Николай Антошкин: За несколько секунд поднять истребитель в воздух невозможно

О том, как  сбили российский  бомбардировщик Су-24 в Сирии, что происходит, если военный самолёт случайно залетел на территорию другого государства, и что находится в аварийном ранце у пилота «Парламентской газете» рассказал Герой Советского Союза, генерал-полковник авиации в отставке,  заслуженный военный лётчик РФ, член Комитета Госдумы по природным ресурсам, природопользованию и экологии Николай Антошкин.

- Николай Тимофеевич, как, по вашему мнению, развивались события с  российским Су-24?

- Я подтверждаю высказывание главы МИД Сергея Лаврова о том, что это была спланированная провокация. Об этом можно судить по тому, по какой траектории падал Су-24, — это ясно из видеозаписи, — где нашли его останки, и на какой территории приземлились лётчики. Мы видим, что наш бомбардировщик терпел крушение почти вертикально. Он не мог бы упасть далеко от места атаки на него. Кроме того, даже в случае нарушения границы, невозможно за такой короткий срок поднять в воздух истребитель, навести прицел и сбить самолёт. В мирное время у государственной границы военные самолёты не летают, они находятся на аэродроме. Существуют лётчики-дежурные, они находятся в каком-то прилегающем здании. Соответственно, на то, чтобы добежать до самолёта, запустить двигатели, вырулить на полосу, взлететь и долететь до нужного места, необходимо много времени. Речь идёт о нескольких секундах, за которые всё произошло.

- Турецкая сторона утверждает, что предупреждала наших лётчиков десять раз за пять минут. Может ли это утверждение быть правдой?

- Уже точно известно, что никакого предупреждения не было. Об этом  ведь заявил спасённый штурман Су-24. Частота, на которой происходит это общение, прослушивается не только самими пилотами, но и командным пунктом на земле. Даже если самолёт, который в теории пересёк границу, не отвечает на эти запросы, то есть следующий этап предупреждений. Он заключается в том, что истребитель второй стороны показывает самолёту сигналы, например покачивает крыльями. Огонь на поражение открывается, только если эти действия не дали результата. Я думаю, что ни пересечения, ни предупреждения не было.

- Почему наш бомбардировщик не сопровождали истребители? В каких случаях это необходимо?

- Чтобы защищаться от авиации противника. А у террористов её, как известно, нет. Кроме того, наши самолёты выполняли задачи на высоте не ниже шести тысяч метров, чтобы с земли их было невозможно сбить тем вооружением, которым располагают боевики. Поэтому действия от дружественной нам Турции были в этой ситуации как нож в спину.

- Были ли в вашей практике намеренные атаки на самолет у границы?

- Во время боевых действий в Афганистане была похожая ситуация на границе с Пакистаном. Тогда наш лётчик, командир полка Миг-23 выполнял задачу по нанесению удара. Всё происходило ещё дальше от границы. В этом районе не было наших радиолокационных средств, поэтому отследить мы не смогли, как истребитель пакистанской стороны пустил ракеты и сбил наш самолёт. Слава Богу, пилот остался жив и здоров и его подобрали в ходе поисково-спасательной операции. Затем он вернулся к работе, выполнив двенадцать с половиной тысяч боевых вылетов за четырнадцать месяцев. Очень хорошо помню этот случай.

- Как происходит процесс катапультирования и  что находится в аварийном ранце  у пилота?

- На Су-24 справа находится штурман или лётчик-оператор. А слева расположено место командира, как правило, он катапультируется последним. В этот момент срабатывает маячок, чтобы поисково-спасательная служба сразу получила сигнал, в каком направлении нужно двигаться. Аварийный запас, который закладывается пилоту в рюкзак, может быть различным, в зависимости от местности, на которой всё происходит. Бывают варианты «сибирский», «морской», «пустынный». В Сирии используется последний. Там находится всё, что может понадобиться: помимо питания и воды есть и короткоствольный автомат, и даже антидот против яда, на случай, если змея укусит. При этом лётчик должен носить с собой штатный пистолет с двумя обоймами.

- В этом году вас приглашали в Сирию в качестве военного советника. Какие у вас впечатления от увиденного?

- За два месяца нашей авиацией было сделано больше, чем всей антитеррористической коалицией за год. Я думаю, что эти успехи и не дают покоя некоторым странам. Посещал я в этом году Сирию дважды и могу сказать, что повеселел народ, больше уверенности у сирийской армии, они надеются, что в стране скоро наступит мир. Появились ополченцы, которые стали помогать. Наши лётчики мне докладывали, что на крышах домов люди выкладывают кириллицей: «Спасибо, Россия!». Что касается оснащения нашей базы, то стоит сказать, что там есть всё необходимое. И эту работу выполнили в кратчайшие сроки наше Министерство обороны и Генштаб.

Беседовала Валерия Пименова