Будущее трудно предугадать. Но надо быть к нему готовым

Наступление нового года, а тем более, когда оно сочета­ется с наступлением нового пятилетия, весьма располагает к прогнозированию, к оценке пара­метров ожидаемого будущего и задач, стоящих перед миром, госу­дарствами и иными человечески­ми сообществами. Но как это ни странно, рост исторического опыта и научного знания не снимает вы­сочайшего уровня неопределен­ности применительно к мировым политическим процессам. А сама неопределенность все чаще пре­вращается из философской катего­рии в никого не удивляющую про­гнозную характеристику. Можно сколько угодно этому огорчаться, но надо зафиксировать простой факт. Прогнозы, которые базируют­ся в том числе на знаниях, которые кажутся абсолютными и проверен­ными в отношении социальных си­стем и миропорядка в целом, явля­ются проблематичными.

Несмотря на определенную тревож­ность, которая сегодня охватила очень многих, какие-либо серьезные вооруженные конфликты между ве­дущими военными державами мира представляются крайне маловероят­ными. Точнее — невозможными"

Выйти из плена иллюзий

Мне удалось в разное время прочи­тать ряд философских работ, кото­рые были написаны на рубеже XIX и XX веков. В том числе ведущими российскими мыслителями. Они в основном оценивали свое время как благодатное и благодарное. А любые действия, которые могли бы быть предприняты кем-либо для нача­ла большой войны, по мнению этих авторов, были бы немедленно пре­сечены мировой интеллектуальной элитой, которая понимала бы сама и убедила бы всех в разрушительно­сти военного столкновения. То есть большой войны между цивилизо­ванными народами эти властители дум того времени в большинстве своем не допускали ни при каких условиях. Многие верили тогда в прогресс и торжество разумного мироустройства.

Но мы сегодня пре­красно знаем, что в реальности про­изошло в одном из самых жестоких веков истории — веке двадцатом. В значительной степени эта ситу­ация зеркально противоположна сегодняшней, когда многие заговорили уже чуть ли не о третьей мировой войне. Конечно, современное раз­витие технологий, как я думаю, не допускает больших конфликтов, по­скольку это было бы убийственно для всей современной цивилизации. Это является, с моей точки зрения, положительным фактом. И потому, несмотря на определенную тревож­ность, которая сегодня охватила очень многих, какие-либо серьезные вооруженные конфликты между ве­дущими военными державами мира представляются крайне маловероят­ными. Точнее — невозможными.

Новое великое переселение

Вместе с тем существует набор се­рьезнейших вызовов, на которые надо искать ответ. Один из главных таких вызовов — масштабные ми­грации. Когда носители одной куль­туры проникают в большом числе на территорию носителей другой культуры, с точки зрения прав че­ловека не всегда понятно, как соче­тать права «старых» жителей терри­тории с правами «новых». Условно говоря, кого-то может раздражать воскресный звон поутру колоколов костела, кого-то — пятничные, уси­ленные радио, крики муэдзина. И это при общем понимании, что со­временное цивилизованное обще­ство не может нарушать право на свободу вероисповедания с соответ­ствующими обрядовыми нормами. Еще несколько десятилетий назад огромному большинству стран Ев­ропы и мира не было необходимо­сти озабочиваться, поскольку они, как правило, не носили столь мас­сового и глобального характера, бы­ли локализованы по месту и растя­нуты во времени. А сейчас всего за несколько лет около 300 миллионов человек в разных точках мира покинули свои страны. И когда в Ев­ропе за короткое время появилось более миллиона людей с Ближнего Востока, многими это было воспри­нято как событие угрожающее.

В ментальном коде разных наро­дов это явление — миграция — живет совершенно по-разному. Так, напри­мер, японцы знают, что они всегда жили на своей земле, на своем остро­ве, и тысячи лет туда ничто никогда без их согласия не проникало. Европа же и Азия в своей истории неодно­кратно переживали драматичные миграционные волны, приводившие к крушению давних великих империй или перекройкам карты внутри им­перий. Мы в России это тоже неодно­кратно переживали. Мы благодаря этим волнам и сформировались как народ сложный, народ многонацио­нальный и многоукладный. Конечно, и для нас эти процессы не просты, но при нашем историческом умении ка­жутся вполне решаемыми.

Ускорение событий

Сегодня мы понимаем — и это то­же вызов, что резко сокращается мировая ресурсная база. Причем это касается не только каких-то исключительных, редких ресурсов, но и таких «простых» и «общеупо­требительных» и казавшихся само собой разумеющимися, как, ска­жем, чистая вода или даже чистый воздух. Совершенно очевидны — и в этом декабре мы еще раз убедились в этом — изменения климатические.

В тесной увязке с выше обозна­ченными проблемами стоит и про­блема мирового народонаселения. Земля никогда не жила с таким количеством людей. Сейчас счита­ется, что оно составляет пример­но 7200 миллионов и продолжает расти. При всей тревожности этой проблемы я согласен с теми иссле­дователями, кто полагает, что этот процесс из-за ментальных перемен остановится где-то на 9 миллиар­дах, после чего пойдет вспять. В лю­бом случае, этот процесс все-таки ближе к линейному, чем к взрывно­му, и потому есть время к тем или иным его параметрам готовиться.

Мне представляется, что важнее этих количественных параметров качественные различия между современными нациями и раз­личными человеческими сообще­ствами, их опытом, воззрениями и ценностями. В частности, наряду с ростом населения в одних частях мира продолжаются процессы ста­рения в других. Последствия этого также еще не понятны и их пред­стоит осознать.

И совершенно невозможно давать сегодня прогнозы без учета того, что в мире расширяются пространства госу­дарств несостоявшихся, пространств с дефицитом власти. Эти пространства не управляются традиционными ин­ститутами и потому порождают це­лый спектр новых вызовов.

Надо понимать, что современный мир достаточно тесен и жесток. В нем не удастся отойти в сторонку, тихонько поплакать, попросить себя пожалеть. Не получится погрязнуть в детских воспоминаниях о том, как я всем улыбаюсь, а все меня любят. Поэтому всем надо научиться про­думанно и последовательно бороть­ся за свою семью, страну, свой мир. Почему я здесь применяю слово «семья»? Потому что с древности неоднократно звучало — у Конфу­ция, кажется, у Бодена, у других, что государство — это союз семей.

Выбрать правильный ответ

В том, что появление новых сильных государств и межгосударственных образований их конкурентами не приветствуется, не стоит никого ви­нить. Это — естественная конкурент­ная борьба. Поэтому наша задача — продолжать формировать свое место в мире. Но ни в коем случае не мето­дом агрессии, а в виде отлаживания, строительства, обустройства своего мира, который огромен. Но он нуж­дается в продолжении развития его культуры, в росте комфорта его жиз­ненной среды, его привлекательности с точки зрения уважения к человеку, гармонии личности и государства. У нас веками государство для своего сохранения старалось господство­вать над личностью. Но сейчас нам необходимо развивать и защищать именно гуманитарное пространство, пространство человека.

И без всякого сомнения, необхо­димо отстраивать новую экономику России, осознав свой и чужой опыт. Многие экономики мира, особенно в Европе, последние десятилетия раз­вивались по принципу «Это можно купить!», перемещая производства, например, в Китай. Потом поняли, что это путь в никуда. Заговорили о новой индустриализации. А теперь вновь стали перетаскивать промыш­ленный капитал (конечно, в обнов­ленном виде) на свою территорию.

Мы на миллиарды долларов за­купали в последние годы продукции естественной для нас химической промышленности, которую мы ра­нее производили у себя. А сейчас у нас нет этих миллиардов, да и к тому же мы часто обнаруживаем, что нам эту продукцию не хотят продавать. Нам предстоит решить острейшую проблему незавершен­ного строительства примерно 9400 объектов. Это количество надо мак­симально сократить, закончить эти объекты. Мы должны воссоздать на новой основе промышленность. Не­которые говорят, что Россия — стра­на транзитная. Но для того чтобы выполнять эту роль, надо увеличить скорость прохождения груза.

Все это и многое другое надо делать. И достигнуть результата. В том числе и потому, что иначе через несколько лет будет сложно решать задачу сохранения страны.