А без денег жизнь плохая…

Момент, правда, сейчас спе­цифический. Со времени про­возглашения независимости у соседей, по существу, не было тучных лет: проедание советского наследства, как и в России, продолжалось сравни­тельно недолго и обогатило немногих. Но потом на Россию пролился золотой дождь нефте- и газодолларов, обер­нувшийся для Украины лишь растущи­ми год от года счетами за российские углеводороды. Счета эти, впрочем, как бы нас ни уверяли, что формируются они исключительно по законам рынка, всегда испытывали на себе пресс государственной политики, колеблясь, как некогда говаривали, вместе с гене­ральной линией. То есть всегда оста­валась теоретическая возможность до­говориться на основе универсального закона Ломоносова: если чего в одном месте убавится (например, долларов за тысячу кубов), то в другом непре­менно присовокупится (например, в виде соглашения о базировании Чер­номорского флота).

Правда, чтобы договариваться, нужно, как минимум, друг с другом разговаривать. Желательно к тому же уважительно. Новая киевская власть, за 3 месяца «евромайдана» проси­девшая все стулья в европейских и американских приемных, о диалоге с главным кредитором Украины на про­тяжении 20 с лишним лет независимо­сти вспомнила, лишь уяснив горькую истину, — грошей на милом Западе не дадут, а если и дадут, то не тогда, не столько, не на то и не на тех условиях. В свою очередь, у Москвы не было ни малейшего стимула извлекать сосед­ских евроинтеграторов из-под обломков некогда могучей украинской эко­номики. Но даже при этом в России до конца держали дверь открытой, под­черкивая верность уже заключенным соглашениям, включая и льготную цену на газ.

Счетчик тем временем, как в ста­рой песне Высоцкого, продолжал щел­кать. С казной, в которой гуляет ветер, «техническое» революционное пра­вительство село за счеты — до конца года, по скромным прикидкам, стране нужно заплатить проценты по уже взятым кредитам на 4 млрд долларов, вернуть России просроченный долг за уже поставленный газ — 2 млрд, опла­тить текущие поставки нефти и газа — где-то 10-12 млрд, плюс потенци­ально еще столько же в виде штрафов за недобор газа по контракту, под­писанному большим другом русско­го народа, кандидатом в президенты Ю.Тимошенко, и, не ровен час, еще 3 млрд, если Москва предъявит к оплате купленные в декабре евробонды. Клас­сический вопрос «где деньги, Зин?» по­вис в тягостном молчании.

Поскольку вариант перехватить искомые 30-33 млрд на Западе уже успел сам собой отпасть, оставалось придумать, как половчее организо­вать новый поход на Восток. Ответ, однако, оказался традиционным и ба­нальным: премьер дал задание МИДу и Минюсту проработать вопрос о пре­тензиях к России на долю в наслед­стве исчезнувшего СССР, каковую в Киеве оценивают в 80 млрд долларов. По мнению пана Яценюка, советское имущество Россия оставила за собой незаконно, а претензии Украины, на­против, вполне легитимны.

Поневоле вспомнился эпизод из бессмертного романа Ильфа и Пе­трова: «Паниковский присоединился к конвенции вне себя от злости. — Я поеду, — кричал он, — но предупреж­даю: если плохо ко мне отнесутся, я конвенцию нарушу».

Речь в данном случае идет о согла­шении, которое бывшие республики единой в прошлом страны заключили после ее распада в 1991 году. Посколь­ку никто не хотел брать на себя вы­плату даже пропорциональной доли огромного долга, набранного пере­строечным Союзом в последние годы его существования, сошлись на ком­промиссе — советские долги за всех выплатит Россия, за что остальные отказываются в ее пользу от бывших союзных резервов и зарубежной соб­ственности. Заартачилась против «ну­левого варианта» одна лишь Украина, но через три года Кравчук и сотова­рищи пришли к выводу, что ножки все же следует протягивать по одежке, причитающуюся многомиллиардную часть бывшего советского долга без фатального ущерба для украинской экономики им не выплатить, и подпи­сали соглашение об урегулировании вопросов правопреемства относитель­но внешнего долга и активов бывшего СССР.

«А нам все равно!» — сказали на это в Раде, отказавшись ратифицировать документ. Депутаты насчитали, что из советских активов Украине при­читалось 12 млрд долларов, около 8 млрд рублей да еще 42 тонны золота. Так что пусть Россия сначала сделает то-то и то-то (дополнительно), а там посмотрим. Формально соглашение зависло в воздухе, но поскольку на тот момент капризный характер укра­инского Верховного Совета уже был хорошо известен (они и Устав СНГ не ратифицировали, так что технически Украина не может считаться полно­ценным членом Содружества, что не мешает ей пользоваться всеми пре­имуществами полного членства), этой помехой решили пренебречь. Тем бо­лее, что официальный Киев ввиду ка­тегорического отсутствия средств для погашения долгов депутатские требо­вания особо не лоббировал.

Так продолжалось до конца нуле­вых, пока Россия не закрыла послед­ние советские долги, в том числе 14 млрд долларов за Украину. К слову, в отличие от стран Восточной Европы или Прибалтики, западные кредито­ры не простили нам ни единого цента, напротив, взяли дополнительные про­центы за досрочную выплату. Вялоте­кущий спор двух бывших республик выливался, однако, во вполне ося­заемые украинские рогатки на пути распоряжения Россией экс-советской собственностью за рубежом. За содер­жание недвижимости Украина, разуме­ется, не выделяла ни гривны, зато су­мела в ряде стран нотариально офор­мить претензии на нее, что осложняло продажу или сдачу в аренду, а в ряде случаев — перерегистрацию на РФ.

Реанимировал спор 5 лет назад еще один большой друг России, президент Виктор Янукович, вдруг объявивший в телеинтервью, что он «нулевой ва­риант» не поддерживает, Украина не согласна, и советские активы должны быть поделены между всеми. Правда, тут же оговорился, что не представ­ляет, как это теперь сделать. Москва отреагировала с олимпийским спо­койствием, считая тему закрытой. На последний же киевский демарш рос­сийский МИД предложил Украине для начала выплатить немедленно компен­сацию в размере 20 млрд долларов за обслуживание и погашение ее части долга, а потом уже затевать разговор о пересмотре «нулевого варианта».

Со своей стороны, премьер-ми­нистр Дмитрий Медведев предупре­дил, что Харьковские соглашения 2010 года («газ в обмен на флот») в новых обстоятельствах подлежат денонса­ции, и предложил потребовать с Укра­ины 11 млрд долларов, полученных ею авансом в качестве скидки на газ.

Дело в том, что продление пребыва­ния Черноморского флота в Крыму на 25 лет предусматривалось соглашени­ем с 2017 года (до той поры действо­вал предыдущий договор), а скидку на поставляемый газ в размере 100 долларов за 1000 кубометров Украина авансом получала с 2010 года. Все это время Газпром фактически дотировал Нафтогаз Украины. После воссоеди­нения Крыма с Россией продление пребывания ЧФ потеряло смысл, а у России возникла упущенная выгода в размере 11 млрд долларов, которую можно взыскать из украинского бюд­жета в судебном порядке.

И это не все. Денонсация Харь­ковских соглашений автоматически повысит на те же 100 долларов теку­щую цену газа для Украины, а еще у Газпрома лежит заготовленный иск в Стокгольмский арбитраж на 10 млрд по поводу недобора газа (на протяже­нии нескольких лет Нафтогаз закупал его гораздо меньше, чем было огово­рено по условиям «бери-или-плати»).

Короче, Украине нужны деньги…