Теракт в «Крокус Сити Холле»

18:07Следствие доказало связь террористов в «Крокусе» с украинскими националистами

17:56СК задержал нового фигуранта дела о теракте в «Крокусе»

16:55На массовые события предложили привлекать вневедомственную охрану вместо ЧОПов

Гурулев рассказал, что ждет российских призывников

Депутат объяснил, зачем в России повышают возраст прохождения срочной службы и куда могут отправить новобранцев

16.03.2023 00:00

Автор: Николай Козин

Гурулев рассказал, что ждет российских призывников
Андрей Гурулев © Игорь Самохвалов/ПГ

Российских срочников, которые отправятся служить в армию в грядущий весенний и осенний призывы, не будут направлять в новые регионы — ДНР, ЛНР, Херсонскую и Запорожскую области, пока там не станет «тихо и спокойно». Об этом «Парламентской газете» рассказал член Комитета Госдумы по обороне, экс-заместитель командующего войсками Южного военного округа, генерал-лейтенант Андрей Гурулев. «Парламентская газета» расспросила депутата о том, как будет организован призыв в этом году, о работе по цифровизации военкоматов и проблемах с легализацией ЧВК в России.

«Срочникам там не место»

- Андрей Викторович, на этой неделе одной из самых обсуждаемых тем стало внесение в Госдуму законопроекта о повышении призывного возраста. Для чего нам понадобилась эта реформа?

- Здесь почему-то все ищут черную кошку в темной комнате. А ее нет. Все просто. Сейчас у нас молодые люди в 18-19 лет — это, как правило, выпускники школ. И если они поступают в среднеобразовательные учреждения — училища, техникумы, колледжи и так далее, то как раз примерно в 20-21 год они их оканчивают. Мы просто хотим дать людям возможность получить образование. Особенно это актуально с учетом того, что многие специальности, которые они получают, востребованы сегодня, в том числе и в Вооруженных силах.

- А как экономика страны отреагирует на то, что из нее в один момент на год «выключат» 200 тысяч человек, которые уже успели состояться как специалисты и налогоплательщики?

- А почему мы решили, что их будет 200 тысяч? Да, 200 тысяч — средняя цифра призыва за год. Но не все же из этого количества будут люди от 27 до 30 лет, верно? По нашим подсчетам таких наберется от силы пять процентов. Кроме того, напомню, что у нас за теми, кто призван в армию, сохраняются рабочие места. Ну и, наконец, я еще не видел никого, кому армия не пошла бы на пользу. Сегодняшние призывники — это наш будущий мобилизационный резерв. Поэтому если мы будем обучать военному делу людей уже опытных, с жизненным и профессиональным опытом, психологически и физически развитых, это сделает нас и нашу страну только сильнее.

- Обсуждаются ли какие-то дополнительные механизмы отсрочки от воинской службы для людей в возрасте от 27 до 30 лет, возможно, связанные с работой, семейным положением?

- Во-первых, законопроект еще не принят, его только разослали на обсуждение. Поэтому говорить о том, каким он будет на выходе, пока еще преждевременно. Предложения к нему могут быть разными, в том числе и касающиеся каких-то дополнительных отсрочек, конечно же. Но, повторюсь, я бы не стал пока что об этом подробно распространяться. У нас даже нет четко определенных сроков, в которые этот закон могут принять. Я думаю, это примерно два-три месяца минимум, а дальше уже будем думать.

- Будут ли направлять срочников для прохождения службы в новые российские регионы — ДНР, ЛНР, Херсон, Запорожье? 

- Да, теперь это наши территории. Но пока они находятся в зоне специальной военной операции, никто туда срочников отправлять не будет. Вот когда там станет тихо и спокойно, тогда и посмотрим. А сейчас еще слишком рано. Сейчас на западных границах России, из-за которых нам грозят войска НАТО — я имею в виду сформированные и обученные непосредственно НАТО или при участии «сочувствующих» организаций, — должны стоять самые боеспособные и самые подготовленные части. Срочникам там не место.

- А что касается приграничных регионов, которые регулярно подвергаются обстрелам, — Белгородской, Брянской, других областей?

- Мы сначала выполним «на земле» те задачи, которые перед нами поставил президент, поймем контур территорий, а там уже решим, кто и где будет стоять. Может быть, ко времени начала призыва у нас Белгородская и Курская области будут уже в глубоком тылу, что я лично, к слову, вполне допускаю.

«Главное — победа, а не кто ее делает»

- В конце прошлого года была анонсирована большая работа по цифровизации российских военкоматов. Как она сейчас продвигается?

- Продвигается уверенно. Но тут надо понимать, что этот сегмент, связанный с работой военкоматов, является закрытым. Это не общая сеть, как, например, «Госуслуги». Это отдельный изолированный военный интернет. И вот в этот интернет как раз и будет заложена единая база со всей информацией о статусе военнослужащих — информацией из органов ЗАГС, указанием военно-учетных специальностей и так далее. Причем все это можно будет получать и обновлять в режиме онлайн, никого никуда не вызывая и не опрашивая. Но на это все нужно время. В любом случае указ президента у нас есть, сроки поставлены, работа будет выполнена.

- А единую систему, куда были бы интегрированы все основные органы и ведомства, занимающиеся сбором информации о гражданах России, — налоговая, ЗАГСы и так далее, удалось создать?

- Такую систему невозможно создать. Повторюсь, военный интернет закрыт, он защищен от любого проникновения извне. Поэтому сейчас задача — понять, как эти данные из открытых сегментов, которые военкоматы будут собирать, туда загрузить. Но над этим вопросом сейчас работают наши военные айтишники, они найдут решение. По процентному соотношению сказать пока трудно — работа везде идет с разной скоростью. В Москве, что логично, быстрее, где-то в регионах, где нет таких финансов и такого обширного доступа к специалистам и технологиям, — медленнее.

- Как обстоят дела с регламентированием деятельности частных военных компаний? Разрабатывается ли сейчас такой законопроект или, может быть, хотя бы обсуждается?

- А нужен ли нам этот закон? Что касается государственной и социальной защиты — мы всех приравняли к добровольцам. И сотрудники частных военных компаний, работающие в зоне специальной военной операции, также считаются добровольцами. И справедливости ради — ко мне поступает большое количество вопросов и обращений по поводу, например, страховых выплат для солдат, сержантов, прапорщиков и офицеров. По ЧВК «Вагнер» за все время вопрос поступил только один. И то он решился в кратчайшие сроки. А значит, все, что нужно сделать, у нас делается. И нет никакой необходимости принимать какие-то дополнительные законы. Какая нам разница, какой у ЧВК статус? Главное, чтобы успех был. Нам надо прийти к победе. Какими средствами и с чьей помощью — другой вопрос. Закончатся боевые действия, придем мы к мирной жизни, там уже и определим их статус и все остальное.

Читайте также:

• Частные военные компании останутся без закона?

- Каких еще форм поддержки, на ваш взгляд, сегодня не хватает российским военнослужащим?

- Все те пожелания, которые были, мы учли. Если мне кто-то скажет, что это не так, я сильно удивлюсь. Но если вдруг поступит какое-то предложение, какой-то запрос от народа, будьте уверены, мы его выполним. Комитет по обороне здесь резину не тянет, если по-простому говорить.