Россия, заплати за всё!

Бывшие республики СССР забыли о своих долгах и требуют «контрибуций»

Киев намерен через ООН потребовать от России компенсацию за разрушения в Донбассе — об этом первый заявил заместитель министра экономического развития Украины Александр Боровик. Названа и желаемая сумма — 350 миллиардов долларов. Кроме того, Украина намерена провести инвентаризацию заграничной собственности и активов и хочет получить 1/6 часть советского имущества за рубежом, в частности, активы стоимостью 20 миллиардов долларов и 8 миллиардов руб­лей, имущество стоимостью 20 миллионов долларов и 42 тонны золота. Взять «свою» часть советской недвижимости она готова в 36 странах. В случае отказа Украина потребует ареста российского имущества за рубежом.

Однако при этом стоит напомнить недавнюю историю раздела общей союзной собственности после распада СССР.

Все советские долги пришлось взять на себя Российской Федерации. 21 декабря 1991 года Россией было выдвинуто и решением Совета глав государства СНГ поддержано предложение, чтобы Россия «продолжила членство СССР в ООН, включая постоянное членство в Совете Безопасности и других международных организациях». С точки зрения международного права это означало, что в отличие от остальных бывших республик СССР, провозгласивших себя новыми государствами (исключение составили Латвия, Литва и Эстония), Российская Федерация оставалась прежним государством — продолжателем прав и обязанностей СССР и существовавших до него РСФСР и Российской империи.

Всё вокруг колхозное, всё вокруг моё!

Если руководствоваться украинской логикой, игнорирующей ранее заключённые международные соглашения, Россия тоже может выставить иск и не только Украине.

Не секрет, что к моменту распада у СССР имелись определённые внешние долги (в этом, кстати, нет ничего необычного — давно известно, что внешний долг США огромен, и если все страны предъявят американцам к оплате золотом все ходящие по миру долларовые бумажки, то золотого запаса США вовсе не останется и случится кризис, в сравнении с которым назревающий дефолт в Греции покажется детской забавой). Поэтому серьёзной проблемой, порождённой распадом страны, стала выплата внешнего долга Советского Союза и раздел его зарубежных активов. Бывшим советским республикам предстояло определиться по вопросу правосубъектности Российской Федерации, согласовать способы и порядок погашения внешнего государственного долга, что рассматривалось как необходимое и обязательное условие для раздела зарубежной государственной собственности.

К началу 90-х годов за границей находилось различное имущество, составляющее госсобственность Советского Союза. В первую очередь речь идёт о недвижимости (дипломатические и торговые представительства, консульства), приравненных к недвижимости транспортных средствах (самолёты, суда), ценных бумагах СССР, вкладах в уставный капитал, средствах Центробанка и Внешэкономбанка и других.

Заключение в Бишкеке многостороннего Соглашения о взаимном признании прав и регулировании отношений собственности от 9 октября 1992 года предполагало погашение внешнего долга СССР только Российской Федерацией, остальные государства в данном процессе не участвовали. Приняв на себя ответственность за погашение всего внешнего долга СССР, Российская Федерация сочла это достаточным основанием и для признания своего права на все бывшие активы СССР, находящиеся за рубежом.

Что дали и как делили

При создании вместо СССР СНГ всё, что было создано совместными усилиями за 70 лет существования СССР, в основном оказалось в собственности молодых республик.

Главный же предмет острых разногласий в СНГ в 90-е годы возник прежде всего между Украиной и Россией — это раздел армии и флота. Здесь столкнулись две концепции, два подхода. В то время как одна группа стран — Россия и среднеазиатские республики — выступала за сохранение единых вооружённых сил под общим командованием, другая — ратовала за передачу под национальную юрисдикцию находящихся на их территориях воинских частей и вооружений. В результате раздробленная и лишённая части аэродромов авиация больше десятилетия пребывала в состоянии комы, когда лётчики месяцами не могли совершать полёты. А состоявшийся раздел Черноморского флота между Россией и Украиной привёл просто к потере значительной части военных кораб­лей в мирное время.

Вспоминается пример из собственной практики. В 90-е годы я работал корреспондентом в Польше и, находясь в Гданьске, часто бывал на корабле — плавучем госпитале «Виктор Котельников», стоявшем на местной судоверфи на профилактическом ремонте. Мы дружили с его моряками, они нередко оказывали нам ремонтно-техническую помощь, мы организовывали международные футбольные матчи с поляками, на этом корабле школьников совзагранучреждений принимали в пионеры. А после раздела флота «Виктор Котельников» был передан украинской стороне. И его практически сразу же порезали на металлолом за ненадобностью. Теперь же, того и гляди, те, кто резал, потребуют от России компенсацию за затраченные усилия, электроэнергию и утилизацию отходов.

Украина не одинока в претензиях к России. Прибалтийские республики давно вынашивают идею востребовать с России, как правопреемницы СССР, компенсации экономического ущерба от «советской оккупации». Латвия, например, пыталась оценить этот «ущерб» ещё в 1990 году, когда находилась в составе СССР. И каждый год эти оценки пересматривались в сторону повышения. Последняя цифра — 300 миллиардов евро — была названа в сентябре 2014 года Рутой Паздере, членом латвийской комиссии по подсчёту ущерба от «советской оккупации».

Не отстаёт в этом вопросе и Литва: за последние четверть века фигурировали цифры от 20 до 286 миллиардов долларов претензий за ущерб, возникший в период 1940-1991 годов. Кроме того, делаются попытки рассчитать ущерб от дополнительных потерь за период 1991-1993 годов, вызванных присутствием российских Во­оружённых сил на территории Литвы. Так, в 2012 году в Сейме Литвы была названа сумма 834 миллиарда долларов. В неё были включены и уже понесённые, и ожидаемые затраты Литвы на закрытие и демонтаж Игналинской АЭС, которая была построена в советское время и впоследствии остановлена по требованию Евросоюза.

Или возьмём Грузию. За годы советской власти там было построено из числа масштабных объектов: Тбилисское водо­хранилище, Жинвальское водохранилище, Жинвали ГЭС, Ингури ГЭС (одна из крупнейших в мире гидроэлектростанций), Риони ГЭС, Тбилисский электровозостроительный завод, металлургический комбинат в Рустави, сам город Рустави — третий по величине город Грузии, Тбилисский авиационный завод. Что за всё это получила Россия, как правопреемница? Да ничего, только претензии.

А вывод напрашивается один: уж коли СНГ стало формой «цивилизованного развода», пора бы бывшим соотечественникам перестать предъявлять к России материальные претензии.

Что стало с советской собственностью в Литве

Распад СССР вызвал шквал приватизации, национализации и прямого захвата союзной собственности. При этом рушились государственные монополии, закрывались заводы, ликвидировались авиакомпании. Как распорядились новые владельцы неожиданно оказавшейся в их руках общественной собственностью?

Мой старый друг Юрий Владимирович живёт в Вильнюсе. Ему уже заметно за 60. Прикипел к Литве, здесь прошла почти вся его жизнь. Здесь когда-то мы и познакомились. Литва ведь была одной из здравниц СССР — вся респуб­лика, как курорт — Паланга, Друскининкай, Бирштонас… Правда, в последнее время поток российских туристов иссякает и из-за курса евро, и по политическим причинам. Но политику с Юрием Владимировичем мы не обсуждаем, чтобы не раздражаться. А вот старое поминаем с удовольствием. И вот в очередной приезд я его спросил:

- А как поживает твой завод? Ты там работал когда-то. (Речь о Вильнюсском заводе радиоизмерительных приборов, в принципе военном предприятии, выпускавшем, однако, не только сверхвысокочастотную аппаратуру для РЛС и осциллографы, но и медицинскую технику, радиоизмерительную аппаратуру, бытовую.)

- Да ты что? — рассмеялся Юрий Владимирович. — Давно нет такого завода. После распада СССР его «прихватизировала» группа товарищей, уникальное производство постепенно исчезло.

- Небось директор постарался, как это часто бывало в других местах?

- Да нет. Октябрь Осипович Бурденко был блестящий организатор. При нём завод гремел на всю страну. В отрасли, естественно. Директор был лауреатом Госпремии, орденоносцем. Ему пришлось после распада СССР срочно покинуть Литву. Не скрывал отношения к процессам того периода. Он бы не дал разбазарить предприятие.

- Так что с заводом сейчас?

Оказалось, Юрий Владимирович живёт рядом с ним. Предложил прогуляться.

Обыкновенная городская улица. Квартал, по периметру которого — здания с магазинами, кафе и офисами.

- Это периметр завода и научно-исследовательского института, — говорит Юрий Владимирович.

Мы обошли квартал. Магазин ручек. Порт­фелей. Настольных ламп и люстр. Мастерская ключей. Пиццерия.

Подошли к автосервису.

- Сюда раньше не было входа с улицы и тут был не автосервис, а огромный цех по производству электронной техники.

Через въезд, где раньше, по словам моего друга, была проходная, куда каждый день приходили на работу до пяти тысяч человек, мы попали на территорию бывшего знаменитого завода.

- Теперь в больших цехах планируется строить лофты. Будут такие двухэтажные квартирки. А вот видишь продуктовый магазинчик в торце здания? Тут раньше был вход в мой цех. Мы настраивали генераторы СВЧ. А вон там отель «три звёздочки». После реконструкции мне трудно разобраться, но кажется, именно там был цех по производству осциллографов. Отличная аппаратура, получала медали ВДНХ. Расходилась по всему Советскому Союзу.

- А нужен ли был такой завод новой Литве? Технологии к тому же небось устарели?

- Ну так развивать надо было, а не разрушать. Это же были совершенные военные технологии с жесточайшим контролем, а в военной технике СССР, по-моему, не отставал от Запада. Да что говорить: уже на исходе советской власти наш завод стал первым предприятием в стране, где было запущено серийное производство системы спутникового телевидения, разработанная московским предприятием КБ «Импульс». То есть можно было легко перейти и на выпуск мирной техники. Коллектив-то уникальный. Эх, жаль, ну да что теперь поделаешь! А так Литва была бы не только страной для туризма и сельского хозяйства, но и продвинутой электроники.

Зашли мы с Юрием Владимировичем на «рюмку чая» в небольшое кафе неподалёку. И он с горечью рассказал мне о других предприятиях Литвы, которые постигла печальная участь. Например, Игналинскую АЭС, вступившую в строй в 1983 году, остановили на стыке 2009-2010-го. Сооружала станцию, можно сказать, вся страна. Построили даже город атомщиков и строителей — Снечкус, переименованный потом в Висагинас, так как Снечкус был лидером Компартии Литвы, а Висагинас — это просто лесное озеро, около которого возникли жилые кварталы. Закрыть АЭС требовала Еврокомиссия якобы под предлогом опасности реакторов станции. Увязала требование с вопросом о вступлении Литвы в Евросоюз. На самом деле после определённой реконструкции МАГАТЭ признало реакторы безопасными, а станция производила невероятно дешёвую электроэнергию. И вот её остановили и захотели строить новую руками американцев и японцев, да ещё поставить реактор — аналог Фукусимы. Проект — не менее пяти миллиардов евро. И вот в Литве уже много лет идут споры — строить или не строить. Власти пытаются продавить проект.

А заводы… Немало исчезло. Топливной аппаратуры, например, производивший в том числе технику для подводных лодок. Да, у Литвы нет подводных лодок, но были замечательные технологии.

Завод электросварочного оборудования, выполнявший заказы всего СССР.

- В середине 80-х наше объединение было самым крупным в Европе в сфере производства сварочного оборудования. Мы также производили по 240 тысяч пылесосов в год, — сетовал его бывший директор Иван Николаевич Макмак, управлявший предприятием с 1964 года. Ему тоже не удалось сохранить завод. Зато в планах новых владельцев — строительство на этом месте огромного торгового комплекса.

Юрий Виноградов, Вильнюс