Знаем ли мы свое общество?

Площадка выбрана организато­рами (Институтом социологии РАН, Институтом социально-политических исследований РАН и Институтом социально-экономиче­ского развития территорий РАН) не случайно: в городе формируется один из заметных региональных центров социологической науки.

Форум поднял судьбоносную как для самой науки, так и для россий­ского общества проблему — повы­шение роли социологии в решении актуальных проблем развития страны через ее включение в систему госу­дарственного управления. Необхо­димость этого обосновал академик РАН, директор ИСПИ РАН Геннадий Осипов. Современный мир переходит от индустриальной стадии развития к электронно-цифровой, что сопрово­ждается качественными социальными изменениями и процессами глобализа­ции. Формируется новая социальная реальность. Чтобы действовать в ней не методом проб и ошибок, а научно-обоснованным путем, без социологии не обойтись. В ХХ! веке социальное знание приобретает не меньшее зна­чение, чем био-, нано- и информаци­онные технологии.

Качество населения, по мнению ди­ректора Института социально-эконо­мических проблем народонаселения РАН Вячеслава Локосова, — главный стратегический ресурс развития. Од­нако социальные технологии не зна­чатся в перечне 32 критических техно­логий, взятых под опеку государством. Почему реформа образования застав­ляет вспоминать слова Питирима Со­рокина: «Общество, состоящее из иди­отов или бездарных людей, никогда не будет обществом преуспевающим»?

Антагонистическим противоречием современного российского общества является разрыв между реальными возможностями России как единствен­ной самодостаточной страны мира, располагающей всеми необходимыми ресурсами для успешного развития, и крайне низким качеством и уровнем жизни ее народа. Вопрос упирается в проблемы управления, научного обо­снования принимаемых решений и их вероятных последствий с точки зре­ния соответствия интересам человека и общества в целом. Эта задача по си­лам социологам в содружестве с дру­гими специалистами социальных наук.

Именно они обратили внимание на то, что оценка развития на основе ВВП и среднестатистических пока­зателей не совсем корректна и пред­ложили социальные индикаторы, ха­рактеризующие положение человека в обществе на базе уровня и качества его жизни. Сейчас последние начина­ют внедряться. Можно обобщить 24 предельно критических макроориен­тира (от уровня развития производ­ства до потребления алкоголя), вы­ход за которые означает деградацию различных сфер жизнедеятельности. Некоторые из показателей уже заимствуются экономистами, которые, на­пример, понятие «удовлетворенность жизнью» заменили понятием «эконо­мика счастья». Так вырабатываются новые алгоритмы принятия решений. Кстати, выражением новых подходов являются целевые программы. Но главное впереди. Введение системы социальных показателей создает ме­ханизм, который позволяет поставить в правовом аспекте вопрос об ответ­ственности власти за результаты реа­лизации тех или иных мер.

Еще одна очень значимая проблема — смещение акцента с познавательно-объяснительной функции социологии на социально-конструктивную. Смысл ее в предупреждении негативных сце­нариев событий и создании желаемой для человека и общества социальной реальности. Важной функцией соци­ологии является и диагностика обще­ственного организма. Но сказано же врачу: исцелися сам. Именно поэтому директор Института социологии РАН, академик Михаил Горшков сосредо­точился в выступлении на нерешен­ных вопросах самой науки. За сто с небольшим лет существования она, пожалуй, никогда не развивалась так вширь, как сегодня, но экстенсивный рост на поле образования не сопровождается ростом качества получаемых знаний. Преподавание оторвано от на­учных исследований. Это актуализи­рует тему престижности и потребно­сти в социологах. Столь же остра и за­дача формирования социологической культуры населения в целом.

Сегодня фраза «мы не знаем обще­ства, в котором живем» в полной ме­ре относится и к самому социуму. Знаниями с ним делятся российские социологи. В центр их внимания вы­двинулись проблемы своеобразия на­ционального менталитета, занятости населения и динамики рынка труда, роли экономических и неэкономиче­ских факторов в обеспечении эконо­мического роста, механизмов взаи­модействия общества и государства, формирования политической культу­ры и гражданского участия. Предме­том регулярного социологического об­следования являются такие состояния массового сознания, как общественное мнение, морально-психологическая атмосфера общества, социальные чув­ства и умонастроения. Их результаты могут подсказать власти, где и за счет чего снять возникающие напряжения.

Данные исследований обществен­ного мнения уже включены в контур политического управления. Об этом свидетельствуют спекуляции в СМИ по поводу информационных вбросов о снижении рейтингов руководителей го­сударства. Население плюется, не верит в результаты, но живо внимает резуль­татам опросов, подчеркнул гендиректор ВЦИОМ Валерий Федоров. Он напом­нил, что ныне руководимая им структу­ра создавалась для легитимизации кур­са Михаила Горбачева, но вместо этого дала обществу возможность узнать, что оно думает о власти и себе самом.

Соцопросы — средство держать ру­ку на пульсе общества. Когда власть исключает его из своих расчетов, воз­никают неприятности. Как это случи­лось с реформой монетизации, когда за самонадеянность проводившего ее экс-министра здравоохранения и со­циального развития РФ Михаила Зу­рабова пришлось дорого заплатить.

Наконец еще об одной функции, которая возникла без желания самой социологии. Она определяется державинскими строками: истину царям с улыбкой говорить.

Цифры — упрямая вещь, они обна­жают дисгармонию социального ор­ганизма и отношений в нем. Вот что показывают экономические индикато­ры СССР в 1990 году и России спустя 22 года: по ВВП спуск со 2-го места в мире на 6-е, промышленности — с 1-2-го на 17-е, выпуску станков — с 70 тысяч штук в год до 3 тысяч. Вырос­ла только доля торговли в ВВП — с 7 процентов до 27. Здесь мы опережаем всю планету, и это отнюдь не дости­жение. Один из опросов того же года, отметил член-корреспондент РАН Жан Тощенко, выявил солидарную положи­тельную оценку реформам лишь по одному показателю — доступности то­варов и услуг. Так стоила ли овчинка выделки? Не случайно ли, задавались социологи вопросом, госстатистика в последнее время закрывается или сво­рачивается?

Поэтому и сегодня остается вопрос: в правильном ли направлении идет на­ша страна? Исследования показывают, что мнения разделились практически поровну. Почему человеку, как пер­сонажу Достоевского Мармеладову, в трудную минуту «некуда пойти», не­кому пожаловаться, кроме как своим близким, а в прежние времена он об­ращался еще в партийные и советские органы? Никакие реформы не будут иметь смысла при угнетенном само­чувствовании народа или, того хуже, его избывании. Задача не только соци­ологов, но и власти — понять, почему общество раскололось на две части и как его собрать в одно целое?

Людмила Глазкова