ВТО «следует на свалку»?
Попытка играть по международным торговым правилам не удалась по политическим причинам

В декабре 2011 года Россия была принята во Всемирную торговую организацию (ВТО) после восемнадцати (!) лет переговоров.
Что же дало российской экономике членство в этой организации, созданной в 1995 крупнейшими капиталистическими странами, не страдающими, как известно, ненужным альтруизмом?
А ТАК РАССЧИТЫВАЛИ НА «НЕВИДИМУЮ РУКУ»
Но сначала — немного истории. ВТО пришла на смену Генеральному соглашению по тарифам и торговле (ГАТТ), которое было принято по инициативе, под давлением и по правилам Вашингтона, с целью восстановить послевоенную мировую экономику, разумеется, в интересах США, которые неслыханно обогатились в результате Второй мировой. ГАТТ действовало до 1994 года, за 47 лет охватив своим регуляторным влиянием практически все товары и услуги, включая интеллектуальную собственность, сельское хозяйство и финансовый капитал. Провозглашенная цель, разумеется, была благородной — снизить барьеры в международной торговле.
Статус соглашения был недостаточно высок для того, чтобы его положения выполнялись безусловно, в качестве международной организации ГАТТ так и не было ратифицировано. И на смену ему в 1995 году пришла Всемирная торговая организация, членство в которой было обставлено рядом условий, хотя суть осталась прежней: упрощать международные экономические отношения и торговлю, в частности, организовывать переговоры, следить за тем, насколько аккуратно соблюдаются 60 соглашений, лежащих в основе деятельности ВТО. Особо провозглашается необходимость бороться с протекционизмом и отказ от принципа дискриминации в международных экономических связях. Разумеется, первую скрипку по-прежнему играли наиболее развитые страны, прежде всего члены «Большой семерки».
Сторонники либеральных, прежде всего монетаристских, методов управления экономикой, которые пришли к власти в начале 90-х годов, всячески продвигали идею о жизненной необходимости для России немедленно присоединиться сначала к ГАТТ, а потом и к ВТО. Аргументы были примитивны: мировая конкуренция встряхнет экономику, невидимая рука рынка заставит отечественную промышленность и село работать успешнее, отсеивая неконкурентные производства. Россия получит доступ к передовым технологиям и обильным инвестиционным ресурсам.
С другой стороны отечественное сельское хозяйство, которое по требованию ВТО должно было лишиться дотаций и других видов государственного протекционизма, могло попросту рухнуть под наплывом дешевого продовольствия из развитых аграрных стран, включая США, где, как известно, фермеры получают ощутимую материальную и правовую поддержку государства.
За 18 лет переговоров (считая с 1993 года, когда Россия подала заявку на присоединение к ГАТТ) Москва под давлением западных партнеров неоднократно снижала импортные пошлины. В конечном итоге их уровень уменьшился на тридцать процентов. А в 2005 году были обнулены ставки на ввоз 1200 видов высокотехнологичного оборудования, что привело к тому, что фактически перестали существовать целые отрасли промышленности: станкостроение, производство подшипников, электронное машиностроение и многие другие. Лоббистские действия транснациональных корпораций, с одной стороны, и непрофессионализм отечественных управленцев — сторонников примитивных рыночных взглядов времен Адама Смита привели к тому, что российская экономика к 16 декабря 2011 года — дате, когда российский пакет документов был официально одобрен на министерской конференции ВТО — имела весьма слабый уровень защищенности против конкурентных действий значительно более развитых западных производителей. Средний уровень импортных пошлин для нашей страны понизился до 7,8 процента, в то время как этот показатель для значительно более развитых Китая составил 9,6 процента, Южной Кореи — 12,1 процента, Турции с высокоразвитым сельским хозяйством — 9,9 процента. Закономерность здесь такая — чем слабее экономика, тем выше импортные пошлины, которые, в теории, компенсируют за счет цены конкурентные недостатки защищаемой доморощенной продукции. КНР также вела многолетние переговоры о присоединении к ВТО, в итоге добившись достаточно высоких импортных пошлин, но параллельно развивая собственные отрасли промышленности, выведя их на мировой уровень. В России получилось ровно наоборот: ввозные ставки близки к показателям ЕС, а высокоразвитые отрасли экономики за 18 лет переговоров деградировали.
ВСЕ ОКАЗАЛОСЬ НЕ ТАК ТРАГИЧНО
В канун вступления России во Всемирную торговую организацию хватало апокалиптических прогнозов: эксперты и целые научные школы предрекали неминуемый крах автомобилестроения, моногородов, оставшихся немногих сельхозмашиностроительных предприятий, сельского хозяйства и так далее. Их оппоненты с той же неистовостью упражнялись в оптимизме, утверждая, что новые технологии, последние разработки в информационной сфере, инвестиции и доступные зарубежные товары хлынут бурным потоком, заставляя приободриться отечественных промышленников.
Поначалу казалось, что ближе к истине оказались пессимисты: сельское хозяйство действительно начало сокращать производство мяса, птицы, фруктов, овощей, не выдерживая конкуренции с импортным изобилием. Производство свинины и мяса птицы в первые два года действий правил ВТО сократилось на 12-17 процентов, оптовые цены на эти виды продовольствия упали на 20 процентов, соответственно сократив прибыль сельхозпроизводителей. Еще хуже складывалась ситуация с молоком и молочными товарами: к уменьшению на 20 процентов объемов производства добавились потери товарного молока по миллиону тонн в год.
Упадок в аграрном секторе неизбежно обусловил рецессию в смежных отраслях, прежде всего в сельхозмашиностроении. Выпуск тракторов в натуральном выражении сократился на 56 процентов при росте импорта на 12 процентов, кормоуборочных комбайнов — на 59 и 39 процентов соответственно. Практически перестала существовать легкая промышленность: в 2012 году доля импорта на рынке одежды и обуви достигла 84 процентов при одновременном росте подпольных цехов, работающих на зарубежном сырье. А вот на отечественное автомобилестроение новые правила международной торговли практически не повлияли, к этому времени получили достаточное развитие сборочные производства западных и восточных брендов, а единственный мощный производитель — АвтоВАЗ — стал принадлежать зарубежным фирмам, попав в плотную зависимость от них по поставкам комплектующих.
Новые правила оказали минимальное воздействие и на другие отрасли машиностроения по простой причине — они, за редким исключением, практически перестали существовать, выпуская в лучшем случае мелкотоварные партии машин и оборудования. Характерный пример — гражданское авиастроение, выпускавшее три-пять самолетов в год, или практически не загруженные мощности станкостроения.
Не оправдались и надежды на то, что интеграция в ВТО принесет новые технологии и передовые научно-технические разработки, к примеру, в информатике и в генной инженерии. США так просто ввели ограничения в этой сфере, ссылаясь на так называемый «закон Магнитского», который частично пришел на смену так называемой поправке Джексона-Вэника, на протяжении сорока лет запрещающей сотрудничать с СССР и позже с Россией в сфере обмена научными разработками в частности, и в торговле вообще.
Бесспорно, те два-три года, в течение которых правила ВТО действовали в отношении России без всяких ограничений, не смогли существенно повлиять в ту или иную сторону на весьма инерционные экономические процессы и состояние промышленности, науки и сельского хозяйства. Однако тенденции были обозначены, и они практически полностью совпали с негативными прогнозами и расчетами: Россия формировала полуколониальную экономику с ярко выраженной сырьевой направленностью, хотя на время и удалось избежать перехода к внутренним ценам на энергоносители, соответствующие среднемировому уровню. Это было бы социальной катастрофой.
Внутренние проблемы ВТО ставят под угрозу существование самой организации»
Ситуация начала меняться в 2014 году, когда Россия обозначила свою особую, отличную от западной, позицию по отношению к событиям на Украине и в целом на постсоветском пространстве. США и Евросоюз немедленно ввели санкции в финансовой и экономической сферах, Россия ответила контрсанкциями, отказавшись покупать аграрную продукцию. Принципы ВТО легко были нарушены Западом, но это оказалось благом для России. Прежде всего оживилось сельское хозяйство, получившее ощутимую поддержку от государства и избавленное от демпингового давления продовольственного импорта: урожай зерновых вырос до 110 миллионов тонн, производство свинины и мяса птицы полностью закрыло внутренний спрос, позволив нарастить экспорт этой продукции. Увеличилось производство овощей, фруктов, бахчевых культур, сои, растительного масла. Да, зависимость от продовольственного импорта остается достаточно существенной, но это ненадолго, если, разумеется, нынешняя политика жесткого им- портозамещения сохранится. Аналогичные изменения произошли и в других сферах: сформирован госзаказ на большую партию отечественных гражданских самолетов, возросло производство и экспорт в химической промышленности, увеличилась до 50-60 процентов доля отечественных сельхозмашин в распоряжении аграриев. В целом экспорт за пару санкционных лет и с учетом того, что рубль обесценился, изменил структуру в пользу машинотехнической и продовольственной направленности: продажа за рубеж по группе «машины и оборудование» выросла на 16 процентов, по продовольствию — на 15 процентов, а по программному обеспечению — до семи миллиардов долларов. Значительно вырос экспорт автомобилей ВАЗ, увеличившись, к примеру, на немецком направлении в 4,5 раза, больше стали продавать за рубеж сельхозтехники и вооружений. Подчеркнем, что произошло это при подчиненной роли ВТО, главный фактор — новая политика государства, ориентированная на самодостаточную экономику и поддержку экспортных высокотехнологичных отраслей.ДОХА ПОСТАВИТ ТОЧКУ?
Параллельно во Всемирной торговой организации нарастало недовольство тем, что ее деятельность определяют США и их союзники. Примеров тому было много — от введения запретительных пошлин на отдельные группы товаров и сырья, в частности сталь, до блокады по политическим соображениям торговых связей с целыми странами — Иран, Куба, Венесуэла. Такая ситуация не устраивала развивающиеся страны во главе с новым экономическим лидером — Китаем, который постоянно втягивался в торговые войны с США. В 2000 году был инициирован так называемый Дохийский процесс с целью скорректировать торговые соглашения и предоставить больше прав «третьему миру» и стремительно развивающимся экономикам Юго-Восточной Азии и Латинской Америки. За пятнадцать лет переговоров особого прогресса добиться не удалось, но стало ясно, что ВТО в нынешнем виде не устраивает ни США, которые теряют там влияние, ни Китай и большинство других стран, регулярно попадающих под односторонние ограничения США и других развитых держав. На Десятой министерской встрече в рамках Дохийского раунда вроде была достигнута договоренность по вопросу субсидирования сельского хозяйства — проблеме, согласия по которой развитые и развивающиеся страны не могли достичь многие годы. Однако другой вопрос, не менее важный, — стоит ли продолжать Дохийский раунд или надо переформатировать повестку ВТО, — остался не разрешенным.
За 18 лет переговоров (считая с 1993 года, когда Россия подала заявку на присоединение к ГАТТ) Москва под давлением западных партнеров неоднократно снижала импортные пошлины»
Внутренние проблемы ВТО ставят под угрозу существование самой организации, это уже ясно. Это отметил и президент Владимир Путин осенью 2016 года, выступая на саммите «Большой двадцатки» на китайском острове Хайнань: «ВТО утрачивает свой авторитет и теряет статус универсальной торговой площадки». А вслед за ним и Дмитрий Медведев по итогам встречи с премьером Госсовета КНР Ли Кэцяном 8 ноября этого года в Санкт-Петербурге сообщил, что опасается распада организации. И прежде всего потому, что США компенсируют потерю своего влияния, пытаясь создать новые торгово-политические блоки на Атлантике и в Тихоокеанском регионе, при этом не скрывая, что эти партнерства имеют целью ограничить возросшее влияние Китая и направлены против Поднебесной и ее партнеров. Россия, в свою очередь, избежав односторонних потерь от участия в ВТО, формирует новые торговые союзы разного уровня: от ЕАЭС до ШОС, а в перспективе и Евразийское сообщество, в котором все участники получат равные права и возможности взаимовыгодного сотрудничества. Членство во Всемирной торговой организации для нашей страны проходит в силу субъективных обстоятельств без особого ущерба, более того, позволяя по многим направлениям нарастить экспорт. Так что первый масштабный опыт многостороннего сотрудничества в ВТО прошел относительно успешно, создав основу для того, чтобы профессионально и расчетливо развивать экспортный потенциал и стимулировать конкурентоспособные отрасли экономики. А состоится этот процесс в ВТО, которое, по мнению некоторых экспертов, исчерпало свой потенциал и «следует на свалку», или в других торгово-экономических партнерствах, особого значения не имеет.