Мама по найму

Семейный детдом как альтернатива казённому

Попутчица по электричке громко возмущается, кивая на десяток двухэтажных домов из красного кирпича, стоящих вдоль железной дороги: «Вон какие коттеджи себе богачи понастроили!» И ошибается – живут в них не новые русские, а семьдесят сирот в возрасте от трёх до шестнадцати лет.

Этот необычный детдом – Детская деревня SOS – появился в подмосковном Томилине около 17 лет назад. В каждом коттедже вместе с 6-8 девочками и мальчиками постоянно живёт воспитательница. Дети, за редким исключением, её называют мамой. Она готовит им еду, стирает одежду, водит в школу, кружки и секции, ухаживает, когда они болеют. За всё это «мама» получает зарплату, один выходной в неделю и отпуск 59 календарных дней.

…На улице очень холодно, и сейчас в Деревне практически ни души. Единственное исключение – карапуз в пуховике и синей шапке с помпоном, с важным видом вышагивающий рядом с серой лохматой дворнягой. Поздоровавшись с юным «собаководом», входим в коттедж номер шесть. Нас встречают Нина Васильевна Тимичева и десятилетний Вова. Школьник деловито пожимает нам руки, гостеприимно приглашает в комнату, где играют ещё трое – десятилетняя Вика, семилетняя Полина и девятилетний Кирилл. Двенадцатилетний Дима общаться с журналистами не хочет и уединяется в своей комнате. Четырёхлетнего Лёши и пятилетнего Дани дома нет: они отдыхают в санатории.

В комнате огромный плазменный телевизор, два ноутбука, изысканные тюлевые занавески и дорогая мягкая мебель. Но на вопрос, что им тут больше всего нравится, ребята хором, не задумываясь, отвечают «наша мама». Вика вскакивает и подбегает к Нине Васильевне, ласково прижимается.

– Только старший, Дима, сразу сказал: «Называть тебя мамой не буду. У меня мама уже есть». Он меня тётей зовёт, – рассказывает воспитательница, гладя Вику по голове. И тут же предлагает: – Давайте все вместе пить чай.

Жестокость поневоле

В ходе чаепития выясняется: мы появились в разгар замысловатого педагогического процесса. Полина, Кирилл, Лёша и Даня поселились здесь около года назад, и тут же стало понятно: дети категорически не умеют беречь вещи. Практически все игрушки были зверски разбиты и сломаны в первый же день.

– Первое время никакие увещания на них не действовали, – вспоминает Нина Васильевна. – Без внимания осталась даже угроза оставить их вообще без игрушек. Пришлось идти другим путём. Договорилась я с «мамой» из четвёртого дома, её дети красиво, в несколько рядов, расставили по комнате свои игрушки, и я повела моих туда на «экскурсию». Походили они, посмотрели, задумались. Обидно им стало, что в их «коллекции» так мало «экспонатов». Начали мне намекать, что игрушки им всё же нужны, пообещали их беречь. Недавно начала покупать вещи заново, вроде пока всё цело.

…Разговор неожиданно прерывается. Кирилл, отчего-то впав в ярость, вскочил, перевернул игрушечную коляску с кук­лой, пнул ногой маленький паровоз. И тут же переключил внимание на сестру – ударил Полину. «Маме» Нине приходится вмешаться.

– Подобные вспышки агрессии тоже последствия «прежней жизни». Но мы справимся – с ним работает психолог, – шёпотом говорит она.

Секрет счастья

По мнению специалистов, главное преимущество воспитания в подобных деревнях в том, что выросшие здесь дети проходят полноценную социализацию: сами убирают комнаты, помогают готовить еду, ходят за продуктами в магазины, рассчитывают, как лучше потратить деньги на «карманные расходы». После девятого класса они переезжают в так называемый Дом молодёжи, также включённый в структуру SOS. Там они живут до совершеннолетия, их учат распоряжаться деньгами, помогают с будущим трудо­устройством.

Как оказалось, есть у детских деревень и ещё одно преимущество. Его отметил директор Анатолий Васильев:

– Содержание деревни обходится значительно дешевле, чем государственного детского дома. К примеру, с 70 воспитанниками обычного детдома должны работать 70, а то и 100 человек. У нас же трудятся всего 35 взрослых.

Хоть высшим образованием могут похвастаться единицы, «по жизни» они не пропадут: ребята получают рабочие специальности и очень быстро трудоустраиваются. Очень важно и то, что за все годы существования Деревни не было ни одного случая так называемого вторичного сиротства – ни один выпускник не отказался от собственного ребёнка.

Тем не менее долгое время к идее детдомов семейного типа власть была равнодушна, при этом тратя немало сил и средств на поддержку казённых интернатов. Лишь в прошлом году о детских деревнях вспомнили и даже упомянули в Национальной стратегии действий в интересах детей до 2017 года. А врио губернатора Подмосковья Андрей Воробьёв пообещал построить своеобразный SOS—город – для семей с приёмными детьми.

досье

Идея детских домов подобного типа принадлежит австралийцу Герману Гмайнеру. Первую детскую деревню SOS он построил вскоре после Второй мировой войны на пожертвования сограждан. Теперь подобных заведений около 550 в 132 странах мира.

В России подобных деревень шесть – в подмосковном Томилине, Лаврове (Орловская область), Пушкине под Санкт-Петербургом, Кандалакше (Мурманская область), Пскове и деревне Маурино Вологодской области. Их официальный статус – негосударственные образовательные учреждения для воспитания детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Главным образом финансирование подобных деревень идёт из международной организации «SOS-Киндердорф Интернациональ», куда стекаются пожертвования спонсоров со всего мира. Часть денег на содержание детей выделяет государство (около 12 тысяч в месяц на каждого ребёнка), а часть – отечественные благотворители.

Направляют в деревни детей государственные органы опеки.

Две беды российского сиротства:   чиновники и мздоимство

Недавно подписанный Президентом Указ «О некоторых мерах по реализации государственной политики в сфере защиты детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей», существенно упрощает процедуру усыновления и гарантирует дополнительные льготы приёмным родителям. Сможет ли это помочь детям обрести семью, а взрос­лым – своего ребёнка? Об этом «Парламентской газете» рассказал руководитель проекта «К новой семье» благотворительного фонда «Семья», приёмный папа Алексей Рудов. 

– Когда говорят о сиротах, называют внушительные цифры. Сегодня в России их около шестисот тысяч…

– У нас вообще любят внушительные и жёсткие цифры, этим и объясняется путаница при подсчёте. В нашей стране около 600 тысяч учтённых сирот. Это и те, кто живёт в детдомах, и те, кто, как моя дочь, давно уже обрели семью. В интернатных учреждениях находится 105 тысяч детей. Это не значит, что детей, оставшихся без попечения родителей, мало, но разница, как видите, большая.

– Но ведь далеко не каждый может решиться на то, чтобы усыновить или взять под опеку ребёнка. Кого-то пугает дурная наследственность, кого-то – отсутствие элементарных бытовых навыков у сироты…

– Чтобы взять ребёнка из интернатского учреждения, надо в первую очередь иметь ответственность и желание быть родителем. Не важно, станет ли взрослый усыновителем или опекуном – всё равно он будет выполнять родительские функции. Ведь ребёнок будет жить с ним постоянно, требовать внимания, любви, принятия его как личности. А у нас нередко сироту воспринимают, как гарнитур. Почитайте воп­росы, которые задают кандидаты в приёмные родители на интернет-конференциях: как выбрать себе подходящего ребёнка, как отказаться от него?

– Что, по вашему мнению, нужно сделать, чтобы изменить это отношение?

– Вести системную работу всем обществом. Что требует пропаганды, причём неоднократной. На эти цели, по идее, работают социальная реклама и телевидение. Но нужны не сериалы из жизни детдомовцев, которые забивают голову обывателям, и не низкопробные ток-шоу.

– Допустим, что человек задумался об усыновлении. Кто поможет ему разобраться в себе, чтобы не принять эмоциональный порыв за желание стать родителем?

– Нередко люди говорят: «Мы хотели бы взять ребёнка в семью». Это некое социально одобряемое действие, которое они декларируют. Но это не значит, что они действительно так думают. Допустим, в семье выросли взрослые дети и родителям не хватает детского общения. Так называемый синдром опустевшего гнезда. Но когда начинаешь общаться с этими кандидатами, понимаешь, что они не имеют моральных ресурсов для того, чтобы ещё раз стать родителями. И выявить это помогают школы приёмных родителей. Старейшие из них работают с конца 90-х годов.

– То есть существуют методики, системы тестов, которые помогают определить, может ли человек стать приёмным родителем?

– Опытный психолог, а именно такие и должны работать в школе приёмных родителей, это определит и без тестов. Школа приёмных родителей не предназначена для отсева через отбор, она должна помочь принять решение, установить возможные риски, определить, хватит ли у взрослого душевных ресурсов, чтобы взять ребёнка в семью. И уж тем более такая школа не должна стать средством для осваивания бюджетных денег.

– Кстати, о деньгах. В последние годы увеличилось пособие на приёмных детей. В Указе, принятом Президентом РФ, приёмным семьям гарантируются и другие льготы. Стоит ли ждать в связи с этим увеличения количества приёмных семей?

– Бездумная раздача денег решению проблемы сиротства только мешает. Самое главное, повторяю, чтобы человек искренне хотел поделиться своим душевным теплом с ребёнком, осознавал свою ответственность. Увеличить количество желающих взять ребёнка нельзя. Можно кого-то на время соблазнить деньгами и льготами, но потом это всё равно плохо закончится. По моему глубокому убеждению, меньше всего власти надо озадачиваться раздачей денег.

– А как быть с детьми-инвалидами? Сейчас многие говорят, что даже если россияне возьмут таких детей в семью, то не смогут предоставить им необходимые условия, так как мало специальных клиник, не развита инфраструктура и так далее…

– Дети с ограниченными возможностями здоровья находятся в специализированных учреждениях, которым нужно оправдать свой статус. Этим во многом и объясняется шумиха с зарубежными усыновителями. Иностранцам и сотрудничающим с ними агентствам было выгодно, чтобы ребёнок-сирота имел инвалидность, поэтому они и выпячивали все болячки. Но если вы обратитесь в любую федеральную клинику, где оказывают высокотехнологичную медицинскую помощь, то узнаете, что квоты на лечение детей-инвалидов регионы не выбирают. Местным чиновникам невыгодно их раздавать бесплатно. К тому же ребёнку из глубинки нужен сопровож­дающий. Его надо где-то селить, кормить. А вдруг сироту в этой клинике на самом деле вылечат и поинтересуются, почему у него в медкарте 28 заболеваний! Самая большая проблема в решении проблемы сиротства – это чиновники. Для многих директоров интернатов, заведующих департаментами сироты – это «средство производства». Чиновники заинтересованы в увеличении финансирования детских домов, и им порой «невыгодно», если дети обретут семью. Вот с этим наш фонд и борется почти 15 лет. Но это сложно делать, когда Министерство образования содержит сирот и одновременно их устраивает. И таких системных ошибок, которые мешают исполнять хорошие законы, у нас, увы, пока хватает.

Шаги навстречу

Депутаты и сенаторы параллельно с изменением федерального законодательства, запрещающего усыновление гражданами США российских сирот, приняли заявления и постановления, направленные на совершенствование института усыновления и поддержку семей с детьми в нашей стране.

Депутаты предложили Правительству в качестве первоочередной меры принять федеральную целевую программу «Россия без сирот» и планируют разработать ряд законопроектов, направленных на профилактику социального сиротства и создание системы мер стимулирования усыновления детей гражданами Российской Федерации.

Совет Федерации в принятом постановлении определил меры по совершенствованию механизма усыновления детей гражданами России. Сенаторы готовы совместно с Правительством разработать единые правила усыновления детей-сирот граж­данами России, определить меры, направленные на повышение эффективности работы детских домов и интернатов по содействию усыновления. Совет Федерации также будет усовершенствовать законодательство по противодействию жестокому обращению с детьми. А президентский Указ «О некоторых мерах по реализации государственной политики в сфере защиты детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей», окончательно подтвердил, что сегодня защита прав детей является приоритетом государственной политики России. Собственно говоря, Указ Президента – это «дорожная карта» реализации этой государственной политики. В нём буквально по шагам расписаны меры, которые должны быть приняты различными институтами власти как на федеральном, так и на региональном и местном уровнях уже в первом квартале этого года. Для законодательного обеспечения реализации Указа в Государственной Думе создана рабочая группа, руководителем которой назначена вице-спикер Людмила Швецова.

глас интернета

Стимул для родителей

Что нужно сделать, чтобы российские граждане активнее брали детей-сирот в свои семьи, естественно, обсуждалось и в Интернете. Среди многочисленного «а потрындеть» выделяется старейшая «профильная» конференция «Усыновление» сайта 7ya.ru, где общаются настоящие и будущие приёмные родители. Они-то уж точно не понаслышке знают, что необходимо делать государству, превращая Россию в страну без сирот. 

«Сейчас нужно создавать профессиональные семьи, с обучением профессии мамы, с обеспечением жильём и приличной зарплатой/стажем, так как большинство детей, которых нужно устраивать в семьи, – дети из «коррекционок». Они почти все с серьёзными проблемами, которые не по зубам тем, кто хочет быть «просто мамой». И подростки, конечно.

Ещё нужно поддержать тех, кто может взять ребёнка-инвалида, – зарплатой родителю и медицинским сопровождением». Находка

«Расширение жилплощади. Нельзя же детей друг другу на голову садить. Если бы зарплата приёмного родителя позволяла не работать, я бы ещё парочку ребяток взяла». atusik31

«Меня бы простимулировало общее повышение уровня заработных плат в нашем регионе, ну чтобы они хотя бы раза в два-три выросли и приблизились к средним московским, плюс льготы по налогам и чтобы время отпуска по уходу за ребёнком до 14 лет включали в трудовой стаж для начисления пенсии». мимо шла

«Думаю, что простимулирует обеспечение ребёнка в 18 лет стартовым жильём (однушка в городе, где живёт семья) и возможность поступления на бюджет. И детсад надо сразу давать. Остальное родители сделают сами. Всё-таки кормить-одевать-развлекать ребёнка должно не государство, а папа с мамой, иначе не налогоплательщик, а велферщик вырастет». OlgaStPb

«1. Жильё всем приёмным детям после 18 лет, не имеющим реального для проживания жилья в собственности… можно социальное с переводом в собственность, например, после десяти лет при условии не асоциального поведения.

2. Бесплатная любая необходимая медицина приёмным детям и хотя бы льготная приёмным родителям (так как здоровья приёмные родители оставляют немерено). Сопровождение дефектологов, психологов, логопедов, психиатров, ортопедов и т.п., бесплатные лекарства, операции и реабилитации. Семейные путёвки для отдыха.

3. Бесплатное образование – любое, кружки, секции.

4. Помощь в приобретении жилья – льготная ипотека, льготное приобретение земли.

5. Учёт стажа приёмного родителя при начислении пенсии. Скажем, в виде какой-то добавки.

6. Обязательно, чтобы была возможность решение юридических вопросов возложить на тематических юристов. Например, организовать юридические бюро для решения проблем, например, при губернаторской администрации. Чтобы они решали вопросы по документам, алиментам, лишению родительских прав и прочим. Хотите, решаете всё самостоятельно или же обращаетесь в это бюро.

7. Чтобы ежемесячное пособие на усыновлённых было не только в Москве и Московской области, но по всей России.

8. Чтобы льготы на приёмных детей были реальные и везде в России». silverheartcats

«Мне стимула не надо, я и так возьму. Большинству моих знакомых стимула не надо – они всё равно не возьмут». Tulsa