Валовый продукт растёт, а население беднеет

Есть закономерность, выявленная не сегодня, – незадолго до обсуждения проекта федерального бюджета пресса обнародует самые разные, порой диаметрально противоположные оценки состояния экономики.

Куда идём – вверх или вниз

Не стала исключением и нынешняя осень. Едва ли не каждую неделю экономические ведомства распространяют информацию о том, как будет развиваться кризис и насколько успешно ( или не очень) будет его преодолевать наш экономический корабль под руководством опытных, с многолетним стажем, шкиперов.

В целом прогнозы делятся на три категории: будет хорошо, а затем ещё лучше; будет сначала хорошо, а потом тоже хорошо, но не совсем; будет сначала плохо, а потом еще хуже. Впрочем, в Правительстве последняя точка зрения представлена в очень завуалированном виде одного из вариантов прогноза Минэкономразвития..

К примеру, эксперты Российской академии народного хозяйства и государственного управления и, видимо, на основе их данных в Правительстве увидели признаки долгожданного роста в ближайшем будущем: отметив, что в летние месяцы улучшились некоторые производственные статистические показатели (индекс промышленного производства добавил один процент, сельское хозяйство – 2,5 процента), с высокой трибуны было заявлено, что уже с первого квартала будущего года экономика пойдёт в рост, валовый внутренний продукт (ВВП) начнёт наращивать объёмы, пусть и немного, но уверенно. Это произойдёт благодаря тому, что исчезнут негативные тенденции, сформировавшиеся в российской экономике за последние два-три года. Правда, почему они вот так возьмут и исчезнут, осталось неясным. Ведь и структура экономики, и её зависимость от нефтяно-валютных котировок вроде бы остались без изменения, а потребность реального сектора в инвестиционных ресурсах, обострившаяся за последние пару лет после введения западных санкций, по-прежнему не удовлетворена: высокая ключевая ставка Центробанка блокирует возможность использовать депозиты населения для подъёма экономики.

В целом прогнозы делятся на три категории: будет хорошо, а затем ещё лучше; будет сначала хорошо, а потом тоже хорошо, но не совсем; будет сначала плохо, а потом еще хуже.

У министра экономического развития Алексея Улюкаева несколько иная точка зрения: он считает, что сначала будет хорошо, а потом – не очень. Министр считает, что, начиная с сентября ВВП будет расти, тем более что и богатый урожай даст четыре процента прироста, и промышленность добавит 0,3 процента… Но к концу года всё равно падение ВВП составит не менее 0,6 процента. Нагляднее – около 5 триллионов рублей недосчитается главный экономический показатель. Не очень оптимистичен и прогноз Минэкономразвития на следующие три года: стагнация, заморозка зарплат бюджетникам и прочие напасти не позволят, по мнению экспертов министерства, достичь уверенного роста ВВП в размерах, необходимых для ускоренного развития экономики. Только в одном случае можно рассчитывать на приемлемые 4,5 процента увеличения ВВП согласно прогнозу ведомства Алексея Улюкаева: если нефть будет не ниже 50–55 долларов за баррель в среднем по году. Но кто ж её знает, эту нефть, её котировки не раз подводили в прошлом разработчиков стратегических планов из Минэкономразвития…

На мой взгляд, объединяет все эти прогнозы-предсказания одно: ссылки на сырьёвую зависимость экономики и вызванные этим «обстоятельства непреодолимой силы», заключающиеся в падении нефтяных цен, слабости рубля по отношению к доллару, блокировке инвестиционных ресурсов и как следствие – уменьшение доходов и рост бюджетного дефицита. Выходить из такой ситуации согласно планам Минфина предлагают просто : сокращать расходы бюджета, вводить новые налоги и платежи в той или иной форме, повышать акцизы, замораживать зарплаты бюджетникам… Это, наверное, правильно. Но почему никто не упоминает, что, залатав бюджетные дыры и решив сиюминутные проблемы таким способом, государство не изменит модель экономики, которая эти проблемы и породила. Следовательно, ситуация с дефицитом бюджета и падением ВВП в нынешних политико-экономических координатах будет воспроизводиться вновь и вновь. И в результате не удастся переломить крайне тревожную тенденцию, о которой упомянула социальный вице-премьер Ольга Голодец: уровень жизни, потребления и реальных доходов у большинства населения в будущем году упадёт.

Так ли всё плохо в экономике

Но так ли уж всё плохо в экономике и так ли уж остра нехватка финансовых ресурсов? Ведь инвестиционная программа государства за последние годы измеряется триллионами рублей и новые мощности должны начать давать отдачу? Почему никто не принимает во внимание эти источники доходов, ведь когда Минэкономразвития планировал стройки, там должны были учитывать отдачу от наращивания выпуска продукции, товаров и услуг? Между тем Андрей Макаров, бессменный председатель Комитета Госдумы по бюджету, указал как минимум три возможных источника дополнительных инвестиций, которые почему-то никак не желают замечать в экономическом блоке Правительства. Около 500 миллиардов можно найти, по словам Андрея Макарова, если проревизовать неэффективные траты бюджета в части реализации Федеральной адресной инвестиционной программы.

Три с половиной триллиона рублей лежат без дела в статусе так называемой дебиторской задолженности – это те деньги, которые министерства и ведомства не могли истратить в истекшем году.

А прибыль предприятий в 2015 году увеличилась на 53,7 процента, позволив разместить в банках депозитов на 21 триллион рублей. Почему эти средства не идут в инвестиции? Андрей Макаров дипломатично обозначает причину как плохой инвестиционный климат, но любой промышленник скажет, что дело в высокой ключевой ставке, которую удерживает Центробанк.

Какой же вывод можно сделать? Бесспорно, масштабные теоретические исследования на тему, как преодолеть кризис с минимально возможными потерями для экономики и граждан, важны и необходимы. Только нелишне и подводить итоги, анализируя, а какие же следствия имели аналогичные исследования-прогнозы, составленные, скажем, в 2014 году? Или в 2012, когда определяли объём и адреса инвестиций? И возможно, выводы и расчёты того, что потратили, и того, что осталось, помогут, как и констатировал Андрей Макаров, найти средства и для того, чтобы сгладить нынешние экономические трудности, не усиливая финансовый прессинг на сограждан.