Приёмных родителей посадят за парты

C 1 сентября вступили в силу поправки в Семейный кодекс, которые обязывают кандидатов в приёмные родители проходить обязательную психолого-педагогическую и правовую подготовку. Такая мера, уверены разработчики, поможет решить проблему отказов от усыновлённых или взятых под опеку детей. Планируется, что к 2015 году школы приёмных родителей откроются по всей России. Пилотные учебные центры по подготовке и сопровождению замещающих семей уже работают в некоторых регионах, в том числе и в Москве.

.

.

Третий фактор

…Бездетная женщина взяла из интерната двух братьев, трёх и девяти лет. Но выдержала только полгода, так как оказалась совершенно не готова к тому, что один будет постоянно врать, а второй – капризничать. После того как она расторгла договор опеки, мальчишки вернулись в интернат. Старший озлобился и перестал вообще доверять взрослым, а младший продолжал надеяться, что «мама» вернётся, и каждый день ждал её у ворот.

Большинство сирот в нашей стране стали таковыми при живых родителях, поэтому их судьба вызывает сочувствие и вполне объяснимое желание помочь, обогреть, дать крышу над головой. К тому же с недавних пор в каждую приёмную семью вслед за ребёнком приходят деньги, около 12 тысяч в месяц. Нередко эти два фактора заслоняют от замещающих родителей третий: у социальных сирот нет опыта жизни в семье, на любые проявления ласки и любви они реагируют не так, как обычные дети. Следовательно, для адаптации им потребуется немало времени и сил.

Зачем нужно тестирование

«Часто у ребёнка-сироты происходит так называемое нарушение привязанности, – объясняет заведующая лабораторией Московского городского психолого-педагогического университета кандидат психологических наук Вероника Ослон. – Подростковый период обостряет все эти противоречия, а приёмные родители упрекают органы опеки в том, что их обманули, – ребёнок оказался чёрствым и неблагодарным».Согласно Семейному кодексу опекуном или усыновителем в нашей стране может стать любой взрослый, несудимый, не привлекавшийся к уголовной ответственности за жестокое обращение с детьми, имеющий подходящие жилищные условия и доход не ниже прожиточного минимума. Другие факторы закон, увы, не учитывает, подчёркивает психолог. Совсем недавно в органы опеки обратилась 70-летняя женщина, только что потерявшая 40-летнего сына. Безутешная мать мечтает взять в семью одиннадцатилетнего мальчика. «Не надо быть провидцем, чтобы понять, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет», – убеждена Вероника Ослон.

На усыновление решаются не все

Тестирование взрослых, желающих взять ребёнка в семью, проводили и раньше в специальных школах для приёмных родителей. Сначала оно было добровольным, а с сентября 2012 года в столице стало обязательным. Одна из старейших школ в столице создана на базе государст­венного бюджетного образовательного учреждения по проблемам опеки и попечительства и социальной реабилитации детей и подрост­ков «Детство». Эта школа – одна из самых популярных в Москве. Будущие «ученики» ждут своей очереди по два-три месяца. «Программа обучения рассчитана на 48 часов и включает в себя несколько разделов: психология, медицина, социально-правовые и юридические вопросы», – рассказывает заместитель директора этого учреждения Юлия Позд­някова. Кроме того, каждый кандидат проходит собеседование и диагностику. Если у будущего родителя выявлены агрессия, жестокость или, наоборот, подавленное состояние, это сигнал органам опеки: ребёнка такому отдавать нельзя.Состав группы разношёрст­ный: это и бездетные пары, и родственники-опекуны, и одинокие москвичи. Многие из усыновителей категорически отказываются называть свои имена. «Большинство молодых пар, – объясняет Юлия Позд­някова, – уже присмотрели себе малыша в домах малютки и рассчитывают на тайну». Будущие опекуны более разговорчивы. 65-летняя Людмила Александровна воспитывает внучатого племянника Георгия с девяти месяцев. Мальчик скоро пойдёт в школу, и сейчас Людмила Александровна вместе с супругом хотят получить статус приёмных родителей.

Мужчина средних лет, представившийся Георгием, отдаёт себе отчёт в том, что шансов стать опекуном у него немного: разведён, своих детей нет. К таким претендентам органы опеки приглядываются особенно тщательно. Но мужчина не намерен сдаваться. С семилетним Сашей он познакомился будучи депутатом муниципального собрания одного из районов столицы. Родителей мальчика лишили родительских прав, а Сашу поместили в приют. За пять лет отец и мать ни разу не навестили сына, и единственным человеком, который принимал участие в его судьбе, стал Георгий. Он помогал мальчику делать домашние задания, на лето забирал его к себе на дачу, познакомил со своими родителями, а теперь хотел бы стать его официальным опекуном. «Как врач-генетик, я знаю, что утверждение «яблоко от яблони недалеко падает» верно лишь отчасти, – объясняет своё решение Георгий, – и Саша – яркий тому пример. В школе, где он учится, его оскорбительно называют «детдомовским». Я хотел бы, чтобы у мальчика были хорошие стартовые позиции в этой жизни, чтобы он не был изгоем среди сверстников».

По окончании школы каждый кандидат получит свидетельство, но это не значит, что все они автоматически станут приёмными родителями. «Из двадцати взрослых детей возьмут только три-четыре человека», – говорит Юлия Позднякова. Как ни странно, именно эти показатели администрация школы считает своим главным достижением. Значит, на такой важный шаг, как усыновление или опекунство, решаются только те, кто трезво оценил свои силы.

«Эти школы – хороший ликбез для замещающих родителей, они учат взрослых, как правильно общаться и воспринимать приёмного ребёнка, – уверена Вероника Ослон. – И при этом важно не напугать будущих родителей. Будущих пап и мам надо готовить к изменениям, которые произойдут в их жизни. И совершенно необязательно, что они будут плохими».

МНЕНИЕ

Ольга Борзова

заместитель председателя Комитета Государственной Думы по вопросам семьи, женщин и детей:

«Конечно, школы для приёмных родителей не панацея от возвратов детей и от огрехов в их воспитании. Для того чтобы если не исключить, то хотя бы минимизировать случаи возврата, необходимо отрегулировать законодательство. Целесообразно было бы прописать норму, запрещающую родителям, вернувшим приёмного ребёнка в приют, повторно становиться усыновителями.

Но у запретительных мер не такой потенциал, как у поощрительных, стимулирующих. Необходимо создать материальные и социальные условия. Возможно, потребуется скорректировать трудовое законодательство таким образом, чтобы приёмные родители могли совмещать работу с родительскими обязанностями.

Важно понимать, что принятие ребёнка в семью – это не просто юридический акт. Это готовность полюбить пока ещё не родного человека всем сердцем, заботиться о нём и оберегать его до конца своей жизни».

СПРАВКА

Лишь один процент россиян, по данным ВЦИОМ, воспитывают приёмных детей и только четыре процента хотели бы усыновить ребёнка.

Главные страхи, связанные с усыновлением, – бюрократические препоны и расхожее мнение о том, что иностранцам усыновить ребёнка проще, чем «своим». Десять процентов населения считают, что по-настоящему полюбить приёмного ребёнка невозможно, а 43 процента опасаются ­неприятных сюрпризов с наследственностью. В итоге о возможности взять в семью ребёнка из приюта думает лишь каждый ­десятый.

КСТАТИ

От обучения в школе приёмных родителей закон освобождает:

1. Близких родственников ребёнка, оставшегося без попечения родителей, передаваемого в семью на воспитание (бабушки, дедушки, полнородные и неполнородные (имеющие общего отца или мать) братья и сестры).

2. Лиц, которые являются усыновителями и в отношении которых усыновление не было отменено.

3. Лиц, которые являются опекунами (попечителями) детей и которые не были отстранены от исполнения возложенных на них обязанностей.

4. Отчима и мачеху ребёнка, подавших заявление о его усыновлении.