Попытка переворота в Турции

События, происходящие сегод­ня в Турции, заставляют об­ратиться к дням минувшим и попытаться разобраться в той роли, которую военные играют в жизни страны. С конца 50-х годов ХХ века политическая жизнь страны опреде­лялась двумя основными фактора­ми — системой политических партий и армией. При этом последняя вы­ступала в качестве равноправного участника политического процесса: временами она выходила на перед­ний план, беря власть в свои руки, и решала вопросы государственно­го управления страной. Достаточно сказать, что 6 из 12 президентов Тур­ции были военными.

ПО ЗАВЕТАМ АТАТЮРКА

Политическая активность армии, с одной стороны, историческая традиция, с другой — особенность экономического и политического развития самой Турции. Известна, например, роль военной интел­лигенции в младотурецком дви­жении. Именно военные создали в 1889 году тайную организацию, а в 1908 году сыграли решающую роль в младотурецкой революции. Сформировавшаяся к началу ХХ века мощная прослойка новой во­енной бюрократии проявила себя как активная политическая сила и в период национально-освобо­дительного движения, став его ор­ганизующей силой. Не случайно лидером революции стал генерал Мустафа Кемаль. Являясь убеж­денным сторонником вестерниза­ции Турции в политическом плане, он считал, что армия должна сто­ять над политикой, но на особом, привилегированном положении. Не случайно в программе создан­ной им Народно-республиканской партии (НРП) присутствовал сле­дующий пункт: «Турецкая армия находится выше всяких политиче­ских стремлений и влияний… Мы специальным образом заботимся о постоянном поддержании почета и уважения республиканской ар­мии, являющейся непоколебимым фундаментом великого государ­ственного здания и охраняющей национальную идею, национальное существование и революцию».

С образованием многопартий­ной системы в Турции возросла и политическая активность офицер­ского корпуса. В условиях эконо­мических трудностей и социально-­политической борьбы относитель­но путей дальнейшего развития страны армия стала брать на себя функции обеспечения внутриполи­тической стабильности. При этом военные никак не считали себя путчистами, поскольку выполня­ли наказ основателя Турецкой Ре­спублики и ее первого верховного главнокомандующего Ататюрка. Как известно, перед самой своей смертью лидер нации последнее свое письменное завещание от 29.09.1938 года адресовал армии. В нем он призывал турецких воен­ных хранить завоевания револю­ции и единство нации. Всякий раз, когда те или иные политические силы отходили от заветов Ататюр­ка, армия сразу же заявляла о себе.

Так было в 1960 году. Разгорев­шаяся борьба между Демократи­ческой партией, ориентированной на «новый путь» для Турции, кемалистской НРП закончилась прихо­дом военных к власти, созданием комитета национального единства и принятием новой конституции.

В 1971 году последовал меморан­дум военных, в котором они по­требовали от тогдашнего премьера С. Демиреля уйти в отставку, что привело к созданию надпартийно­го правительства и отстранению от политической деятельности ряда политиков.

Более значимым был военный переворот 1980 года. Целью прихо­да военных к власти объявлялась борьба с коммунистической, фашистской, фанатичной и религиоз­ной идеологией. Начальник Геншта­ба К.Эврен серьезным аргументом переворота приводил тот факт, что «наследие Ататюрка разрушается вредными идеологиями». Примеча­тельно, что значительная часть об­щества поддержала военных. Спра­ведливости ради следует отметить, что созданное надпартийное пра­вительство (экономический блок в нем вел Т.Озал, будущий премьер и президент Турции) добилось определенных результатов. После ареста нескольких тысяч левых и правых экстремистов прекра­тились теракты, было изъято 633 тысячи единиц оружия, инфляция снизилась со 100 до 35 процентов. Ощутимый удар военные нанесли и по профашистской Партии нацио­налистического движения во главе с А.Тюркешем. Эта партия контро­лировала на тот период около двух тысяч обществ (более 200 000 че­ловек) с военизированными отря­дами, складами оружия и всерьез готовилась к узурпации власти. В 1982 году была принята новая конституция, определившая, что «права и свободы не могут быть ис­пользованы в целях установления диктатуры одного лица, или соз­дания государства на религиозных принципах». Заметим, что спустя 22 года именно эти моменты станут одной из причин требований из­менения конституции пришедшей к власти Партии справедливости и развития (ПСР) во главе с Р.Т.Эрдоганом. Он же и инициирует травлю престарелого генерала К.Эврена, призывая к лишению его непри­косновенности как экс-президента и тюремной расправе.

КЕМАЛИЗМ ПРОТИВ «ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ИСЛАМИЗМА»

Для лучшего понимания сегод­няшней ситуации в Турции инте­рес представляет демарш военных девятилетней давности — мемо­рандум от 27 февраля 1997 года, получивший название «бархатно­го военного переворота». Военные тогда настояли на роспуске (не без ведома тогдашнего президента С.Демиреля) коалиционного пра­вительства Н.Эрбакана. В тексте меморандума была выражена оза­боченность происходящей исламизацией турецкого общества, что противоречило идеям Ататюрка. Партия благоденствия Эрбакана была запрещена Конституционным судом, а самому ему и соратникам запретили в течение пяти лет за­ниматься политической деятель­ностью. В числе приверженцев идей Эрбакана был и тогдашний мэр Стамбула Р.Т.Эрдоган. За пу­бличное прочтение стихотворения исламистского содержания он был осужден и также лишен права на политическую деятельность. Впо­следствии активисты запрещенной Партии благоденствия состави­ли ядро созданной новой Партии справедливости и развития. Удиви­тельно ли, что, став премьер-мини­стром, Р.Т.Эрдоган санкционировал в 2012 году судебный процесс про­тив организаторов «бархатного» военного переворота. Бывший в ту пору заместителем начальни­ка Генштаба генерал Чевик Бир и около 30 отставных военных полу­чили различные сроки тюремного заключения.

«Наши враги, прежде всего, уби­вают офицеров», — эти слова Ататюрка бывший начальник Геншта­ба генерал армии Илькер Башбуг сделал эпиграфом к своей книге, написанной после возвращения из тюрьмы, где по недоказанному обвинению он и сотни других дей­ствующих и отставных офицеров провели несколько лет. Речь идет об инициированных сторонниками Р.Т.Эрдогана судебных делах «Эргенекон» и «Кувалда», по которым в 2012 году было осуждено около 500 человек, половина из которых офицеры, обвиненные в «подготов­ке государственного переворота». По мнению этих людей, определен­ные политические круги Турции задались целью очернить военных и образовать пропасть между на­цией и армией вопреки тому един­ству, которое было создано Ататюрком в качестве фундамента государства. В самом деле, каково было наблюдать воспитанным на идеологии кемализма офицерам, как количество построенных ме­четей за годы правления ПСР в несколько десятков раз превыси­ло численность действующих при Ататюрке объектов мусульманско­го культа, как открыто действуют по всей Турции запрещенные ранее мусульманские секты, а религиозные образовательные учреждения активно пропагандируются среди населения. Не случайно высшие офицеры бойкотировали офици­альные приемы, на которых прези­дент А.Гюль уже не надевал уста­новленного Ататюрком смокинга, а жены руководителей ПСР кра­совались под портретом Ататюрка в традиционных мусульманских платках. Примечательно, кстати, что еще в меморандуме 1997 года, как следует из журналистского расследования Чумука, содержа­лось требование упразднить рели­гиозные лицеи Имама Хатиба, то есть именно то, что Р.Т.Эрдоган, став у власти, осуществил с точно­стью до наоборот. Приход к власти ПСР ознаменовался также тем, что почти половина ректоров высших учебных заведений, кемалистов по своим взглядам, была заменена на других — более лояльных идее «демократического исламизма». Кроме того, было создано более десяти университетов с «новыми» кадрами. К этому можно добавить жесткий прессинг власти на остав­шиеся верными идеологии кемализма СМИ.

Нынешнее турецкое общество основательно расколото. Как по­казали последние выборы, почти половина политически активного населения стоит на позициях так называемого демократического исламизма, другая половина уже не так едина по отношению к гос­подствовавшей некогда идеологии кемализма, там имеет место свой раскол мнений. Однако значитель­ная часть военных, правоведов, представителей научно-образова­тельной интеллигенции выступает за возрождение идей кемализма в новых условиях. Понятно, что правящим кругам политически удобно ассоциировать их не со своими идейными противниками, а со ставленниками американских оппонентов Р.Т.Эрдогана. В част­ности, с Гюленом, учение которого, кстати говоря, отрицает насиль­ственные методы и рассчитано на ползучее проникновение его основ главным образом через образова­тельную систему. Безусловно, кемалисты все это время представ­ляли для Р.Т.Эрдогана и его партии серьезную идейную угрозу. И даже не столько оппозиционная Народ­но-республиканская партия, сколь­ко военные и часть интеллигенции как носители этой идеологии и яростные противники дальнейшей исламизации Турции.