«Аргументация за закон отсутствует»

– Мое мнение поддержано подавляющим большинством волонтерских сообществ, с которыми мы разговаривали на эту тему. Сейчас существует правовое регулирование этой сферы, и оно более или менее достаточно для успешного развития волонтерских сообществ. Это подтверждается жизнью. Волонтёрство очень здорово развивается в самых разных сферах, новые движения сами по себе появляются без всякого финансирования, потому что это мощнейший общественный тренд последних семи или даже восьми лет. То есть существующая правовая база достаточно адекватна и удовлетворяет потребности добровольцев.

Во-первых, в Конституции написано, что государство поощряет общественные инициативы и объединения. Во-вторых, Гражданский кодекс позволяет заключать двусторонние договора гражданско-правового характера, которыми регулируются и оформляются отношения волонтеров и организаций. В-третьих, у нас есть закон о благотворительности и благотворительных организациях. Есть термин «доброволец» и соответственно определено, кто это такой. В-четвертых, у нас есть закон о волонтерах  Игр «Сочи-2014», который практически полностью закрывает потребности в своей специфической правовой базе волонтеров Игр. В-пятых, у нас есть закон оподдержке социально-ориентированных некоммерческих организациях, который в том числе включил добровольчество в перечень направлений, которые исполнительная власть может поддерживать за счет субсидийМинэкономразвития.

Собственно говоря, сейчас нет никаких причин, почему муниципальные или региональные органы власти не могли бы выделять деньги на поддержку добровольческих движений. Минэкономразвития выделяет средства на инфраструктурные проекты поддержки НКО в масштабах России, и по соглашению с регионами выделяются деньги на проекты добровольческих и волонтёрских движений. Всё это работает. До этого в отдельных регионах были свои законы, например, закон №38 в городе Москве, который регулировал взаимоотношения региональной власти,  добровольческих движений, некоммерческого сектора, в том числе добровольцев. Поэтому правовая база для какой-то материальной поддержки была сформирована полностью. Также существует Концепция развития добровольчества, которая подписана Президентом Владимиром Путиным,  ряд постановлений и распоряжений Правительства во исполнение этой Концепции, есть государственная молодежная политика, которая регулирует отдельные направления добровольчества этого сегмента.

Второй очень важный момент – сейчас, к сожалению, почти нет успешной практики реального в жизни взаимодействия исполнительной власти и гражданского сектора добровольцев. Чиновники и волонтеры очень редко договариваются на основе общих интересов и общих ценностей. И принятие закона это не изменит. В дискуссиях по законопроекту говорилось, что власти нужен сигнал, что чиновники на местах не понимают, что нужно развивать добровольчество. Но ведь существует Концепция развития добровольчества, подписанная Президентом. Какой еще сигнал нужен чиновникам? Или, например, есть аргументация, что вроде бы люди не понимают статус добровольца, чиновники не могут с ними взаимодействовать. Но это неправда, потому что у нас пара сотен дружественных движений по всей стране, у которых прекрасное взаимодействие с больницами, с детскими домами, иногда с федеральными органами исполнительной власти, с администрацией учреждений для пожилых людей, со школами. Это фактура жизни, она работает, и ни у кого не возникает вопроса, кто такой доброволец или кто такой волонтер.

Существующая правовая база позволяет волонтерам развиваться, не бюрократизируя их деятельность и никому напрямую не подчиняя. Допустим, принимается новый закон, юридический документ прямого действия. Он априори очерчивает некие рамки, говорит, что можно делать, а что делать нельзя. При этом, если ты нарушаешь закон, тодолжен понести уголовную или административную ответственность – иначе закон не будет работать.

В реальности, у волонтеров, которые работают, делают дело, нет запроса на материальное поощрение и нет запросов на улучшения правовой базы.

Собрать все поправки в один документ - идея красивая, но в нашей же жизни работают не красивые идеи, а реальность. Если закон будет направлен в Госдуму даже в улучшенной редакции, мы очень опасаемся, что депутаты, безусловно, из лучших побуждений, внесут в него более жесткие нормы. И мы много раз наблюдали, как вносился некий законопроект, а потом из Госдумы выходил совершенно другой документ. Это обычная практикапарламентской деятельности в нашей стране. Кроме того, государственный регулирующий орган, скорее всего, будет требовать отчетность, проводить проверки, писать бумажки, тратить бюджетные деньги. Эффективность этого, мягко говоря, сомнительна. А в финансово-экономическом  обосновании, которое выложено на сайте субъектов Федерации,  всего одна цифра — 80 миллионов рублей. Там не прописана ни структура органа, ни название, ни кому он будет подчиняться, ни на основе чего он будет работать, ни какая у него будет штатная численность, ни как он будет взаимодействовать с НКО и органами власти в регионах. Назвать это достаточным обоснованием закона весьма сложно. На мой взгляд, аргументация за закон отсутствует, наблюдается непонятная спешка с внесением этого документа на экспертизу Правительства.

Мы совершенно не против взаимодействия с государством, в том числе в плане совершенствования правовой базы волонтерства. Наш союз (а в него входит восемь крупных движений с общей численностью волонтеров более 5 тысяч человек), представляет не волонтёрство чрезвычайных ситуацией, не тех, кто действует стихийно, наши люди два раза в неделю куда-то ходят и что-то делают, из года в год. Отсюда и налаженная система работы с людьми, внутренние стандарты, система обмена информацией, система подготовки и обучения и так далее. И частодобровольцы, в ряде ситуаций, работают гораздо эффективнее государства – быстрее, точнее, более чутко к человеку, более эффективно распределяют ресурсы, более честно.

Это наша позиция, мы готовы к конструктивному взаимодействию с властью на основе партнерских отношений и диалога. 

Подготовила Дарья Бурда