Я был уверен в тех, кто рядом

До сих пор ведутся споры о значении войны в Афганистане. Но для солдат, которые там воевали, важность этой войны не оставляет сомнений. В Государственной Думе есть свои ветераны-афганцы. Среди них - член Комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции, генерал армии Николай Ковалёв.

- Тогда руководство страны не знало, что такое международный терроризм, «Аль-Каида». Но так получилось, что на переднем крае борьбы с террором в то время оказались советские войска. И если бы не эта война, то события 11 сентября в Америке и наркотизация Европы и всего мира, которая идёт через Афганистан, - всё это произошло бы гораздо раньше. Так что мировое сообщество должно быть благодарно нашим воинам, а не злобно критиковать и кричать об ошибочности ввода в Афганистан группировки советских войск. Для всех афганцев жизнь разделилась на до и после Афганистана: одни стали больше ценить жизнь, другие не нашли себя и сломались психологически. Государство не смогло помочь афганцам - дать квартиры, работу. Все были предоставлены сами себе, и эта тенденция сохранилась.

- Вы были участником военных действий. Что больше всего запомнилось?

- Для меня самым ярким был эпизод, связанный с освобождением сержанта Арсланова. Вся мощь дивизии была брошена на то, чтобы прикрыть двух человек - подполковника и майора органов безопасности, которые вели тяжелейшие пятичасовые переговоры с главарём бандформирования Хошемом. Переговоры завершились успешно, мы забрали сержанта, дивизия развернулась и пошла следом за нами. Командир дивизии генерал-майор Виктор Барынькин, все офицеры накрыли стол, встретили нас, говорили о том, что никогда не забудут подвиг двух офицеров, которые, рискуя жизнью, под прицелом снайперов спасли от верной гибели нашего бойца. Тост произносил Владимир Колесников, который во время переговоров был переводчиком. Он говорил минут пятнадцать в абсолютной тишине и потом вдруг вздрогнул и спросил: «Мужики, а я на каком языке говорю?» Он говорил на дари, поскольку ещё «не отключился» после пятичасовых переговоров, не вышел из боя. Но все его и так поняли, никто из офицеров не перебил, понимая его душевное волнение.

На войне у нас было ощущение абсолютной уверенности в тех, кто рядом. А потом последовало разочарование, потому что многие оказались никому не нужны.