Такая разная Россия

«РФ-сегодня»

Но так ли это на самом деле? И правильно ли будет полагать, что российские области, края и республики живут в политической тишине, в то время, как эти самые регионы и есть, собственно, Россия? Тем более, не стоит закрывать глаза на то, что политическая жизнь на самом деле в регионах есть, просто в столице об этом мало кто знает, кроме специалистов. Как считает президент Российской ассоциации политической науки (РАПН) Оксана Гаман-Голутвина, региональный политическая жизнь в последние годы стала на порядок более разнообразной, и этот процесс будет только усиливаться. О том, с чем связано это явление — чуть позже. Пока отметим, что сказано это было на недавнем круглом столе, организованном Институтом социологии РАН, РАПН и журналом «Полис» и куда были приглашены политологи, живущие и работающие непосредственно в регионах.

Порой, в своих высказываниях участники круглого стола были весьма резки и или затрагивали достаточно острые вопросы, касающиеся уже не только регионального, но и федерального уровня. И это, видимо, вполне естественно. Ведь не случайно во многих выступлениях звучала мысль о том, что направления и движения в политической жизни, которые происходят на федеральном уровне, так или иначе затрагивают регионы и создают условия для начала или развития происходящих там политических процессов. Безусловно, у всех субъектов Федерации существует своя специфика: по-своему происходят изменения в региональных элитах, по-разному идет формирование гражданского общества, но в целом существует прямая зависимость событий, происходящих в регионах, с направлениями, намеченными федеральным центром. И не всегда эта связь позитивна.

Вот, в частности, политолог из Рязани Владимир Авдонин  по сути дела огласил приговор проводимой областными властями политической реформы. По его мнению, в Рязанской области она фактически провалилась. Прямые досрочные выборы губернаторов оказались выхолощены в процессе организации и проведения, и закончились выявленной фальсификацией в ходе подсчета голосов. Облеченная регистрация партий ничего не дала. Новые партии вроде бы регистрируются, но все они так или иначе связаны с губернатором, что порождает негативное отношение в обществе к партийному строительству как таковому. Все это, по мнению Авдонина, приводит к демодернизации общественно политической сферы.

А вот взгляд другого политолога, представляющего Костромскую область на то, что сегодня наиболее актуально и характерно для политического процесса в этом регионе — Александра Зайцева. Информация об этой области, по его словам, редко появляется на страницах прессы, так как регион не силен в экономическом отношении. Зато общественная активность тут находится на высоком уровне, процесс формирования гражданского общества начался еще в 1991 году. А в 1996 году даже прошел первый в России референдум, направленный против строительства атомной станции.

Свой взгляд на ситуацию в Воронежской области представили местные политологи Виктория Черникова и Ольга Сиденко. По их оценке в регионе сложилась интересная ситуация с политическими элитами. Воронежская область, по их словам, один из немногих примеров в России, где главы админимстрации сменялись регулярно и последний назначенный губернатор — Алексей Гордеев — принес много новых тенденций в развитие воронежской элиты. При нем, отмечают политологи, в области начался определенный подъем. С одной стороны сохранились старые клановые структуры, между которыми происходят постоянные столкновения. С другой — вместе с губернатором пришли новые люди, которые отражают тенденции в подходах и методах работы, характерные для федерального уровня. Таким образом, формируются новые условия для регионального развития. Это очень важно для Воронежской области, которая не обременена ресурсно-сырьевым потенциалом. Для нее вариант инновационного развития является основным, с использованием которого регион мог бы выйти на передовые рубежи. В результате поиска и привлечения новых людей формируется совершенно иной по структуре кадровый резерв из людей извне. Они не связаны с местными политическими кланами и на них можно опереться при осуществлении реформ. Такой кадровый ресурс не задействован пока в полной мере, отмечают политологи, но потенциал и перспектива у него есть.

Ситуация с политической элитой зеркальным образом отражается и на развитии гражданского общества. Здесь картина складывается весьма пестрая. В области действуют и пользуются авторитетом некоммерческие организации, вроде общества защиты прав потребителей, различные экологические структуры. Есть и правозащитные, которые и с властью сотрудничают, так и гражданам помогают. Даже бизнес активно поддерживает гражданские инициативы.

Влияние тенденций, складывающихся на федеральном уровне, усматривает политолог из Курской области Владимир Слатинов. Но только видит он его в увеличении моноцентричности. Растет влияние и ресурсное обеспечение доминирующего игрока — губернатора и областной администрации. По мнению Слатинова, даже так называемые системные партии — КПРФ, ЛДПР, Справедливая Россия, — представленные в областной Думе, пытаются «встроиться» во властную вертикаль и на региональных выборах предпочитают больше договариваться с областной властью, нежели вести конкурентную борьбу. За тринадцать лет пребывания у власти, считает политолог, нынешняя курская областная администрация имеет максимальную концентрацию власти над регионом. Возможно, этим объясняется тот факт, что каких-то серьезных столкновений с силовыми и правоохранительными структурами в регионе не отмечено. Внесистемной оппозиции как таковой нет. Гражданское общество в Курской области, которое, по мнению Слатинова, никогда не отличалось особой развитостью, сосредоточилось, в основном, на историко-патриотической тематике и не затрагивает проблемы, связанные с властью.

Нечто похожее видят в своей области политологи из Твери Сергей Рассадин и Наталия Козлова. Но тоже — с местной спецификой. Тверская область, считают они, регион особый. Он расположен между Москвой и Петербургом и все те тенденции, что проявляются в обеих столицах, оказывают влияние на политическую жизнь в губернии. Есть в ней и свои, доморощенные кланы, которые, впрочем, находятся теперь на второстепенных ролях. Регион уникален еще и эволюцией губернаторской власти, начиная с 90-х годов. Тогда в начале истории новой России его возглавлял губернатор, представлявший местную элиту и это время характеризовалось политическим застоем. В 2003 году его сменил человек из Москвы, с большими связями и возможностями, который принес неведомую прежде гламурность в российскую провинцию. Последние два года регион возглавляет другой губернатор, символизирующий новый тип российского политика. Он военный, Герой России, и демонстрирует, в какой то степени, командный стиль руководства. Но тот не помогает нынешнему главе региона и его команде, справляться со стихийными бедствиями, как это было минувшей зимой, когда снегопад парализовал движение по трассам Тверской области. И это отражается на отношении тверичан к губернской власти.

 

   На неоднозначную ситуацию со становлением гражданского общества обращают внимание и политологи из национальных республик. Николай Евдокимов из Башкирии, например, обращает внимание на два принципиальных момента: развитие политических партий как основы гражданского общества, и развитие непартийных общественных организаций. Можно, по мнению Евдокимова, говорить и о том, что региональные партийные отделения используются как часть политической инфраструктуры для местной политической элиты. Особенно ярко это проявляется накануне выборов. Более интересная ситуация складывается среди непартийных общественных организаций, в основном национальных, которые выступают в качестве активного субъекта политики.

А вот в соседнем с Башкирией Татарстане, отмечает политолог Сергей Сергеев, своя специфика. Татарстан всегда был центром региональной фронды, отстаивающей идеи децентрализации России. В двухтысячные годы эта тенденция пошла на спад. Но в последнее время, по наблюдениям Сергеева, в кругах близких к республиканской политической элите все чаще и больше говорят о том, что Татарстан слишком много отчисляет денег в Федеральный центр, и неплохо было бы больше оставлять себе. Высказывается даже мнение о создании так называемой конфедеративной партии.

Вот такая у нас разнообразная политическая Россия. Что ни регион — своя специфика. И по другому, видимо, быть просто не может. Мы привыкли делить субъекты Федерации по простому принципу — бедные и богатые, дотационные и регионы-доноры. Но, оказывается, можно посмотреть на Россию и с другой точки зрения, так, как это видит, один из организаторов круглого стола — Сергей Чугров. По его мнению, одна Россия — это страна городов миллионников, которая удивительным образом отличается от другой России — средних городов, с населением от 350 тысяч человек. Есть третья Россия — сельская. И есть, наконец, четвертая Россия — Северный Кавказ. У каждой упомянутой категории совершенно свой отличный менталитет, свои жизненные задачи.

Есть и другое деление России. В 1993 после первых демократических выборов открылся так называемый феномен 55 параллели. Регионы к северу от него, там, где расположены основные природные богатства страны, граждане дружно голосовали за демократические преобразования. А у южных, аграрных регионов, оказалось совсем другое представление о будущем. В конце девяностых годов вскрылся еще один раскол: Россия между Западом и Востоком. В европейской части — колыбели российских традиций — на выборах соперничали между собой партия власти и коммунисты. А вот Дальный восток обнаруживает совершенно иной политический пейзаж. Здесь, как считает Чугров, расположены регионы более авантюрного голосования за партии с новаторскими, порой, шокирующими идеями ЛДПР и Яблоко. Почему так происходит — тема для другой статьи. Но факт остается фактом. Россия разнообразна, многолика и каждый регион в ней особый, нуждающийся в особом подходе и особых программах обновления.

Но все-таки есть, видимо, одна деталь, являющейся общей для всех субъектов Федерации — личность главы региональной администрации, что прямо или косвенно следует из всех сообщений политологов, озвученных в ходе круглого стола. И это объяснимо. По большому счету, задачи стоящие перед каждым областным, краевым или региональным лидером сводятся к вопросам экономического роста и ускоренного социального развития подчиненного ему региона с обеспечением лояльности граждан к федеральному центру. Методы исполнения этих задач напрямую зависят от главы региона, что, в свою очередь, определяет нюансы и оттенки политической жизни российских территорий.

Сегодня, считает президент Российской ассоциации политической науки Оксана Гаман-Голутвина, есть все основания ожидать позитивного развития регионального политического процесса. Во многом это связано с порядком формирования губернаторской власти. Население большинства регионов будет выбирать своих глав на открытых выборах, при том, что в ряде регионах останется существовавший ранее порядок назначения. А это открывает возможности разнообразия политического процесса в полном соответствии с универсальный закон, действующим в различных сферах жизни: чем более разнообразный предпосылки, тем более интересным является результат.