Деньги решают не всё

Станет ли Кавказ вновь и кузницей, и житницей, и здравницей

Недавно по телевидению вновь показали знаменитую комедию «Кавказская пленница». В ней, как многие, наверное, помнят, один из главных героев, блестяще сыгранный Владимиром Этушем, произносит: «Кавказ - это, понимаете ли, всесоюзная и кузница, и житница, и здравница!» И, что самое главное, - это, в общем-то, не было шуткой или каким-то гротескным преувеличением.

Так было

Итак, «кузница». Конечно, на территории автономных республик и краёв Северного Кавказа, входивших в состав РСФСР, не было гигантов металлургии или тракторно-танковых заводов, да этого и не требовалось в уникальных природно-географических условиях региона. Тем не менее там было немало предприятий обрабатывающей промышленности, в том числе и относившихся к ВПК, а они, как известно, традиционно привлекают и аккумулируют наиболее образованных и подготовленных инженерно-технических специалистов. Так что проблемы занятости молодёжи в регионе практически не существовало.

Что же касается Чечено-Ингушетии и Дагестана, то они, помимо прочего, обеспечивали значительные объёмы нефтедобычи. Причём грозненская и каспийская нефть по своему составу (так же как и более южная, бакинская) намного ближе к «эталонным» образцам Персидского залива, нежели, скажем, тюменская. А добывали такой нефти на Северном Кавказе, по данным Центра исследований постиндустриального общества, в конце 70-х годов минувшего столетия в 10,5 раза больше, чем в 2012 году.

Понятие «кузница» тесно связано с «житницей». Ведь, помимо традиционного «зернового» направления, которое развивалось прежде всего на Ставрополье, житница подразумевает и овощеводство, и выращивание фруктов, и базирующуюся на них консервную промышленность, а также всё, что связано с производством молока и мяса. Редкий город и даже посёлок городского типа в северокавказских респуб­ликах не имел хотя бы небольшого консервного завода. На базе виноградарства развивалось производство собственных вин и коньяков.

В крупных городах работали мясокомбинаты, ориентировавшиеся на местное сырьё. Речь прежде всего об овцеводстве, традиционно развивавшемся в горных районах всех без исключения республик Северного Кавказа. Переработка шерсти также входила в число традиционных занятий народов Кавказа и не только обеспечивала рабочие места, но и приносила немалые доходы.

Со здравницей и вовсе всё ясно. Названия Кисловодск, Ессентуки, Домбай или Терскол говорят сами за себя.

Так стало

Развал в начале 90-х годов единого народно-хозяйственного комплекса и так называемые реформы подорвали социально-экономическое положение многих российских регионов, но Северный Кавказ оказался в особо сложном положении. В результате войны в Чечне, постоянно задевавшей и сопредельные регионы, сотни тысяч людей лишились жилья и работы, множество предприятий прекратили своё существование. В условиях полувоенного положения люди стали опасаться ехать даже на знаменитые курорты.

Понятно, что ситуацию необходимо срочно исправлять, причём комплексно. В январе 2010 года из состава Южного федерального округа был выделен Северо-Кавказский федеральный округ с центром в Пятигорске. Была разработана Стратегия социально-экономического развития СКФО до 2025 года, утверждённая Правительством РФ в сентябре 2010-го.

Одновременно в округе были созданы масштабные институты развития - «Корпорация развития Северного Кавказа» и компания «Курорты Северного Кавказа». Как видно даже из названий, предпринята попытка восстановить роль Кавказа как «и кузницы, и житницы, и здравницы». На эти цели выделены значительные средства.

Однако кардинально улучшить социально-экономическое положение на территории СКФО не удаётся. Так, по итогам 2011 года, суммарный валовой продукт шести северокавказских рес­публик составлял всего 1,3 процента от ВВП России, совокупный объём промышленной продукции - менее 0,4 процента общероссийского. И это притом что там проживает 4,7 процента населения Российской Федерации и фиксируется наиболее высокая рождаемость. Именно в этом причины и высокой степени дотационности региональных бюджетов, и высокого уровня безработицы. Прибавим к этому клановость с коррупцией и получим более или менее полную картину.

В минувшем году уровень дотаций из Центра в среднем по шести респуб­ликам составлял 75 процентов их бюджетов (для Ингушетии, например, этот показатель равнялся 89 процентам). Уровень безработицы практически вчетверо превышал среднероссийский, официально достигая почти 20 процентов. Понятно, что это создаёт питательную среду для криминала и экстремистских группировок.

Представители высшей российской власти неоднократно подчёркивали необходимость улучшения инвестиционного климата в регионах, особенно на Кавказе. Пока же, если говорить об иностранных инвестициях, в экономики национальных республик СКФО - за исключением Дагестана - они не поступали вообще. Но и в Дагестане они пока крайне малы.

Что впереди

Исправить существующее положение в принципе можно лишь с помощью одновременной реализации масштабных технологических, социальных и туристических проектов. При этом должно быть обеспечено такое их сочетание, которое не только позволило бы в ближайшее время занять значительную часть свободных рабочих рук, лишив подпитки криминал и бандподполье, но и создало бы задел передового промышленного развития на стратегическую перспективу. В свою очередь, без модернизации социальной инфраструктуры указанных целей тоже не добиться. Кстати, значительная часть государственной программы «Развитие Северо-Кавказского федерального округа на период до 2025 года», утверж­дённой Правительством России в декабре минувшего года, посвящена как раз решению социальных вопросов. На эти цели только с 2013 по 2020 год из федерального бюджета планируется потратить 235 миллиардов руб­лей. Воп­рос один: можно ли быть сегодня уверенными, что эти средства будут потрачены именно на нужды населения?

В целом же общий объём финансирования в рамках программы до 2025 года должен составить гигантскую сумму - 2,5 триллиона рублей. Должен-то должен, но вот составит ли, если большую часть этой суммы предполагается привлечь из внебюджетных источников? Поверят ли владельцы этих источников в то, что очередной «товарищ Билалов» не увеличит первоначальную смету проектов раз этак в шесть с половиной, как это случилось в Сочи?

МНЕНИЕ

Многое зависит от Центра

Так считает приглашённый научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований США, политолог Сергей Маркедонов, оценивая политическую ситуацию в Дагестане, самой большой и густонаселённой республике на Северном Кавказе, после назначения депутата Государственной думы Рамазана Абдулатипова временно исполняющим обязанности главы республики.

- Рамазан Абдулатипов долго ждал этого часа, о чём он совершенно откровенно признался в одном из интервью. Его сильная сторона в том, что он формировался не только в республиканском контексте. В советское время он работал в ЦК КПСС в Отделе национальных отношений, что позволило ему зарекомендовать себя как политика и управленца общесоюзного масштаба. Опыт работы в области межнациональных отношений позволил ему уже в новейшей истории стать министром общероссийского уровня. При этом с рес­публикой он связи никогда не порывал и постоянно занимался проб­лемами Дагестана.

Но, как правило, слабые стороны - это продолжение сильных. Многолетняя деятельность Абдулатипова на высоких должностях федерального уровня привела к тому, что сейчас единой команды, которая могла бы прийти и занять вакантные места, у него нет. То же самое касается и стратегии. Хотелось бы понять, какими ресурсами и какими кад­рами он предполагает решать болевые проб­лемы Дагестана. Объединить все силы в республике, я думаю, не получится ни у кого. Другой вопрос, как сделать противоречия цивилизованными и как их не переводить в плос­кость терроризма, шантажа, диверсий и так далее.

Люди в Дагестане, вопреки многим представлениям, хотят не снижения влияния Мос­квы, а, наоборот, усиления федерального Центра, но только не коррупционного, а именно государственного. Очень важно, чтобы федеральные структуры проводили здесь единую политику. Люди должны видеть, что политика Центра последовательна и не сводится только к тому, чтобы давать деньги. Им важна политическая пуб­личная поддержка.