии на карте. Между тем именно эта рутина оказала самое серьезное влияние на соотношение геополитических сил в наши дни. Известно, что для китайцев порядок в делах — залог доверия и партнерства. И можно только представить, каким подарком для идеологов западных антироссийских санкций было бы наличие неразрешенных споров на границе между Россией и Китаем!
«Могу утверждать, что этот фактор, если бы не был тогда урегулирован полностью, колоссально отравлял бы наши отношения с великим восточным соседом. Но наши дипломаты, несмотря на критику с обеих сторон, сумели-таки урегулировать приграничные вопросы. Именно наличие таких соглашений сделало возможным поступательное развитие отношений России и Китая, что позволило вывести их сегодня на уровень беспрецедентного стратегического партнерства», — считает Косачев.
Политические дипломаты
В дипломатию приходят, не только поднимаясь по «мидовской» карьерной лестнице. Так происходит, когда политик с богатым опытом направляется на руководство тем или иным дипломатическим подразделением — будь то посольство или даже целое министерство иностранных дел. К наиболее известным «политическим» дипломатам новейшей истории относится Евгений Максимович Примаков: до того как стать премьер-министром и развернуть самолет над Атлантикой, он буквально с земли поднял внешнеполитическое ведомство, переживавшее после распада СССР, пожалуй, самые мрачные для себя времена. В 1996 году он возглавил МИД, не будучи карьерным дипломатом, — начинал Примаков как журналист-востоковед, проработав в качестве собкора «Правды» в Каире, в 70-80-е годы занимался наукой, а во внешнеполитическое ведомство пришел с поста руководителя Службы внешней разведки России, на котором до этого проработал пять лет.
Интересно, что его назначение на тогда еще «всесильном» Западе восприняли негативно — в Вашингтоне, Лондоне, Берлине, Париже знали, что Примаков является сторонником многовекторной внешней политики, укрепления независимых отношений с Китаем, странами Южной Азии и Ближнего Востока. Так Евгений Максимович, который возглавлял МИД РФ до 1998 года, выступил предтечей внешнеполитического курса, который сегодня отстаивает Россия.
Еще один яркий пример политического дипломата — спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко. Третий человек в государственной иерархии современной России, она неизменно тепло отзывается о периоде своей работы в центральном аппарате МИД России, где возглавляла департамент по взаимодействию с российским парламентом, а также о своих годах работы послом России на Мальте и в Греции. Как утверждают ее коллеги с опытом работы в МИД, где бы ни работала Матвиенко — будь то пост «социального» вице-премьера в правительстве Примакова, губернатора Санкт-Петербурга или спикера палаты регионов, — она везде сохраняет умение быть дипломатом в общении с людьми разных характеров, социальных уровней и рангов. И это тоже своего рода дипломатическая служба, только совсем иного масштаба.
Есть известное крылатое выражение, что дипломатия — это искусство возможного. Однако кто-то склонен формулировать его иначе: по словам Константина Косачева, «возможного» достичь порой гораздо легче, чем выйти из глубоких кризисов дипломатическим путем. Включая кризис, который мы наблюдаем сегодня в отношениях России и Запада. «Конечно, многое будет зависеть от результатов специальной военной операции на Украине. Но конечную, и определяющую, роль здесь в итоге будет играть именно дипломатия. Сейчас большинству наших граждан это представляется нереальным. Поэтому, на мой взгляд, дипломатия — это искусство невозможного», — резюмирует Константин Косачев.
18370
Ещё материалы: Константин Косачев, Владимир Путин, Сергей Лавров, Сергей Кисляк , Андрей Денисов , Фарит Мухаметшин, Валентина Матвиенко
