Покушение на госказну

Контрафакт — это обозначение сомнительной или поддельной про­дукции в последние годы превра­тилось из юридического термина в определение экономического яв­ления. Его масштабы оценить труд­но, обобщающая статистика и мето­дологии сбора пока отсутствуют, но неоспоримо одно: контрафакт ощутимо влияет на российскую экономику. Особенно это касается фальшивой винно-водочной про­дукции, которая дает традиционно высокий доход в госбюджет.

Шик за три копейки

Сначала попробуем определить: что же подразумевают под контрафактом? Общее юридическое понятие таково: контрафакт — это новый продукт, созданный на ос­нове существующего оригинала с нарушением интеллектуальных прав; сфальсифицированные потре­бительские товары; использование чужого логотипа или схожего с ним до степени смешения. В быту под контрафактом обычно понимают некачественные товары, подделку под продукцию или изделия извест­ных фирм с хорошей репутацией. Очень часто контрафакт путают с контрабандой, суть которой — не­законный ввоз товаров независимо от их юридического статуса и ори­гинальности происхождения.

При этом контрафактные това­ры совсем не обязательно должны быть низкокачественными; в исто­рии известны случаи, когда поддел­ка оказывалась лучше оригинала. К примеру, эксперты, проводившие исследования спортивной амуниции одной весьма известной фирмы, признали, что подделка выше каче­ством, чем оригинал! А подпольные производители часов известных марок добились такого совершен­ства, что японские часовые фирмы стали заказывать у них некоторые модели своих часов, таким образом, решив сразу две задачи — понизить себестоимость своих изделий и ле­гализовать производство под своим управлением.

Не исключение и предмет на­шего сегодняшнего исследования — алкоголь. Известен случай, когда таможенники исследовали партию перехваченного контрабандного вермута известной итальянской марки, произведенного предполо­жительно в Польше. Так вот, при­глашенные эксперты-пищевики большинством голосов признали подделку оригиналом!

Однако в большинстве случаев, конечно, контрафакт не дотягивает до уровня легальных высокотехно­логичных производств, работаю­щих по жестким стандартам и под контролем многочисленных служб качества.

Оставим в стороне многочислен­ные подделки предметов роскоши — дорогих аксессуаров известных фирм, сумок, ручек, часов, одежды и прочего — это, в общем-то, без­обидное явление, порожденное по­требительской снобистской психо­логией: и мы можем позволить вы­глядеть на миллион, потратив три копейки. С этим явлением правооб­ладатели люксовых брендов борют­ся долго и безуспешно, но на гло­бальное состояние экономики оно не влияет. Да и для самих легаль­ных фирм часто является формой пиара: коль твои изделия подде­лывают, значит, ты моден, успешен и в спросе. В любом случае этот вид фальсификаций — проблема право­охранительных органов.

А вот контрафакт алкоголя не только наносит ощутимый ущерб госказне, которая недополучает миллиардные суммы акцизных сбо­ров, но и способен создать серьез­ные проблемы в здравоохранении: даже по учтенным данным, смерт­ность от употребления этиловых фальшивок измеряется сотнями в год.

Алкоголь — бесспорный лидер потребительского контрафакта, который составляет до 40 процен­тов от реализуемой продукции! Как правило, фальсификат идет под из­вестными торговыми марками, что должно усыпить подозрительность покупателя. Но опасность подде­лок в том, что они, как правило, не проходят контроль качества и потенциально могут причинить вред здоровью. Изготовленные в кустар­ных цехах, по упрощенной техноло­гии и рецептуре из сомнительного сырья фирмами-однодневками, не платящими налоги и сборы, фаль­сифицированные продукты дешевы и потому быстро реализуемы. Ма­лый и средний бизнес, задавленный налоговыми и прочими контроли­рующими органами, уходит в кон­трафактную тень, чтобы быстро обернуть таким образом средства, получив максимальную прибыль. Противозаконно? Да, но, видимо, размеры дохода таковы в этом ва­рианте, что позволяют нейтрализо­вать претензии правоохранителей.

Контрафакт алкоголя не только наносит ощутимый ущерб госказне, которая недополучает миллиардные суммы акцизных сбо­ров, но и способен создать серьез­ные проблемы в здравоохранении«

Польша — родина виски

В России со времен Ивана Грозного, открывшего первое казенное питей­ное заведение на нынешней Софий­ской набережной напротив Крем­ля, алкоголь всегда имел особое значение для экономики. Государ­ственная монополия на производ­ство и торговлю спиртным давала немалый доход в казну, а одной из форм поощрения дворянства было право не только на винокурение для собственного употребления, но и на продажу спиртного. И всегда существовала дилемма между госу­дарственными доходами и «спаива­нием народа».

При этом когда побеждали сто­ронники трезвости, в государстве Российском странным образом слу­чались масштабные катаклизмы: и в ходе Первой мировой войны, когда был введен запрет на тор­говлю спиртным, — Российская им­перия прекратила существование, и семьдесят лет спустя, в 1984 году, когда в Советском Союзе началась антиалкогольная кампания, — стра­на распалась.

Может быть, поэтому в постсо­ветской России отказались от госмонополии на производство и про­дажу алкоголя, несмотря на то что бюджет в начале 90-х формировал­ся, по разным оценкам, на 20-40 процентов за счет продажи алко­голя. Теперь производить и прода­вать алкоголь мог любой, оформив соответствующие лицензии. В этот же период в Россию хлынул поток мутной продукции под известны­ми брендами. Производили виски и джин преимущественно пред­приимчивые поляки, имеющие не­малый опыт в копировании всего и вся — от джинсов до односолодового шотландского виски.

Неискушенная российская пу­блика весь этот фальсификат пере­варивала с соответствующим ущер­бом для собственного здоровья. По оценкам экспертов, от алкоголизма и отравления этиловыми суррога­тами в России умирало ежегодно около полумиллиона человек, 40 процентов мужского населения страдают алкогольной зависимо­стью или являются хроническими алкоголиками.

В постсо­ветской России отказались от госмонополии на производство и про­дажу алкоголя, несмотря на то что бюджет в начале 90-х формировал­ся, по разным оценкам, на 20-40 процентов за счет продажи алко­голя»

Цена вопроса

К тому же поддельный контрабанд­ный алкоголь лишал казну доходов: понятно, что акцизы с фальсифика­та никто не платил, поддерживая низкую цену, гарантирующую сбыт. Между тем алкогольные акцизы составляют весьма существенную часть доходов федерального бюджета. В 2015 году они принесли в госказну около 300 миллиардов рублей, что составляет примерно 15 процентов от общего объема до­ходов и вполне сопоставимо с по­ступлениями от промышленности или банковского сектора. А прибли­зительно 40 процентов контрафакта (возможно, и больше) соответствен­но уменьшают на 120 миллиардов алкогольные платежи в бюджет.

Ситуация усугубляется и тем, что в связи с падением курса дол­лара резко уменьшился импорт алкогольной продукции, акциз на которую в два раза выше, чем на отечественную. Понятно, что было сделано это для того, чтобы простимулировать отечественного произ­водителя. Но в России есть устой­чивая и достаточно многочисленная группа потребителей, предпочита­ющих зарубежные вина и крепкие напитки. В 2015 году импорт виски уменьшился на 26, рома — на 33, ви­на — на 34 процента, соответственно уменьшились и акцизные поступле­ния на 42 процента по сравнению с 2014 годом. Сократились посту­пления в бюджет и от российских производителей на 11,1 процента, несмотря на то что в первом полу­годии 2015 года возросло производ­ство водки на 5 процентов (до 27,5 миллиона декалитров) и коньяка -на 10 процентов (до 3,1 миллиона декалитров). Сократились и сборы от производства крепкого, свыше 9 процентов содержания спирта, алкоголя на 11,3 процента и пива — на 9,3 процента.

Это падение не смогли компен­сировать отечественные виноделы, заплатившие в бюджет за первые шесть месяцев 2015 года 3,7 милли­арда рублей, на 7,6 процента боль­ше, чем в 2014 году. Свято место пусто не бывает: сразу же возросли поступления дешевой контрафакт­ной водки из Белоруссии и Ка­захстана. По данным заместителя председателя Комитета Госдумы по экономической политике, иннова­ционному развитию и предприни­мательству Виктора Звагельского, доля казахской водки в структуре продаж в некоторых приграничных областях достигла 67 процентов.

Одновременно был зафиксиро­ван и рост контрабанды, а также реализация фальсифицированных импортных напитков. Об этом сви­детельствует трагедия в Краснояр­ске, где семь человек умерли, отве­дав поддельного виски.

К тому же многие недобросовест­ные предприниматели научились обходить обязательную для импор­теров и производителей систему ЕГАИС, поставляя напрямую в торго­вые сети алкоголь либо без акцизных марок, либо с их копиями, несмотря на предусмотренные за это уголов­ные статьи с достаточно суровыми, до пяти лет лишения свободы, санк­циями. Словом, повысить собирае­мость акцизов и одновременно пре­сечь или уменьшить производство и реализацию контрафакта после введения санкций и повышения до 500 рублей сборов с литра крепкого алкоголя не удавалось. Правоохрани­тельные органы, изобличая отдель­ных недобросовестных производите­лей, не в силах были пресечь общую тенденцию, вызванную экономиче­скими причинами.

В 2015 году импорт виски уменьшился на 26, рома — на 33, ви­на — на 34 процента, соответственно уменьшились и акцизные поступле­ния на 42 процента по сравнению с 2014 годом"

ЕГАИС обмануть трудно

Проблема состояла в том, что про­изводство алкоголя мобильно и не требует больших площадей и гро­моздкого оборудования, уголовными мерами пресечь контрабанду и под­польное винокурение не удавалось. В 2006 году была предпринята первая попытка поставить производство ал­коголя под жесткий контроль, исклю­чив контрафакт. Развитие информа­ционных технологий позволило вве­сти так называемую систему ЕГАИС, на каждой легальной бутылке появи­лась акцизная марка, свидетельству­ющая, что финансовые обязательства перед государством выполнены. Ре­зультат не замедлил сказаться — по косвенным признакам подпольщики начали сворачивать деятельность, смертность от этиловых фальшивок упала на 10-12 процентов.

Однако тогда в ЕГАИС были включены только производители и импортеры алкоголя. Торговые сети и отдельные магазины рабо­тали по-прежнему, не отслеживая движение продукции, что остав­ляло лазейку для производителей контрафакта. С 1 января 2016 года и эта брешь в системе контроля за алкогольной продукцией пере­крыта: вступили в действие нормы закона, согласно которым все опто­вые и розничные продавцы обяза­ны фиксировать перемещение ал­коголя в системе ЕГАИС. Таким об­разом налоговые органы получили возможность отслеживать легаль­ность происхождения всех видов подакцизного алкоголя во всех зве­ньях товаропроводящей цепи — от производства сырья до конечного потребителя.

Начальник Управления автома­тизированных информационных систем Федеральной службы по ре­гулированию алкогольного рынка Антон Гущанский подчеркивает, что нововведение — одна из самых гло­бальных регулятивных мер, когда-либо применявшихся в сфере кон­троля за производством алкоголя. Именно на нее Правительство рас­считывает, ставя задачу сократить алкогольный контрафакт и увели­чить акцизные доходы, что принци­пиально изменит ситуацию вокруг поддельной выпивки.

Помня об опыте 2006 года, когда после первичного введения ЕГАИС алкогольный рынок полгода лихора­дило вплоть до перебоев в реализа­ции легальной продукции (которую мгновенно компенсировал контрафакт). Правительство предусмотре­ло переходный период во внедре­нии информационной системы до 20 апреля 2016 года. Об итогах, по­нятно, говорить рано. Однако, сни­жая акцизы на крепкий алкоголь, оптимизируя платежи за выработ­ку и продажу отечественного вина, пива и других видов алкогольной продукции, одновременно реализуя программы по подъему сельского хозяйства, включая виноградар­ство, государство вполне может рас­считывать на увеличение доходов на 20-30 миллиардов рублей в год, очень не лишних сегодня, когда па­дение курса рубля и цен на нефть поставили под удар всю расходную часть федерального бюджета. Да и другая цель — сократить алкоголь­ную смертность и обеспечить насе­ление высококачественными и пото­му менее вредными алкогольными напитками — не менее важна.