Новый Гражданский кодекс критикуют за чрезмерные новаторства

В 2012 году президент внёс в Госдуму законопроект, содержащий кардинальные изменения в гражданское законодательство. Новации предусматривались настолько существенные, что документ решили разбить на части, чтобы ускорить его прохождение. Формально реформа Гражданского кодекса близка к завершению: из некогда единого проекта остались непринятыми всего два блока — финансовые сделки и вещные права. Однако уже подоспели претензии со стороны бизнеса и правоприменителей по вступившим в силу поправкам. Так что работа, по сути, только начинается.

По словам главы Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и госстроительству Андрея Клишаса, на данный момент принято восемь федеральных законов, фактически вводящих новые редакции большинства положений Гражданского кодекса. Законодатели обновили разделы, связанные с некоммерческими организациями, организационно-правовыми формами юридических лиц, обязательственным правом, корпоративным законодательством и защитой интеллектуальных прав.

Делалось это, напомним, в интересах «совершенствования законодательных основ рыночной экономики», как следует из президентского Указа от 18 июля 2008 года. Времени прошло достаточно, и сегодня хотелось бы узнать, как принимаемые изменения в Гражданском кодексе повлияли на нашу экономику? Ответ на этот вопрос прозвучал на тематическом круглом столе, который прошёл в Совете Федерации. И законодателям он не мог понравиться.

Медленно и бессистемно

Главной претензией экспертов стала, как ни странно, этапность введения изменений в ГК. Ускорить процесс принятия новой редакции кодекса не получилось, а вот основа, которую поделили на части, с 2012 года успела морально устареть.

- Я не считаю правильным, что проект нового кодекса был раскассирован на 11 самостоятельных проектов, — высказал своё мнение заведующий кафедрой гражданского права юридического факультета МГУ Евгений Суханов. - Пришлось под каждый проект делать специальные вводные правила. Это нарушило взаимосвязь между нормами, появились противоречия, а ведь это единый документ.

К примеру, в мае 2014 года были внесены изменения в раздел о юридических лицах. Логично было бы, считает профессор, сразу же на этой базе откорректировать законы об акционерных обществах и об обществах с ограниченной ответственностью. Но за два года ничего не произошло. Более того, объявлялось, что с принятием данного закона мы получили полную и понятную систему организационно-правовых форм юридических лиц. Однако её стали «совершенствовать» уже спустя год.

- Зачем, скажите, адвокатам четыре вида самостоятельных юридических лиц? — вопрошает эксперт. — После этого уже и торговые палаты начинают требовать себе особый вид юридического лица. За ними последуют нотариальные палаты.

В развитых правопорядках одна форма юридического лица на всех — союз. Она применима и для религиозных организаций, и для любителей гребли на байдарках. Мы сделали 20 форм! Даже казачьи общества получили особый вид юрлица, хотя эксперты не могут быстро назвать их принципиального отличия от иных общественных организаций.

- Хорошо, мы прочитаем студентам лишний час лекций, чтобы разъяснить эти новшества, но как в этом нагромождении будут ориентироваться непосредственные участники правоотношений? — посочувствовал бизнесменам и судьям профессор Евгений Суханов.

Астрент, индемнити и другие заимствования

Интересы бизнеса требуют стабильности законодательства и его понятности, нельзя менять нормы каждый день, выразила точку зрения банковского сектора вице-президент Ассоциации российских банков Лариса Санникова.

Что же мы видим? Ничем не объяснимую практику интеграции в российское законодательство иностранных юридических терминов с вложением в них нашего собственного содержания. Это трудно произносится и плохо работает. В частности, «астрент» во французском праве — это процессуальный штраф, в нашем ГК стал видом неустойки, которая назначается судом. Хотя её всегда устанавливали стороны договора.

Также у нас появился совершенно новый для российского права институт возмещения потерь — индемнити. Иначе говоря, речь идёт о нетрадиционном для российского договорного права явлении — принятии участником делового оборота риска за последствия, которые могут быть практически никак не связаны с его поведением.

Эксперты предрекают, что жертвой российского аналога indemnity, взятого из английского права, может стать малый и средний бизнес в отношениях с гигантами индустрии. Соглашения о возмещении потерь в условиях неравенства переговорных возможностей могут быть навязаны, а размеры таких возмещений — необоснованно завышены.

- Многие изменения, которые были внесены в ГК, не были вызваны острой необходимостью, — отмечает судья Верховного суда РФ Елена Гетман. - Их появление внесло определённую сумятицу в головы правоприменителей. Мы пытались через принятие наших постановлений Пленума каким-то образом давать разъяснения, как пользоваться новыми нормами. Думаю, что многие будут упрекать, что мы создавали какие-то конкретные правовые нормы, но в отсутствие связанных и понятных вещей нам приходилось что-то додумывать за законодателя.

В суды стали чаще обращаться

В последние годы россияне при возникновении гражданских споров чаще стали прибегать к законному судебному разбирательству. Об этом рассказала другая судья Верховного суда РФ Елена Борисова. И по её словам, не в последнюю очередь это связано с реформированием Гражданского кодекса, который стал более гибким и разносторонним в области защиты гражданских прав.

- Новые положения ГК позволяют решать проблемные вопросы, которые накопились в судебной практике, — пояснила она. — Например, в сфере правоприменения длительное время было неоднозначное отношение к значению государственной регистрации прав на имущество. Теперь у судей не будет двоякого толкования нормы: если в реестре есть запись о правообладателе, то пока не будет туда внесено изменение, другие притязания на объект со стороны родственников или покупателей неправомочны.

То же самое касается и новой редакции положения о возмещении убытков. По словам Елены Борисовой, в судах сейчас очень много исков о возмещении ущерба в совершенно разных сферах: от сноса незаконных построек до тяжб контрагентов по исполнению договоров инвестирования.