Бутина рассказала, зачем поехали в Киев лидеры Германии, Франции и Италии

Визит канцлера ФРГ Олафа Шольца, французского президента Эммануэля Макрона и премьер-министра Италии Марио Драги на Украину сопровождался комментариями в ряде американских и британских СМИ, что Киеву пора подготовиться к договоренностям с Россией. О чем именно Запад сигнализирует Киеву, к чему готовиться Зеленскому, а также нужно ли ужесточать российское законодательство об иноагентах? На эти и другие вопросы в пресс-центре «Парламентской газеты» ответила депутат Госдумы, известный общественный деятель Мария Бутина.

- Мария Валерьевна, сегодня в Киев приехали лидеры Германии, Франции и Италии для встречи с Зеленским. С начала специальной военной операции Вооруженных сил России они ни разу не посещали Украину. Что, на ваш взгляд, означает сам факт приезда Шольца, Макрона и Драги на встречу с президентом Украины?

- Я довольно внимательно наблюдаю за западной прессой. И увидела, что в преддверии этой встречи в американских и британских СМИ прошел ряд комментариев о том, что Украине пора бы уже подготовиться к договоренностям по отчуждении ее территорий в пользу России. Думаю, по итогам встречи пресса не скажет, о чем на самом деле говорилось в Киеве, будут лишь заявления лидеров Европы о поддержке Украины. Но в медийных потоках активно «прокачивается» следующий посыл Запада — мы сделали все, что могли, а Зеленский не справился.

Кстати, такое поведение можно считать классическим для тех же США. Можно вспомнить заявления президента Кеннеди во время войны во Вьетнаме: мы дали им оружие, но выигрывать войну они должны сами. Сейчас начались поиски «крайнего» в отношении событий на Украине. И это хороший для нас знак: коллективный Запад дает понять, что там готовятся отойти в сторону, что Киеву придется нести ответ и что Россия на Украине, как ни крути, победила.

- Одно из направлений вашей работы в Госдуме — законодательство об иноагентах, которое сегодня в России активно изменяется. При этом сами авторы поправок о контроле над деятельностью лиц, работающих в России под иностранным влиянием, нередко сетуют: некоторые пункты, которые довольно четко прописаны в этих законопроектах, получают в СМИ неверную и негативную интерпретацию. Согласны с этим?

- Да, и могу привести пример. Одна из поправок, которые разработаны в связи с внесением закона об иноагентах в России, касается того, что таким лицам не разрешается проводить митинги и публичные демонстрации в определенных законом местах — на вокзалах, на территории медицинских, образовательных, религиозных учреждений, на территории учреждений органов госвласти и так далее. Все логично: если вы находитесь под влиянием иностранного государства или зарубежных спецслужб, неправильно вам давать право митинговать в России. Так же, как и неправильно, скажем, позволять иноагентам финансировать кандидатов в депутаты Госдумы. 

Но спустя какое-то время с большим удивлением обнаружила, что некоторые российские СМИ подхватили утку о том, что законопроектом якобы предлагается запретить в России любые митинги вообще. Целый ряд крупных изданий звонили мне с просьбой прокомментировать это. А в соцсетях был просто вал подобных сообщений! Не исключаю, что имел место вброс, и мы наблюдали, как действуют наши противники в информационной войне, — выдергивают что-то из контекста и создают фейковую информацию. В любом случае, был ли это вброс или это стало результатом глупости и наивности, уверена, такие случаи должны быть объектом разбирательства на предмет причин появления подобных публикаций и на предмет того, кто за этим стоит.

- Некоторые наши политики говорят о том, что требования к иноагентам в России по сравнению с аналогичными законами в США излишне мягкие. Как относитесь к перспективам ужесточения таких требований в российском законодательстве?

- Многое здесь будет зависеть от того, как будут вести себя сами иноагенты в России. Но что касается идей, которые, в частности, предлагают сделать невозможным публичные высказывания иноагентов, то лично я против такого подхода. Хочешь высказаться — высказывайся, только с ясным указанием на то, что ты работаешь на интересы другого государства. Можно вспомнить в этой связи слова Сократа: заговори, чтобы я тебя увидел. Должно быть понятно, откуда ветер дует.

Что касается американского законодательства об иноагентах, то оно, конечно, очень жестокое. Там, если ты не зарегистрировался как иноагент, тебе сразу дают от 5 до 15 лет тюрьмы плюс выписывают огромный штраф. Да, по сравнению с этим наш закон крайне мягок. Но нужно ли его ужесточать? Уверена, что нет, потому что американский вариант, как показывает практика, дурной пример.

- Какие инициативы, на ваш взгляд, могут еще появится в сфере законодательства об иноагентах?

- Одна из не охваченных на данный момент тем — деятельность наших мобильных операторов. Очень многие, думаю, уже сталкивались с тем, когда на личный телефон приходят СМС-сообщения о том, что «вы должны знать, но не знаете» о спецоперации на Украине. Очень активно такая работа ведется в отношении родственников военнослужащих, участвующих в спецоперации. Причем номера, с которых приходят подобные СМС и даже звонки с угрозами, имеют код +7, то есть идентификационный код России. Вопрос: откуда именно они идут? Нужно проводить расследование и задать этот вопрос мобильным операторам. Возможно, имеют место некие технологии, которые подменяют идентификационные коды, — обо всем этом нужно узнать непосредственно у операторов. Есть же платная спам-блокировка — и тебя никто звонками не бомбит… Почему здесь ее применить нельзя?

Читайте также:

• Что предлагают изменить в законодательстве об иноагентах

- Речь идет о введении ответственности для мобильных операторов за антироссийский спам?

- Прежде надо выслушать самих операторов. Выяснить, какие у них есть технологии для борьбы с такими звонками и сообщениями. Перед тем как вводить ответственность, надо понимать, в состоянии ли они что-то с этим реально сделать. Потому что наказывать невиновных — это последнее дело.

Думаю, такую встречу с ведущими мобильными операторами России мы проведем в рамках работы Комиссии Госдумы по расследованию фактов вмешательства иностранных государств во внутренние дела России, членом которой я являюсь. Рассчитываю, что это точно произойдет до конца текущего года, а может быть, и до начала предстоящей осенней парламентской сессии.