Мы не лузеры и не дауншифтеры!

первый заместитель председателя Комитета Госдумы по бюджету и налогам

 

Еще при принятии бюджета на 2016 год было ясно, что средний класс и малообеспечен­ные граждане пострадают су­щественно. Пенсии, социальные выплаты достаточно не индек­сируются, срезаны расходы на образование и здравоохранение. Конечно, при этом часть средне­го класса может переместиться в число бедных. Открывшаяся для него в сегодняшних условиях перспектива прозрачна — терять доходы и проедать накопленное. Речь прежде всего идет о тех, кто работает в малом и среднем биз­несе. Возможности зарабатывать у них не будет. Минфин прогно­зирует пятнадцать лет стагнации. Если экономический блок Пра­вительства будет работать так же плохо, как и раньше, то этот период растянется еще на 25 лет… Наша экономика должна стать более диверсифицированной, ин­новационной и менее монополи­зированной.

 

Надо оставить разговоры о том, что мы лузеры и дауншифтеры. Россияне — амбициозный талант­ливый народ, у нас есть прекрас­ные мозги, богатейшие природные ресурсы. Мы не глупее азиатов, китайцев, англичан, немцев. Про­сто нет инструментария для того, чтобы двигаться вперед. Нам сле­дует осуществить структурную перестройку, и тогда страна смо­жет развиваться и иметь рост де­сять процентов. Возьмите Японию или Великобританию. Там никто не вспоминает про цену на нефть. Более того, низкие цены позволяют снизить себестоимость продукции, что делает ее более конкуренто­способной…

 

Средний класс во всех нор­мальных странах — основа ста­бильности общества и своего рода социальный стабилизатор. Любое государство заинтересова­но в обеспечении условий для его нормального развития. И задача власти — не позволять среднему классу уменьшаться во избежание провоцирования кризисов, кон­фликтов, дисбаланса в политике и экономике. И не думаю, что нам нужна какая-то особая политика по отношению к среднему классу. Просто вся политика государства должна быть ориентирована на то, чтобы Россия производила все, что нужно для нормальной жизни, а не сидела на нефтяной игле. Развитие диверсифицированной и иннова­ционной экономики неизбежно будет увеличивать долю малого и среднего бизнеса, а с ней и пред­ставительство в обществе среднего класса.

 

 

политолог, директор Института политических исследований, член Общественной палаты РФ

 

Во-первых, средний класс жи­вет отчасти в рублевой, отча­сти в долларовой экономике. Резкое изменение курса рубля ударило по группам населения, которые опре­деленную долю своего потребления реализуют в иностранной валюте. При наличии валютных счетов до­ходы их номинированы в рублях. Подорожали поездки за рубеж и товары, оцениваемые в долларах или евро. Это привело к снижению уровня жизни.

Во-вторых, в экономике сжима­ются позиции среднего класса, по­тому что он во многом был занят в постиндустриальных секторах — ре­кламе, маркетинге и так далее. Их как избыточные частично сокраща­ют. Ухудшение на рынке труда глав­ным образом затронуло средний класс городов-миллионников, той же Москвы.

В-третьих, пострадал туризм, где очень активен был средний класс.

 

Поездки обрушились не только в Египет, Турцию, но и в европейские страны.

В-четвертых, серьезные изме­нения в образе жизни сказались психологически: средний класс вос­принимал себя частью глобального мира. Отсюда фрустрация и ощуще­ние дискомфорта.

В общем, ударов немало. И они были намеренны. Политической целью санкций против России явилось нанесение максимально­го ущерба среднему классу, чтобы спровоцировать у него ненависть к власти и конкретно к главе го­сударства.

 

Пока достичь своей цели и вы­звать протесты в стране не уда­лось. Средний класс не отказал власти в поддержке. Если не при­нимать во внимание небольшую группу людей, зомбированных чудовищной антипутинской про­пагандой. По социальным сетям видно, что база оппозиционных настроений есть, но она не растет. Волна обсуждения в Интернете и СМИ сноса незаконно построен­ных павильонов в Москве — сугубо политическая кампания, ориенти­рованная на расширение социаль­ной базы в поддержку протестной активности.

 

В ближайшей перспективе при продолжении кризиса, думаю, про­изойдет съеживание среднего клас­са. При сохранении численности изменятся его практики. Но поли­тически люди майдан не поддержат, не случись каких-либо серьезных потрясений. В Киеве таковым стал расстрел более 100 демонстран­тов. Российские оранжисты могут устроить массовые теракты в метро и автобусах. Но убежден, что и это им не поможет.

 

 

президент Фонда Общественное Мнение 

 

Положение среднего класса сейчас ухудшается. Представ­ление о том, что он может продер­жаться ещё на своих предшествую­щих накоплениях, я не разделяю… Но сначала определимся, что такое средний класс. Критериев отнесе­ния к нему множество. Очень часто ему приписывают всякие свойства, например, нацеленность на по­требление, жизненный успех и так далее. ФОМ в своих исследованиях старается избегать этого понятия. Оно довольно условно.

 

Средний класс для меня это те, кто в структуре населения нахо­дится между нижними и верхними децилями (10 процентов величин). Критерий образования имеет от­ношение к нижнему и верхнему классу, а уровень доходов напря­мую характеризует средний класс. Он снижается, причём только у не­го. Нижний класс стоит на месте — ему было плохо и осталось плохо. У верхнего класса, богатых, наоборот, всё нормально. Они как раз живут на накопленном жирке и имеют запасы, ослабляющие воздействие кризиса. Их уровень жизни если и спустился, то совсем чуть-чуть. Среднему же классу стало хуже, и он приблизился к тем, кто ниже.

Какова его численность, сказать затрудняюсь, но скорее в пределах 20 процентов от всего населения.

 

Означает ли снижение уровня жиз­ни автоматическое изменение отно­шения к власти? Нет. Во всяком слу­чае, сегодня. Материальный фактор пока еще не сказался на ментальности. Вероятность изменения настро­ений в свете ухудшения условий жизни нельзя отрицать. В настоя­щее время еще работают сдержива­ющие моменты, которые отвлекают от материальных трудностей.

 

Понять ситуацию в сравнении с процессами, происходящими в Ев­ропе, нельзя. Ведь российский сред­ний класс отличается от европей­ского так же сильно, как ребенок от взрослого. Нашему — без году неде­ля, а их — сто лет. В первое «жирное» десятилетие нынешнего века отече­ственный средний класс проявлял черты демонстративного потребле­ния, кстати, сам термин пришел из Европы в начале ХХ столетия. Сей­час ему не до этого, ситуация дру­гая. Праздник сменился буднями.

 

Перспективы среднего класса в условиях углубления кризиса про­гнозировать сложно. В случае дегра­дации ситуации его самочувствие начнет ухудшаться. Если начнется экономическое оздоровление, то оно останется примерно таким же, как сегодня. К пророчествам о длитель­ной стагнации я отношусь философ­ски. Те, кто не говорит об этом, воз­можно, знают, когда кризис кончит­ся, а те, кто говорит, точно не знает.

 

Я считаю, что у власти должна быть особая политика для разных групп населения. Разумеется, и по отношению к среднему классу, а в рамках этого и отдельные подходы к его женской и мужской части. И уж тем более для детей среднего клас­са, потому что хотелось бы, чтобы они сохранили принадлежность к нему и став взрослыми. Речь о том, чтобы у среднего класса возник­ла собственная система ценностей и мотивировочных комплексов. И тогда они смогут передавать своим детям не только финансовый, но и личностный капитал. Для планиро­вания будущего нужна уверенность в нем. Раньше у среднего класса она была. Кризис лишил его надежд.