Бюджет: продержаться три года

Условность бюджета в том, что, несмотря на абсолютно убийственные аргументы от­носительно его качества и состоя­тельности экономических расчетов, необходимость утвердить предложе­ния Правительства обосновывалась одним, но неопровергаемым тезисом: без главного финансового документа, пусть и несовершенного, вообще не­возможно управлять экономикой.

Впрочем, подобные выводы спра­ведливы лишь для расходной части бюджета, которая, по мнению многих депутатов, независимо от партийной принадлежности, не соответствует за­явленной неоднократно цели: модер­низировать экономику и осуществить структурную перестройку. Гораздо меньше претензий было предъявлено по поводу формирования доходов. За­дача у Минфина — главного разработ­чика темы была чрезвычайно непро­ста: как собрать побольше налогов и других поступлений с тем, чтобы начать снижать бюджетный дефи­цит почти в три триллиона рублей и при этом максимально сгладить социальные последствия. Для этого на первом этапе надо было мобили­зовать дополнительно около двух триллионов рублей. Триллион даст по итогам приватизация стратегических государственных активов, около 600 миллиардов намечено получить, по­высив долю дивидендов, отчисляемых госкорпорациями в казну, и повысив налог на добычу полезных ископа­емых, а вот около 300 миллиардов рублей все же заплатят физические лица — будут увеличены акцизы на табак, алкоголь, моторное топливо, а также возрастут начисления налога на недвижимость: начнет действо­вать кадастровая оценка земельных участков, квартир и домов. Помимо продажи прибыльных мощностей и увеличения фискальной нагрузки, Правительство предложило еще один примитивный, но безотказный спо­соб пополнить бюджет без особых усилий — занять денег за рубежом и внутри страны, увеличив тем самым госдолг и расходы на его обслужива­ние до опасных величин, при которых процентные платежи приближаются к величине основного долга.

Итак, худо-бедно доходов на 13,5 триллиона рублей нашли, причем с учетом того, что бюджетообразую­щая мировая цена на нефть спрог­нозирована на достаточно низком уровне — 40 долларов за баррель, хотя, по большинству прогнозов международных аналитиков, она будет выше. А вот с расходами на 16,25 триллиона рублей — хуже. Глав­ный недостаток расходной части, на что указывали и на слушаниях в Совете Федерации, и в заключении Счетной палаты, и в замечаниях фракций Госдумы, — Правительство будет тратить деньги, игнорируя не­обходимость качественно изменить модель экономики, проведя ее струк­турную перестройку. Обосновывая целесообразность бюджетного за­конопроекта, Антон Силуанов под­черкнул, что социальные расходы были в приоритете и подверглись максимально щадящему секвестру. В самом деле, в период выборного президентского цикла манипулиро­вать с тратами на здравоохранение, поддержку малоимущих, пенсии и пособия — занятие рискованное. Ви­димо, эти соображения обусловили тот факт, что в следующем, пред­выборном году вложения в социаль­ную сферу увеличатся почти на 500 миллиардов рублей, в том числе на образование — на 10 миллиардов. Не останутся без внимания культура и здравоохранение, в этих сферах сек­вестр будет относительно неболь­шим, а предложение частных услуг увеличится, стимулируемое налого­выми вычетами населения. Такая на­правленность свидетельствует о том, что разработчики, формируя бюджет, имели в уме либеральную модель управления экономикой, которую к весне Алексей Кудрин, руководитель Центра стратегических разработок, должен представить на суд Прези­дента России. А эта модель, судя по последним высказываниям Кудрина, должна предусматривать опережаю­щий рост капиталовложений в «чело­веческий капитал» — в образование, медицину, культуру. Все, кажется, правильно, но с одним замечанием: где высокообразованные, здоровые и культурные люди будут применять свои замечательные качества, если в стране будут отсутствовать высоко­технологичная промышленность и развитая наука?

Самое же неприятное, что проект бюджета по классификации многих депутатов нельзя назвать бюдже­том развития, скорее, это — бюджет выживания. Для таких оценок есть основания: министр Силуанов пере­числил причины, которые, по его мнению, поддерживают экономику в кризисном состоянии, — падение сырьевых цен, блокировка доступа к западным инвестиционным ресур­сам, низкий валютный курс рубля. А для того чтобы избавиться от этих застарелых пороков в бюджете, не предусмотрено никаких мер.

Татьяна Голикова, руководитель Счетной палаты, весьма аргументи­рованно проанализировав показа­тели бюджета, пришла к печальным выводам: многие цифры рассчитаны недостоверно, а упования на рост по­требительского спроса, увеличение частных инвестиций и многие дру­гие умозрительные индикаторы ро­ста несостоятельны. Трудно рассчи­тывать с учетом этих обстоятельств, что удастся достичь намеченных макроэкономических показателей в части роста ВВП, а вот количество бедных, весьма вероятно, ощутимо возрастет, как подчеркивается в за­ключении Счетной палаты на бюджетный законопроект. К тому же 11 стратегических программ, утверж­денных на президентском Совете по стратегическому развитию и приори­тетным проектам, не имеют целевых показателей, отсутствует и оценка, каким образом реализация этих про­ектов повлияет на состояние эконо­мики. Между тем на эти программы выделено 110 миллиардов инвестици­онных рублей.

В трехлетнем проекте бюджета было бы логично видеть, какую от­дачу приносят капиталовложения прошлых лет, когда представители Правительства с энтузиазмом ут­верждали, что, к примеру, триллионные бюджетные затраты на создание особых экономических зон или реа­лизацию 43 федеральных адресных инвестиционных программ обернутся обильными доходами, миллиардными иностранными инвестициями и соз­данием десятков тысяч рабочих мест. Однако такие данные ни в выступле­ниях в ходе дискуссии, ни в самом законопроекте зафиксированы не бы­ли. Зато в который уж раз подтвер­дились цифры неэффективных рас­ходов: 15 процентов от бюджетных трат, примерно 2,5 триллиона руб­лей растранжирено или омертвлено в незавершенных стройках.

Впрочем, в Правительстве осо­бенно не скрывают то обстоятель­ство, что бюджет верстали, особо не учитывая необходимость структур­но перестроить и модернизировать экономику — Антон Силуанов откро­венно заявил депутатам, представ­ляя законопроект: через три года сократим дефицит бюджета, выйдем на устойчивую четырехпроцентную инфляцию, а потом можно подумать и о структурной перестройке. Снова повторяется многолетний старый сюжет: свести кое-как расходные начала с доходными концами, а там видно будет. Сырьевая зависимость экономики сохраняется, расходы на модернизацию урезаются.

Юрий Струков